Прабхупада лиламрита - Сатсварупа дас Госвами

— Где моя сумка? У меня пропала сумка.

— И у меня тоже.

Но тут кто-то закричал:

— Да вот же она!

Все стали возмущаться:

— Что происходит? В чем дело?

И тогда вор встал и сказал своими товарищами:

— Друзья мои, всю жизнь я промышлял воровством, и мне было трудно преодолеть привычку воровать по ночам. Но я подумал: «Я пришел в святое место, а значит, не должен воровать». Поэтому я просто поменял сумки местами. Пожалуйста, простите меня.

Такова сила привычки. Он и сам-то не хочет воровать, но привычка берет свое. Он решает больше не красть, но иногда срывается, просто в силу привычки. Так вот, Кришна говорит о таком человеке: если он решил бросить греховную деятельность и встать на путь сознания Кришны, но, по воле случая, совершил некий неблаговидный с точки зрения окружающих поступок, это не стоит принимать во внимание. В следующем стихе Кришна говорит: кшипрам бхавати дхарматма — в скором времени он, несомненно, станет святым, ибо живет в согласии с сознанием Кришны.

Вдруг старый бродяга вваливается снова, громогласно сообщая о своем приходе:

— Как дела?

Он что-то несет. Он пробирается через ряды слушателей и идет вглубь комнаты, прямо туда, где сидит Свами. Он открывает дверь уборной, кладет туда два рулона туалетной бумаги, закрывает дверь и идет к раковине, кладет на нее несколько бумажных полотенец, а под раковину — еще два рулона туалетной бумаги и еще несколько полотенец. Потом распрямляется и поворачивается к Свами и ко всем собравшимся. Свами смотрит на него и спрашивает:

— Как это понимать?

Бродяга молчит — он свое дело сделал. Свами смеется и благодарит гостя, который уже направляется к двери:

— Спасибо. Большое спасибо.

Бродяга выходит на улицу.

— Вот видите, — Бхактиведанта Свами обращается теперь к своей аудитории, — служить — это так естественно. Смотрите, человек на ногах не стоит, но думает: «Тут что-то происходит. Сделаю-ка я для них что-нибудь». Видите, это получается совершенно непроизвольно, потому что такова наша природа.

Молодые люди переглядываются. Вот это да! Такого они еще не видели! Сначала они пели под звон тарелочек, потом Свами, похожий на Будду, говорил о Кришне и пел молитвы, а теперь еще эта дурацкая история с пьяницей. Но Свами невозмутим: сидит как ни в чем не бывало на полу, словно ничего на свете не боится, и говорит о своей философии, о душе, о том, что все мы станем святыми, даже этот старый алкоголик — и тот станет святым!

Проходит около часа, собака по-прежнему лает, а дети как визжали, так и визжат.

Свами просит своих слушателей, которые еще младенцы в духовной жизни, полностью посвятить себя проповеди сознания Кришны:

— Из «Бхагавад-гиты» вы узнаете, что для Кришны нет никого дороже, чем те, кто проповедует послание «Гиты» людям этого мира. Поэтому наш долг — проповедовать принципы «Бхагавад-гиты», чтобы дать людям сознание Кришны.

Бхактиведанта Свами говорит прямо, без обиняков. Он не может ждать — пусть они даже и не готовы к этому. Медлить нельзя. Мир нуждается в проповедниках сознания Кришны.

Люди страдают из-за нехватки сознания Кришны. Поэтому каждый из нас должен проповедовать сознание Кришны на благо всего мира. Господь Чайтанья, чье изображение висит в витрине нашего храма, был превосходным проповедником сознания Кришны. Господь говорит: «Слушайте Мой приказ. Я приказываю всем вам стать духовными учителями». Господь Чайтанья повелевает нам отправляться во все страны мира и проповедовать сознание Кришны. Кришна ждет, когда мы возьмемся за миссионерскую деятельность, когда будем проповедовать «Бхагавад-гиту» как она есть, ничего не добавляя от себя и не ожидая награды. Нас не должны привлекать мирские занятия, иначе мы не обретем Кришну. Но это не значит, что мы должны относиться к окружающим враждебно. Нет, наш долг — давать им совершенные наставления: станьте сознающими Кришну и...

В этот момент один юноша, не в силах совладать с собой, начинает нести околесицу.

Бхактиведанта Свами: Нет. Не нужно мешать.

Парень (поднимается): Слушайте, вы... (Парень начинает выходить из себя, остальные пытаются его успокоить.)

Бхактиведанта Свами: Нет-нет-нет. Нет, нет, нет, нет. Не сейчас. Нет, сейчас не время вопросов.

