Конфликты и войны после распада СССР - Егоров Юрий
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В политическом плане меры, определенные Тбилиси и нацеленные на Южную Осетию, представляют собой рецепт для дипломатического провала. Обход переговоров, прямо как из школы дипломатии Ченгисхана, — эта технология выжженной земли укрепила решимость Южной Осетии на дальнейшую независимость и оборвала самые реалистические перспективы договорного, ненасильственного результата, основанного на благоприятных условиях для Грузии.
Последствия пагубного стремления Звиада Гамсахурдиа создать «Грузию для грузин», похоже, ничему не научили грузин, продолжающих поддерживать намерения правительства Саакашвили любой ценой «решить» вопрос территориальной целостности. Образ внутреннего врага подкрепляется образом врага внешнего — России, якобы стремящегося лишить Грузию независимости. И это при том, что Грузия в наибольшей степени зависят от России в вопросах экономического выживания и энергоснабжения. Наконец, западные государства, стремясь укрепить свое военно-стратегическое и энергетическое присутствие в регионе, продолжают поддерживать воинствующий этнократический режим, тем самым способствуя дальнейшей дестабилизации. Любая поддержка Запада интерпретируется Тбилиси как индульгенция на продолжение опасного курса на конфронтацию с Россией.
3.3.6. Переворот в Грузии: закономерность или случайность?!
Сегодня в Закавказье каждое государство ведет свою партию, как говорится, у каждого своя игра. Здесь и борьба за выживание, и за самоутверждение, и, в конце концов, определение стратегической ориентации. Во всяком случае, становление молодых стран Закавказье не проходит гладко. Да иначе и не могло быть. Национальные движения, пришедшие к власти, оказались неспособными управлять и строить государство «с человеческим лицом», на лицо утрата социальных завоеваний, нищета, беженцы и неопределенность дальнейшего развития. Коррупция и клановость. То, что было создано во времена СССР, приватизировано, появились даже очень богатые и совершенно бедные, которые еле-еле сводят концы с концами. Среди социальных проблем дает себя знать сильный рост преступности. Увеличилось число нарушений закона, связанных с наркобизнесом. Словом, Закавказье подтверждает свою репутацию бурлящего региона, перенасыщенного кризисными ситуациями, которые не исключают появления новых социально-политических осложнений. Здесь сосредоточенны конфликтогенные зоны, которые в любой момент могут подорвать хлипкую региональную стабильность и вылиться в затяжной вооруженный конфликт, в который могут быть втянуты все государства региона.
К числу государств, накопивших значительный конфликтный потенциал, относится Грузия — некогда Грузинская ССР — одна из самых благополучных республик. Освободившись от Советского Союза, подарившего республике самый длительный период стабильности и национальной консолидации за всю современную историю, Грузия находится в сложнейшем положении: с одной стороны, экономика, хромающая на обе ноги; с другой стороны, официальный Тбилиси давно утратил контроль над своими территориями, а это Абхазия, Южная Осетия, Ахметовский район (более известный как Панкисское ущелье), да и Аджария почти в «свободном полете».
Справка. ВВП Грузии составляет 38 % от советского периода, средняя зарплата не превышает 50 дол. в месяц, пенсионеры и безработные почти ничего не получают. Население Грузии примерно 4,5 млн чел. (грузин — 73 %, армян — 8 %, азербайджанцев — В %, русских — 4 %, осетин — 3 %, абхазов — 2 %, других 2 %). Согласно действующей Конституции, Грузия — унитарное государство, «независимое, единое и неделимое». Однако это унитарное государство включает в свой состав две автономные республики — Абхазию и Аджарию. Т^1^^я конструкция постоянно порождает два потенциально взрывоопасных направления: стремление регионов, населенных этническими меньшинствами (армянским — Джавахетия и азербайджанским — Квемо Картли) и субэтническими группами грузинской нации (Сванетии, Мингрелии), к получению статуса автономии; тягу центрального правительства и основной массы грузинского этноса (картвелов) лишить автономии их статуса. '
Многонациональная Грузия напоминает Афганистан. Можно утверждать, что сегодня (как во времена правления Шеварнадзе, так и после его ухода с поста президента) центральная власть распространяется на Тбилиси и его окрестности. Только полная неэффективность институтов власти в Грузии, размытость самого понятия «власть, в этом государстве мешают окончательному решению «абхазского» и «южноосетинского» вопросов в пользу реинтеграции этих территорий в состав Грузинской республики. Грузинская государственность довольно призрачна, фактически она существует на бумаге, а реально есть сложнейшее по составу неоднородное смешение различных, зачастую противоречивых интересов этнических, конфессиональных и клановых групп, лишь слегка завуалированное понятием государственности. Так было и в средневековой Грузии, что заставляло центральную власть лавировать между этими группами в попытках обеспечить хотя бы видимость стабильности.
