Назови меня своей - Кира Стрельникова

Поколебавшись, медленно подняла руку и робко коснулась его щеки, уже немного колючей — Мартин молчал, и по непроницаемому лицу я не могла понять, какие мысли бродят в его голове.

— Я не уйду никуда, я не хочу уходить от вас, — снова заговорила я, вкладывая в слова всё, что теснилось в душе с утра, о чём думала в течение дня и после нашего с Мартином разговора. — Мне хорошо здесь, в этом доме, несмотря ни на что, и других хозяев не надо.

Всего пару дней назад я бы ни за что не поверила, что смогу так спокойно и легко произнести подобное, и что это не будет ложью. Но сейчас, в эту самую минуту, так оно и было. Я сделала свой выбор окончательно, и не хочу больше оборачиваться в прошлое и думать о том будущем, которого у меня не случится никогда.

Глава 25

Как сладко чувство власти и владения…

Дурманом голову оно туманит, без сомнения.

Ты принимаешь эту власть, как радость,

К коктейлю чувств своих примешивая сладость…

Мартин поймал мою ладонь и поднёс к губам, не сводя внимательного, изучающего взгляда, а я замерла с бешено колотящимся сердцем, как никогда открытая сейчас, ожидая, что ответит вампир. Посмеётся, снисходительно усмехнётся, принимая как должное моё смирение, или…

— Куда ты шла, Лёля? — поинтересовался он, запечатлев невесомый поцелуй в самой середине ладошки, и по руке промчалась волна колких мурашек.

— В библиотеку, Валентин сказал, чтобы я ждала его там, он хотел поговорить о чём-то, — послушно ответила я и невольно облизнула губы, вмиг пересохшие от невинной ласки Мартина.

— Хорошо, — он улыбнулся и отпустил мою руку. — Джонас, пусть принесут в библиотеку вина с пряностями, фруктов и бренди, и растопи камин.

А я и не заметила, как дворецкий бесшумно появился из коридора поприветствовать хозяина. Степенно поклонившись, он сначала поздоровался, а потом ушёл выполнять указания. Мартин же обвёл пальцем вокруг моего рта, и мне показалось, в глубине взгляда цвета расплавленного золота появилось какое-то новое, непривычное выражение. Нежность? Облегчение? Странная радость? Что я такого сказала, что старший носфайи так задумчив?

— Иди, Лёля, мы сейчас будем, — кивнул он и отстранился.

Всё то время, пока я шла по холлу, спиной остро ощущала взгляд Мартина. Внутри замирало от неясного, волнующего предчувствия, сдобренного жгучей перчинкой беспокойства. Я не знала, чего ожидать от моих хозяев, но была твёрдо уверена: плохого они мне не сделают. Возможно, в очередной раз перевернут мой мир и покажут ещё одну грань его изнанки, однако в конце концов, это оказывается не так ужасно, когда первый шок проходит. Несмело улыбнувшись своим мыслям, я переступила порог библиотеки и забралась с ногами в одно из глубоких кресел, пока не пришли вампиры. Почти сразу следом за мной зашёл Джонас и занялся камином, а чуть погодя пришла служанка с подносом. По комнате тут же поплыл терпкий запах вина и пряностей, и мой взгляд остановился на дымящемся бокале с глинтвейном, в котором плавали апельсиновые корочки. Я тут же потянулась, обхватила ладонями и втянула вкусный аромат, чуть прикрыв глаза.

Уютно потрескивал огонь в разожжённом камине, разгоняя уже сгустившийся в комнате полумрак — солнце за окном клонилось к закату, заливая полки с книгами золотисто-рыжими лучами, и в столбах света вились пылинки, создавая причудливые узоры. Я засмотрелась на это постоянно меняющееся кружево, чувствуя, как в душе разливается умиротворение и спокойствие. Воспоминание о недавнем наказании отошло на задний план, уже не царапало сознание неправильностью или нервными мыслями о собственной испорченности, и я посчитала это добрым знаком. Тишина не давила на уши, она окутывала мягким невесомым облаком, и я наслаждалась этими минутами покоя, жмурясь, как кошка и улыбаясь просто так. Когда бесшумно открылась дверь, впуская лордов Харрэлов, я даже не вздрогнула, лишь чуть повернула в их сторону голову. Такие привычно домашние, в свободных штанах и рубашках, с ответными расслабленными улыбками на лицах, и моё сердце пропустило несколько ударов при виде их, а потом пустилось вскачь, отбивая рёбра. Я поспешно выпрямилась, собираясь встать и уступить место — шкура у камина тоже мягкая и пушистая, могу и там посидеть, поближе к огню, но Мартин махнул рукой.

— Сиди, Лёля, — с неожиданной теплотой в голосе произнёс он и к моему безмерному удивлению и замешательству устроился на полу, рядом с моим креслом.

Валентин занял второе и разлил по бокалам тёмно-коричневую жидкость из открытой бутылки. Я задышала чаще, волнение возросло — Мартин не сводил с меня задумчивого взгляда, и это заставляло немножко нервничать. Чутьё подсказывало, предстоит ещё один серьёзный разговор, только уже не совсем о сексе и моём к нему отношении. Старший носфайи заговорил сразу, без всяких предисловий, и с первых же слов я поняла, что мои предположения оказались верными.

— Лёля, я как-то говорил тебе о ритуале, помнишь? — я кивнула, сделав маленький глоток пряного вина. — Я снова хочу об этом поговорить, потому что есть кое-что, о чём ты пока не знаешь.

— Да, конечно, — послушно ответила я, снова кивнув.

— Он возможен только при добровольном согласии полуночных, Лёля, — продолжил Мартин, и его пальцы легли на мою лодыжку, затянутую шёлковым чулком. Смотрел он при этом мне в глаза, и по спине от его взгляда уже безостановочно бегали мурашки, вызывая настойчивое желание поёжиться. — Иначе артефакт просто не отреагирует. Большинство носфайи приручают своих, не открывая им всей правды, заставляя согласиться вслепую, а потом уже становится поздно, — я сглотнула, в голове вертелся вопрос, а почему же тогда они так не сделали.

Зачем мне объяснять что-то, ведь, судя по всему, есть кое-что про этот обряд, что мне точно не понравится. Значит ли это… что я для вампиров — чуть больше, чем просто игрушка, и им всё-таки важно моё мнение? Хоть чуть-чуть? Воздух застрял в горле, создавая проблемы с дыханием, я замерла, во все глаза глядя на Мартина и позабыв о бокале с пряным вином в своих руках.

— И… какова правда? — севшим голосом кое-как произнесла я, нервно облизнувшись.

— После ритуала, Лёля, мы будем знать всё, что творится в твоей голове, — ответил Валентин, и я, вздрогнув, метнула на него косой взгляд. — Не только эмоции. Всё, даже то, что ты прячешь в самых дальних уголках души.

В библиотеке повисла звенящая тишина, я пыталась осознать только что услышанное. В голове в мгновение стало пусто, мысли исчезли, как по мановению волшебной палочки.

— Вы… сможете читать, что я думаю? — едва слышным шёпотом уточнила я, глядя на Валентина широко раскрытыми глазами.