Темный Шквал - Даниэль Зеа Рэй
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Аудроне было непонятно, почему одни «виновные» судили других, но опасаясь за сохранность собственной жизни, она предпочла держать мысли при себе и сотрудничать с теми, кто удостоил ее «возвращение» пристальным вниманием.
В то время, как по сети ходили видео с чужой свадьбы, во время которой Аудроне внезапно появилась на полу в Обители Инага, новое правительство делало вид, что не собирается убивать внебрачную дочь погибшего во время бунта Императора Луиты. Сюзанну, к слову, тоже не помиловали. Толпа жаждала напиться крови, и они ее получили.
Аудроне с новой властью сотрудничать согласилась. Выбора у нее особого не было, и она старательно развешивала лапшу на уши всем, кто хотел постичь смысл ее эксперимента и самой теории.
Промурыжив ее все в том же «Теневом Дворе» в течение трех месяцев, «Заря» справедливо решила, что от Аудроне проку больше на рабочем месте, и отправила ее трудится на условный «край Света», а именно на Эвлеру.
И теперь Аудроне сидела в местном баре и активно запивала атеролем свое унылое бытие в роли научного сотрудника «Института бла-бла-бла», как она его называла.
Новая веселая компания вошла в заведение и сразу же оживила местную камерную посиделку. Военные. Только они в этих краях были сбитыми и накачанными, в то время, как ученый контингент кубиками на прессах не отличался. Военных ученые любили. Во всех смыслах. Они наводили порядок в округе, охраняли чужой покой от мародеров и ловцов смерти, считавших, что в исследовательских институтах тоже добывали салопсис (добывали, но то был секрет) и… жарили… жарили изголодавшихся по качественному страстному акту женщин и мужчин, в зависимости от предпочтений.
Аудроне на кубики пресса и развитые бицепсы никогда не велась. Военные прилетали и улетали, передавая разбитые сердца ученого контингента из одних рук в другие. И хотя у Аудроне из причинных мест должен был уже песок сыпаться, одноразовые отношения ее не привлекали.
Синдром трансгрессира или нет, но сегодня она пришла сюда ради встречи с особенным мужчиной, который, если верить собственным прогнозам, изменит ее жизнь навсегда.
— Привет, красотка! Разреши тебя угостить?
Аудроне покосилась на бицепс, обтянутый майкой, и тяжело вздохнула.
— Не стоит, — ответила холодно и даже не подняла головы, чтобы оценить лицо подошедшего.
— Почему так безрадостно? Давай я что-нибудь куплю тебе выпить, и твое настроение сразу же улучшится!
Аудроне таких прилипал терпеть не могла.
— Благодарю, я уже пью, — взяла стакан и сделала глоток.
— Пойдем, Эйрем, — до боли знакомый голос заставил ее обернуться.
Копия дженерийца, за которого Шестнадцатая замуж выходила, похлопала некого Эйрема по плечу. Взгляд зеленых луитанских глаз пересекся со взглядом синих дженерийских, и Аудроне увидела не восхищение, и даже не удивление, а обычную надменность, если не сказать, что презрение.
— С этой девушкой тебе дел лучше не иметь, — отрезал дженериец и попытался увести своего друга.
Прогнозы Аудроне рухнули и обнулились в тот же миг. Даже пальцами щелкать не требовалось, чтобы понять: у дженерийца с ней какие-то личные счеты. Но какие, если они с ним впервые встретились?
— Вы знакомы? — спросил друг дженерийца.
— Она из свадьбы Тартаса и Вильяма шоу устроила.
Аудроне нахмурилась, пытаясь припомнить подробности того ужаса, который обрушился на нее в Обители Инага после возращения, и тяжело вздохнула. Да, чью-то свадьбу она определенно немного подпортила. Только не знала, что брачующиеся — знакомые дженерийца.
— Вы там были? — она нахмурилась, пытаясь вспомнить лица туристов-зевак, кто ее окружили и снимали на свои девайсы.
— Да, рядом с алтарем стоял, — ответил дженериец.
Хоть убей, но кто там у алтаря находился, Аудроне не помнила. А вот ноги тех, кто оказались вокруг нее, очень даже.
— Пропавшая внебрачная дочь покойного Императора? — произнес пораженный друг дженерийца.
У Аудроне возникло ощущение, что музыка в баре стихла и все посетители внезапно уставились на нее.
— Она самая, — подтвердил синеглазый.
Клеймо было наложено и дальше стало не о чем говорить. Аудроне с грустью улыбнулась, прощаясь с мечтами о небольшом домике на Дженерии и трех темноволосых детях.
— Родителей не выбирают, — произнесла она, допила атероль в два глотка и слезла со стула.
Дженериец и его друг посторонились, а Аудроне, опустив голову, будто была виновата за свое рождение перед всем миром сразу, направилась к выходу.
— Это дочь Императора? — начало доноситься со спины.
— Дочь Императора?
— Его дочь?
Аудроне вышла на улицу и осмотрелась. Парковка пуста, как обычно. Стоило вызвать такси. Она уже делала заказ, когда на улицу кто-то вышел. И удар по затылку оказался таким сильным, что не будь она армированной, точно осталась бы без головы.
Аудроне упала на асверс и смутно понимала, что происходит. Кровь заливала шею и струилась к декольте нового платья.
— Вали эту суку! — донесся незнакомый голос.
— О нет! Сначала порезвимся!
Ее схватили за волосы и плечи и куда-то потащили. Туфли соскочили с ног, колготы порвались, кожа на коленях стесывалась о шершавое покрытие парковочной зоны.
— Оставили ее и разошлись, — услышала Аудроне совсем рядом.
Надо же… Опять этот дженериец!
— Мужик, дуй отсюда! Мы сами с ней разберемся.
— Я скажу во второй раз: оставили ее и свалили!.
— Киаран, пойдем! — кричал его друг. — Это не наше дело!
— Дерьмовый у тебя друг, — сипло произнесла Аудроне. — Не удивлюсь, если и сам не против был бы присоединиться…
Молчание. А потом драка. Точнее, не драка даже, а просто рядом с Аудроне стали падать какие-то мужики один за другим. Судя по комплекции, они явно были военными, а не учеными. Видно, к Императору и покойной Сюзанне Мэль, воспитавшей внебрачную дочь Ивсея, у них возникло много претензий. А потом на асверс упал друг дженерийца.
Он сплевывал кровь и явно не понимал, за что ему прилетело. Аудроне поджала губы и щелкнула пальцами. В сумеречной зоне — пусто. Неужели ни в одной другой реальности ничего подобного не происходило? Пока Аудроне думала над уникальностью момента, перед глазами появилось лицо дженерийца.
— Сколько пальцев? — спросил он, показывая не то три, не то шесть.
— Четыре с половиной? — выбрала среднее Аудроне.
— Тебе в больницу надо.
Она коснулась раны на голове и застонала от боли.
В местной больнице ей сбрили волосы на затылке и заклеили порезы, оставленные разбитой бутылкой. На стесанные колени наложили повязки. Затем пришел полисмен и собрал у Аудроне показания. Она не стала говорить, что мужчина по имени Эйрем предложил своему другу уйти и оставить ее наедине с тремя злыми мужиками, сделав вид,