Парень: Дайте мне сказать.

Бхактиведанта Свами: Нет. Сейчас вы не должны говорить.

Парень: Нет, подождите. Постойте.

Бхактиведанта Свами: Почему вы прерываете лекцию? Для вопросов у нас есть специально отведенное время.

Некоторые из присутствующих: Да ладно вам, пусть говорит! Дайте человеку сказать! (Одни поддерживают парня, защищая его право высказаться, другие изо всех сил стараются его угомонить.)

Второй парень: У меня есть всего один вопрос. Пожалуйста... Сколько времени можно просидеть, ни о чем не думая? Сколько это может продолжаться?

Бхактиведанта Свами: Я еще не закончил. У нас будет время для вопросов, когда лекция закончится. (Обе группы в аудитории продолжают ссориться.) Хорошо, меня радует ваше любопытство, но, пожалуйста, подождите. Потерпите немного, мы еще не закончили. Как только мы завершим лекцию — минут через пять-десять, — я уделю внимание вашему вопросу. Потерпите. Сядьте. (Аудитория успокаивается, и Свами продолжает говорить.)

Через пять минут...

Бхактиведанта Свами: Ладно. Этот джентльмен уже не может терпеть. Давайте на этом остановимся. Итак, что вы хотели спросить, сэр?

Парень: Практически мы стремимся уделять особое внимание тем, кого мы отождествляем с фактом самим по себе. Многие должны объяснять вопросы «где» и «почему», касающиеся метафизической истины, согласно которой «я мыслю — следовательно, я существую».

Бхактиведанта Свами: В чем конкретно ваш вопрос?

Парень: У меня нет ответа на этот вопрос. Я могу только сказать, что пытаюсь... живу, дышу.

Бхактиведанта Свами: Да.

Парень: Так вот... способность — скажите, объясните, почему у меня ничего не получается? Могу я понять эти «где» и «почему»?

Бхактиведанта Свами: Хорошо.

Парень: Мне тяжело с вами. Мне трудно сформулировать.

Бхактиведанта Свами: Пока мы здесь, в материальном мире, у нас всегда много трудностей.

Парень: Трудностей не много. Трудностей не много. Это величайший факт. У меня... Я знаю...

Бхактиведанта Свами: Да.

Парень: Я также знаю, что «где» и «почему» моего личного...

Бхактиведанта Свами: Да.

Парень: Я не приходил сюда. Но дайте я объясню. В этом нет нужды... Я понимаю, что должен... Я думаю, разница в том, чтобы научиться... Вы обнаружите это бесчисленное множество раз по тому же признаку... Может быть, нам удастся примирить факт индивидуального существования в течение долгого времени, чтобы выяснить, почему...

Бхактиведанта Свами (поворачиваясь к одному из молодых людей): Рой, ты можешь ему ответить? Это общий вопрос. Можешь ответить?

Рой сочувственно оборачивается к бессвязно бормочущему парню, а Свамиджи обращается к своим слушателям:

— На сегодня достаточно, — теперь его голос звучит устало и покорно, — давайте проведем киртан.

Нижний Ист-Сайд вновь затихает. Начинается пение: звенят бронзовые тарелочки, голос Свамиджи выводит мелодию, а аудитория ему подпевает. Это продолжается еще полчаса.

Девять часов. Собравшиеся сидят перед Свами. Один парень приносит ему яблоко, небольшую деревянную чашку и нож. Пока присутствующие прислушиваются к своим ощущениям и пытаются оценить эффект пения, словно это какой-то новый наркотик, Свами режет яблоко пополам, потом на четыре части, потом на восемь, пока ломтиков не становится достаточно много. Он берет один себе и просит одного из ребят обнести всех остальных. Свами откидывает голову, ловко отправляет в рот ломтик яблока, не касаясь пальцами губ, и долго, задумчиво жует. Вся его паства молча жует маленькие ломтики яблока. Бхактиведанта Свами встает, надевает туфли и выходит через боковую дверь.

Когда Бхактиведанта Свами удалялся в свое жилище, а гости, выйдя через парадную дверь, расходились по домам, Дон и Рафаэль выключали свет, запирали дверь и, завернувшись в одеяла, устраивались на полу спать. Дон и Рафаэль как раз подыскивали себе жилье, когда услышали о «доме Свами». Любому, кто выказывал хотя бы небольшое желание стать его учеником, Бхактиведанта Свами позволял жить в магазинчике и считать его своим домом. Конечно, за проживание и пищу Свами просил вносить какую-то плату, но уж если денег совсем не было, как у тех же Дона и Рафаэля, — что ж, ладно... Пусть живут и помогают чем могут.