Президент Шеварднадзе оказался беспомощным в расчистке грузинских авгиевых конюшен, да и сам погряз в отстаивании клановых интересов. Официальный Тбилиси продемонстрировал полную неспособность управления, разрастанием беспредельной коррупции, беззакония и иностранного господстве в экономике. Хотя Вашингтон и заинтересован в том, чтобы Грузия была в сфере его влияния, его насторожила перспектива закачивать помощь в экономический эквивалент «черной дыры».
Шеварднадзе ушел, оставив новому руководству страны тяжелый груз хитросплетений политических и экономических проблем. В том числе и в области внешней политики, которая строилась без учета глубоких культурных и исторических корней грузинского народа, без учета геополитических реалий. Безоговорочное подыгрывание Соединенным Штатам в их стремлении утвердиться на Кавказе в конечном итоге не обеспечило незаменимости и завело в тупик, Эдуард Шеварднадзе за это и расплатился. Запад его не поддержал.
Как видим, реализуя наработанные стратегии Бжезинского, американцы при поддержке грузинской оппозиции свергли абсолютно проамериканский режим Шеварднадзе.
Югославские параллели в Грузии. Настало время использования «уличной» технологии свержения власти на постсоветском пространстве. Запад демонстрируют умение свергать лидеров, потерявших свое реноме. Внешне события в Тбилиси выглядели как борьба за демократию. Но все же тем оппозиционерам, которые сегодня надеются с помощью такой методики «влиться» в цивилизованную Европу, намного интереснее хотя бы поверхностно взглянуть на поеледствия митинговых революций на примере той же Югославии.
Развалив Союзную Федеративную Республику Югославию, Запад создал прецедент образования на ее территории псевдогосударств, а точнее — протекторатов. Яркий пример — Босния и Герцеговина. Высокие представители смещают избранных парламентариев, даже президента, навязывают политические решения, контролируют СМИ, систему образования, армию, активно вмешиваются в выборы, контролируют избирательные законы.
И, наконец, государство СиЧ (Сербия и Черногория) являет собой пример того, как страна полностью лишается своего суверенитета даже в вопросе развития государственности. Хавьер Солана не только отторг Косово, но одним росчерком пера заставил руководителей двух республик признать факт прекращения существования такого государства, как Югославия. Запад просто стер с карты государство непокорных южных славян. Народ никому не нужен и его никто уже и не спрашивает. Сербский народ стал заложником амбиций США и ЕС и потерял государство южных славян. Причем никто и не пытается вернуть сербских беженцев в Косово, которое практически превратилось в протекторат, тщательно опекаемый Западом.
Октябрьский переворот 2000 года в Югославии сверг президента Милошевича, но не улучшил позицию страны на европейской арене. Более того, страна попала под жесточайший прессинг США, международных организаций и Гаагского трибунала, постоянно ставящих ей условия и контролирующих каждый ее шаг. Надежды на лучшую жизнь не оправдались. Общество доведено до отчаяния и устало от неудачных реформ «новых демократов», поддержанных Западом. Правящая коалиция показала свою несостоятельность. Уже три раза проваливались президентские выборы.
