Сингулярность (сборник) - Алексей Васильев

Славутич, заразившись зевотой, тоже не удержал челюсть. Крыса охотно снова разинула пасточку. Он усмехнулся, погрозил пальцем:

– Смотри, вомперам отдам!

Потер лицо, подмигнул красным глазом в зеркальце. Хватит на сегодня.

В гробу оказалось неожиданно уютно. Выстланный плотным упругим материалом, он пахнет деревом и еле уловимо женщиной… Похоже, Дарья частенько использовала его для ночевки. Отсюда и постельное белье, льняное в цветочек. Славутич усмехнулся, вспомнив, с каким аппетитом съел ее маечку. Ничо, вытащим… Сон пришел тихий и спокойный, но прервался довольно жестко, громким стуком в крышку.

– Ну что за дятел долбит, – спросонья поинтересовался профессор. Выскочил наружу, заставив отшатнуться рослого охранника. – Чего тебе, глотку порвать, тупица?

Тот отскочил еще на пару шагов, с уважением рассматривая тело, казалось, сплетенное из одних жил. Пробормотал:

– Велено позвать вас в операторскую. Великая… Дарья, в общем, как-то вырвалась от спецслужб сама и передала повеление… просьбу то есть, запиской, чтоб вы… в общем, подошли к мониторам.

Профессор еще немного посверкал глазами, что не мешало ему быстро надеть приготовленную «повседневную одежду». Видимо, в команде хорошие портные – все тряпки оказались впору и выглядели на этот раз вполне приемлемо.

Мониторная оказалась в той же яме, что и библиотека, только дверями выше. И едва под профессором скрипнуло вращающееся кресло, он увидел на центральном экране Дарью. Она ворвалась в высокую залу летящей походкой. Сразу посыпались указы и распоряжения, Славутич никогда не видел ее такой деловой.

– Ворота перекрыть, полы начистить, ту дверь распахнуть, эту закрыть, комод перетащить, скелет покрасить в красный цвет и выстроить банки по ранжиру… – Десятки, десятки слов, хлопает одного по плечу, другого толкает в грудь, тянет, указывает пальцем… Сплошная круговерть. Явно пришла настоящая хозяйка…

Мгновенно перескакивает с экрана на экран, а их десятки. Оказывается, дачка значительно больше, чем представлялось. Через несколько минут перед профессором положили смятую, коряво написанную записку.

«Я уговорила репепедеров выпустить меня, сказала, что ты сам меня найдешь, но главное – нам нужно поехать в Румынию, чтобы ты обрел полную силу. Подозреваю, что мне куда-то вшили камеру и микрофон, так что пока не высовывайся. А то как бы наши друзья не решили, что синица в руках вернее».

Понятна ее деловитость, очень понятна. Никто не успевает сказать ей в камеру, что, хе-хе, главный уже на месте. Хорошо они все-таки вышколены. А Даша действительно мастер уговоров. Умеет, да… потом как-нибудь расскажет, как это проделала.

Глава XVI

К поезду, шелестя двухколесными тележками, подрулила колоритная пара. Тележки встали – два столбика по четыре ящика из-под бананов, притянутые резинками. Тяжело уперлись в асфальт. Через вентиляционные отверстия виднеются яблоки, кукуруза, груши. Из одной высунулся огурец, словно норовил сбежать, но на полпути понял – снаружи ничуть ни лучше, да так и остался висеть ни там ни сям.

– Гриша, та ты шо ж, без билетов-то как? Поезд – это ж не электричка…

– Нормально, слухай меня, баба, и не пропадешь! Щас все решим!

– А если не возьмут?! – руки уперлись было в боки, но женщина, похоже, вспомнила, что не на кухне, и понуро опустила плечи.

