Погоня за сказкой - Юлия Цыпленкова (Григорьева)

Самель и Мельник послушно подошли с двух сторон и схватили своего капитана за руки, не позволяя ему шевельнуться. Боцман подступил к Лоету с совершенно непроницаемым лицом. Глаза Вэя расширились, но, кажется, он все еще не верил, что мы это сделаем.

— Мне долго ждать? — высокомерно спросила я. — Тин!

— Да, моя госпожа, — без ошибки произнес лекарь и широко улыбнулся.

«Граф» схватил голову капитана, не позволяя тому отвернуться, и Бонг умело разжал Лоету челюсти.

— Ну, что там? — спросила я, постукивая носком сапога об пол.

— Здоровые, — ответил лекарь. — Нижнего заднего нет, выбит. Мне провести весь осмотр?

— Я сама, — ответила я и подошла ближе.

Лоет посмотрел на меня и искренне сказал:

— Убью.

Проигнорировав угрозу, я обошла его вокруг, провела рукой по широкой спине и ощутила, как напряглись мышцы мужчины. Самое ужасное, что кураж я поймала. Да еще и вино расслабило настолько, что, ухмыльнувшись, я с силой ударила капитана по его упругому седалищу. Затем вновь встала впереди и заглянула в глаза. Лоет изломил бровь, насмешливо глядя на меня.

— И что дальше? — спросил он. — Рискнешь?

Глядя ему в глаза, я протянула руку и, сама не веря, что это делаю, потрогала то место, до которого и у супруга боялась дотрагиваться. Сжала пальцы, гулко сглотнула и протянула:

— О-о-о… Возлюбленный, — позвала я.

— Да, душенька, — подскочил ко мне боцман, хмыкнул и оторвал мою руку от того места, за которое я все еще держалась. Я тут же отвела глаза от капитана, на лице которого застыла целая смесь из иронии, самодовольства и изумления.

— Я его хочу, — решительно заявила я. — Купи мне его. Это то, что мне надо. — Бросила взгляд на Лоета и искренне произнесла. — Животное.

— Господин Агеро, мы его берем! — воскликнул Даэль. — Ты счастлива, любовь моя.

— О, да, — ответила я уже ядовито и огляделась в поисках вина.

Начальник тюрьмы неуверенно вел торг, боцман напирал, и они уже начали договариваться о сумме, когда снова распахнулась дверь, и в комнату влетел неприятный мужчина. Он был белес, почти бесцветный. Рыхлый и взъерошенный. Лицо Лоета скривилось, Агеро побледнел, Даэль помрачнел. Я непонимающе взглянула на мужчину.

— Какого дьявола? — воскликнул неизвестный скандальным голосом. — Этот подлец должен быть повешен, а не продан! Гони всех вон, или завтра же лишишься своего места!

После этого мужчина смерил нас неприятным взглядом водянистых глаз и вышел.

— Успели доложить, — сдавленно прошептал Агеро. — Прошу простить, любезный граф, сделка отменяется. — И кивнул надзирателям. — Увидите заключенного обратно в камеру.

— Что происходит? — недоуменно спросила я. — Кто этот неприятный человек?

Ответил мне сам Вэйлр:

— Главная гнида. Градоначальник.

После этого развернулся и позволил себя увести, но в дверях обернулся и весело подмигнул мне:

— Дамочка, моей последней мыслью будете вы, клянусь.

Я растерянно смотрела на закрывшуюся дверь. Затем перевела взгляд на Даэля.

— Уходим, дорогая, здесь нам делать уже нечего, — сказал он, приобнял меня за плечи и повел прочь.

Я обернулась и посмотрела на закрывшиеся ворота тюрьмы.

— Но это не может быть все, не может! — воскликнула я.

Господин Даэль мне не ответил.

Глава 29

Рассвет застал нас на постоялом дворе. Меня пытались заставить поспать, но я отказалась, не желая оставаться в стороне от происходящего. Но обо всем по порядку. Покинув тюрьму, мы отправились к ожидавшей нас карете. Кузнечик, Эрмин и тот матрос, который добывал необходимые сведения несколько секунд вытягивали шеи, глядя на за спины, пока боцман не произнес:

— Хлебала закрыли, ничего не вышло. Свинячий потрох приперся и все испортил.

— Градоправитель, — пояснила я Эрмину, который, как и я, узнал о старой истории совсем недавно.

В нашей маленькой команде воцарилось молчание, которое нарушил Самель заковыристым ругательством и смачным плевком на землю.

— Я с вами единого мнения, — кивнула я и вновь посмотрела на боцмана. — Мы ведь не уедем? Что-то же еще можно сделать?

— Что? — господин Даэль обернулся ко мне.

— Может быть, возможно договориться с градоправителем? — я сделала робкое предположение, ничего иного мне в голову не приходило.

Боцман коротко хохотнул.

— Дорогая моя, как вы себе это представляете? Вы бы согласились просить того, кто так поиздевался над вами? Нет, к сожалению, принципиальность капитана в этот раз вышла ему боком, — Даэль вздохнул и постучал кончики трости по своему ботинку. — Однако…

Я вскинула голову и с надеждой посмотрела на мужчину. Он тер подбородок, продолжая раздумывать над чем-то. Теперь на боцмана смотрели и остальные пираты. Даэль продолжать молчание, о чем-то напряженно раздумывая. Мельник нервно кашлянул и слегка толкнул боцмана в плечо.

— Ну?! — воскликнул он.

— К дьяволу, рискованно, — ожил господин Даэль.

— Да, говорите же уже! — я так же не выдержала.

Боцман оглядел нас.

— Есть у меня идея, но не здесь об этом говорить.

Мы вновь сели в карету и покинули безлюдную улочку спящего города. Эрмин отвез нас ближе к городской окраине, дорогу указывал Самель, знавший Ардос по прошлой стоянке «Счастливчика». Мы сняли комнату на постоялом дворе. Местечко, скорей, напоминало разбойничий притон, но, как выразился господин Даэль, был тем, что надо. Закрывшись в комнате мы выслушали план боцмана. Я в обсуждении участия не принимала, потому что мало что понимала в данной стратегии, как в стратегии вообще, потому, отказавшись спать, просто слушала.

Матроса, добывавшего сведения, отправили обратно к «Счастливчику», чтобы он все рассказал и передал послание Даэля. После него ушли Самель с Мельником и Кузнечик, у них было свое задание. На постоялом дворе остались я, лекарь, боцман и Эрмин. Мой охранник улегся прямо на полу и моментально заснул. Господин Даэль так же примостился в кресле и дремал. Господин Тин сел на полу, скрестив ноги, закрыл глаза и ушел в себя. Лишь я не могла найти себе место.

Угнетал призрак веревки, уже почти затянувшийся на шее капитана Лоета. Представить, что этого сумасшедшего сукиного сына не станет на одной со мной земле, было невозможно, тяжело, больно. Как такое может быть? Еще вчера утром мы обменивались с ним словесными шпильками, а сегодня его мятежная душа отлетит к Всевышнему. «Моя последняя мысль будет о вас».

— Мерзавец, еще и угрожает, — проворчала я. — Ну, попадись только мне в руки…

Тихий смешок вывел меня из состояния задумчивости. Я обернулась и посмотрела на господина Тина. Лекарь все так же сидел на полу, скрестив ноги, руки его были сложены в молитвенном жесте на обнаженной груди, мужчина скинул сюртук с жилетом и расстегнул рубашку перед тем, как сесть на пол. Глаза лекаря все еще оставались закрыты, но на губах застыла улыбка.