Клан Мёртвого Кота (Dead Cats Clan) - Window Dark

"Когда придёшь сюда в следующий раз, ты превратишься в Чёрную Розу".

И вот она здесь. Ну что, девочка, будешь Чёрной Розой? Прямо сейчас? Чего-то не тянет, не так ли? В чём же ты ошиблась? Где ступила неверно? Где додумала не в том направлении? Пятый Переулок у тебя под ногами. А счастья как не было, так и нет.

Быть может, ключевое слово "сюда". И "сюда" — это не "на Пятый Переулок", а "под голубое небо" или "ровно в шесть вечера". На Переулках время перетекает с "когда" на "куда". Поэтому "сюда" — это миллионы вариантов, и только за один положена настоящая награда.

А может, всё проще некуда. Потому что за Пятый Переулок пришла не Ириска, а Панцирная Кошка.

Что-то опять шевельнулось в груди. Уже привычно.

Девочка повернулась и зашагала прочь. Теперь она не нуждалась в провожатых. Если никуда не сворачивать, надо пересечь всего пять дорог, чтобы снова оказаться у арки. А потом обернуться и увидеть стройку, заляпанную цементом. Когда-нибудь грандиозная высотка отмоется и приукрасится. В окнах зажжётся свет. И радостные новосёлы никогда не узнают, что же служило основой старого мира, на костях которого выросло их жилище с квартирами улучшенной планировки.

"Пока Ириска остаётся Ириской, Панцирная Кошка спит".

Мысль родилась неожиданно. И не скользнула мимо, а начала заполнять тоскливую пустоту, которой на прощание щедро поделился умирающий Крушило. Если чудище из легенды на самом деле застряло в Ириске, быть может, всего-то и надо, что оставаться самой собой. "Вечно молодой", — вспыхнуло и погасло. Такой, как она есть. И тогда кошка не сможет выбраться. И чьи-то глаза останутся целыми.

Кровавые дыры лица Крушилы. Он потерял глаза в борьбе с кошачьей армией, в борьбе с Панцирной Кошкой.

Только от Ириски зависело, будут ли эти глаза последними на счёту свергнутой владычицы.

Ноги заплетались. Домишки проскальзывали мимо. Казалось, тёмные окна ободряюще подмигивают на прощание. Ты ещё вернёшься, Ириска. Ты ещё придёшь за Пятый Переулок в самое нужное время. Только не засыпай, не сдавайся, не умирай раньше времени. Не умирай, Ириска. Не дай унести себя этой странной реке реального мира, которая подхватывает и тащит прямиком в морозно-влажную пасть смерти. Не умирай! Отыщи дорогу сама. Сделай тот единственный шаг, который откроет дорогу без провожатых. И когда цена будет заплачена…

"ТЫ ПРАВ!" — белые буквы легко разглядеть даже в сумерках. Сам щит выглядел так, словно у него отметились все собаки района. Уже по этому Ириска догадалась, что ей удалось выбраться из Переулков.

Слёзы застилали глаза. Они и помешали разглядеть, кто встречал её у ворот реального мира. Мохнатая многоглазая туча радостно колыхнулась. Она уже не могла затопить всю округу. Ряды кошачьей армии заметно поредели после встречи с Тоскующим По Эпохам. Но безжалостность, спёкшаяся с ненавистью, никуда не делась. Даже если бы под аркой сидел один-единственный котяра, ничто не могло бы остановить его жгучее желание отомстить. Есть ошибки, для которых не истекает срок давности. Ошибки, повлёкшие необратимые последствия.

Десятки разъярённых глаз впились в бывшую королеву. Кошачья армия в едином порыве подалась вперёд. Потом тёмное пятно изогнулось и хлынуло к оторопевшей девочке. Сил хватило лишь на то, чтобы отступить. Всего на шаг. Потому что спина упёрлась в неприветливо-холодные кирпичи недостроенной высотки.

"Сейчас накинутся", — испуганно мелькнуло сквозь тоскливую усталость.

Из шерстистой массы выбрался отчаянный одноглазый котяра. Из пасти потрёпанного короткошёрстного хищника сначала выплеснулся агонизирующий хрип. Напуганной девочке показалось: то ли бык взревел, то ли мощный двигатель разогнался на все обороты.

Бежать некуда. Оставалось закрыть глаза. Не для того, чтобы по-детски отгородиться от неизбежности. Нет-нет, зрение ей ещё пригодится. Когда первая волна бросится вперёд, Ириска скользнёт сквозь неё и прорвётся. Она не может не прорваться. Пока она есть, Панцирная Кошка спит.

Значит, Ириска будет. Её просто не может не быть.

Противный мяв огласил округу. Чьи-то когти разодрали кожу лба. Правую щиколотку пронзила острая боль, словно туда ввинчивали штопор. А потом девочка неловко запнулась и полетела вперёд, нелепо размахивая руками. Сознание услужливо отключилось. Сквозь затухающую боль Ириска ещё слышала урчание кошек, рвущих поверженную добычу. Рокот, наполненный весёлой злобой удачи.

Прорваться не удалось.

Глава 51. Первый сон Панцирной Кошки

Белый-белый снег на белом-белом поле. Поле повернулось, оскалилось чёрными трещинами, отдалилось и превратилось в обычное объявление на шершавой подъездной стене.

"Пропал кот Стёпка. Рыжий. Пушистый. Нашедшему обращаться в квартиру 142. Вознаграждение гарантируется".

Подъезд пронизывали скребущие звуки. От лифта Ириска свернула к почтовым ящикам и наткнулась на старушку в потрёпанном бежевом пальто.

Глаза у старухи были круглые-круглые. Только один раз Ириске довелось видеть такие глаза. В ночь Ржавого Полнолуния. В минуту, когда исчез тот, о ком вспоминалось со сладкой болью.

По бетонным плитам скользили прутки веника. Спотыкались о цементные лепёхи, застревали в трещинах, глухо вякали и ломались, становясь рядовым мусором среди окурков, обгорелых спичек и клочков рыжей шерсти.

Старухе не требовалось вознаграждение. Она жила по другим правилам и свою награду уже получила. Для старухи наградой служили сладостные секунды победы. Не вернётся рыжий и весёлый Стёпка в квартиру 142. Крысиные посты начеку. Война продолжается. Клан Мёртвого Кота не исчез с гибелью Зинги, Рауля и Крушилы. Ветер перемен снёс пьедестал крысиного почёта. Но три ступеньки — всего лишь верхушка пирамиды, нескончаемая лестница которой протянулась в подвалы неимоверной глубины. И с каждой ступеньки ухмылялась противная крыса.

"Подвалы — наши".

Сразу исчез подъезд вместе с коварной старухой. Исчез весь мир. Только бездонная тьма разлилась вверху и внизу. И далеко-далеко впереди тянулась белёсая полоса заката умирающей гигантской луны.

"Горизонт, — подумала Ириска. — Ещё чуть-чуть, и меня унесёт за горизонт. Куда так хотел…"

Она подавила звуки мёртвого имени.

Но горизонт растворился, разбился осколками, сложился белыми квадратами, в пару которым легли квадраты тьмы.

— А я старый пионер, — вкрадчиво тянул кто-то невидимый. — Много знаю… Тех, кто были до меня… Закопали… Закопали…

Под Ириской протянулась шахматная доска. С одной стороны шеренгами выстроилось крысиное войско. С другой строила оборону кошачья армия.