Гриша выдвинул переразвитую челюсть вперед – ямка посередине словно прорублена колуном. Он повернулся к вагону и засиял зубастой улыбкой, сверкая вперемешку золотыми и железными зубами. Подрулил гоголем к проводнице, вставшей могучей грудью в проеме, поиграл сросшимися бровями. Проводница, похожая на невысокий шкаф в форменной юбке, равнодушно смотрела сквозь, но, едва мужик пересек некую запретную черту, взвизгнула, как сигнализация:

– Билетики готовим!

– Милая, возьми без билетиков. Деньги ведь нужнее?

– Иш-шь ты… И докуда?

– Ну, до Белгорода, а там можа и дальше сговоримся, на перецепке.

Проводница наконец сфокусировала взгляд, глаза блеснули интересом:

– Ты смотри, какой ушлый. Ну, знаешь – цена белгородского билета, и менты тебя не видят, но стоять будешь в тамбуре. Ночью третья полка или топчан свободный.

– Да, конечно, красавица… Но могла бы скинуть стольничек…

– Ничо, не обеднеешь, торговля!

Мужик пожал плечами, мол, не прошло так не прошло, ловко вкатил тележки в тамбур, потом тележку спутницы. Отшелестел положенное количество бумажек и открыл дверь в вагон перед спутницей:

– Зайди там, сядь где-нибудь. Я покурю, посторожу ящики.

Женщина шмыгнула внутрь, а следом понесся выкрик проводницы:

– По-оезд отправляется! Провожающим – покинуть вагоны!

– Нет, это не та проблема, что проблема. Проблема складывается из кучи маленьких проблемок, – пробормотала Даша, просматривая расписание поездов.

Голова побаливала, на висках виднелись крошечные царапинки. Прическа, подровненная умелыми парикмахерами, чудна и разноцветна. Девушка прикрыла глаза, прижала было ладошки к вискам, но сразу отдернула – запрещено закрывать голову. Не факт, кстати, что именно в виски встроили электронных соглядатаев, – пробритых наголо полосок, разделяющих разноцветные клочки волос, хватает.

Ох, как же профессор свяжется? Подсядет по дороге? Спрыгнет с вертолета? И на какой станции? Ощущение слежки несколько раз становилось особенно острым. Может, со спутника следят? Или пустили этого… топтуна, или как там они уж называются? За такой прической можно и с километра следить.

Платформа двинулась, плавно пошла назад. В городе рельсы отлично уложены – колеса плацкартного вагона катятся почти бесшумно. Это дальше пойдет бесконечное татах-тадах, тадах-татах. К вечеру оно уже будет убаюкивать, как правильная бессмысленная колыбельная.

Так на какой же остановке… Может быть, подаст сигнал, проходя через вагон, когда пойду в туалет? Но как? Главное – нельзя ни на кого прямо смотреть, нужно ждать, хладнокровно ждать сигнала, ничем себя не выдавая… И всегда, по идее, можно сойти, лишь появится подходящий момент.

Дарья нащупала в кармане курточки вагонный ключ. Похожий на дверную ручку буквой «г», с четырехгранным наконечником. Всунул, повернул – дверь вагона открыта. Вопрос лишь, когда открыть и зачем… Довольно бесполезный предмет, взят на всякий случай, а придает уверенности. Может, потому, что в форме пистолета?

Очень скоро вокруг распахнулись сумки и пакеты. На столиках к пиву и коктейлям присоединились неизменные куры гриль, колбасы, хлеб, фрукты, мясо. Со всех сторон понеслось шуршание, жевание и шумные глотки.

Молодой парень в тельняшке сыплет анекдотами, прихлебывает пиво, оттопыривая «по-офицерски» локоть. Он явно положил глаз на Дашу, старается, раздувает плечи… похоже, солдатик в отпуск или на дембель, пытается вспомнить, как вести себя с женщинами. Два пассажира в кожаных куртках охотно хохочут. Тот, что у окна, прямо сотрясается пышным телом, картинно прикрывая глаза ладонью, словно в изнеможении. Другой ржет, загибая губу с щеточкой усов к ноздрям, сверкая длинными желтыми зубами, брызжет слюной, еще немного, и пойдет вскачь – жеребец, хвост набок.