Красный лис - Наталия Ипатова

— Может быть, — предложил Гилиан, — нам удастся незаметно прокрасться в буфет и что-нибудь там стащить?

— Идет, — немедля согласилась Маб.

Со всеми предосторожностями они отворили дверь и выскользнули на полутемную лестницу. Там их никто не ждал.

— Да будет весь наш дальнейший путь столь же удачен! — провозгласила Маб.

Слова ее сбылись. В буфете им удалось обнаружить бутылку вина, немного хлеба, сыра и холодного мяса. Все это изобилие повергло их в буйный восторг, о чем они вполголоса, как заговорщики, поведали друг другу.

— Ну вот, — сказал Красный Лис, — теперь я снова сыт и храбр. Только я все равно не знаю, что мне сказать Роанон.

— Скажи, — посоветовала Маб, — извини, дорогая, так получилось. Лис, в твоем замке всегда так тихо?

— Это, наверное, оттого, что машина отключена. Я сам глохну от этой тишины. Маб… Твои чувства ничего тебе не говорят?

Маб уже минуту сидела с хмурым и напряженным видом.

— Лис, — сказала она. — Тут что-то неладно. На твоем месте я бы проверила, где дети.

Гилиан глянул ей в глаза, и ее тревога передалась ему. Он стремительно вышел из буфетной. Маб, секунду поколебавшись, поспешила за ним.

В детской они обнаружили неубранные кроватки, наглухо закрытое окно — на рассвете в спальне детей окно всегда распахивалось — и янтарные шарики, рассыпавшиеся по полу.

— Роанон! — крикнул Лис. Ему ответило только эхо. Почти бегом он бросился в спальню. Там его ждала та же картина — разбросанная постель, духота… И ни следа Роанон.

Взгляд Гилиана метался по стенам комнаты, как будто он в гневе рубил мечом мебель. Затем он оборвал шнур звонка. В комнату вбежала перепуганная горничная.

— Где леди? — рявкнул Лис. В волнении и тревоге он совсем забыл, что побаивался встречи с женой.

— Леди с мальчиками уехали на рассвете, — отвечала девушка. — Она даже не причесалась и забрала детей прямо в пижамах.

— О, дьявол! Куда она могла поехать?

— Я не знаю, сэр.

Гилиан отмахнулся от нее: проку все равно не было.

— Я понимаю, если бы она уехала одна, — сказал он хмуро. — Но забирать детей она не имела права. Тем более в пижамах.

Он попытался сосредоточиться, чтобы прибегнуть к внутреннему зрению, но бешенство не давало ему такой возможности.

— Подожди меня здесь, — велела ему Маб, и бегом бросилась в башню. Более опытная колдунья, чем Гилиан, она сразу почуяла в комнате Роанон некий знакомый привкус воздуха. Она села к палантиру.

— Оберон! — позвала она. — Это Маб.

Палантир разгорелся, и в нем появилось бледное улыбающееся лицо ее царственного супруга.

— Как дела? — спросил он. — Впрочем, я в курсе. Маб — ты мое сокровище. Я очень признателен тебе за отключенную машину. Как любовник? Хотя, зачем скрывать? Я заглянул к вам этой ночью, ваши восторги позабавили меня. Однако, дорогая, мне показалось, что ты собираешься нарушить наше соглашение. Ты не хочешь делиться.

— Оберон! Ты сказал, что я могу наиграться. Кроме того, я считаю возмутительным подглядывание в спальне.

— Ну-ну-ну! Ты, без сомнения, почувствовала бы мое присутствие, если бы не была так увлечена. О Маб, каждый раз ты влюбляешься, как впервые. Я прекрасно слышал, что ты ему обещала! К счастью, я предполагал, что ты способна на что-либо в этом роде, и подстраховался.

— Оберон, где лисята?

— В данный момент Роанон скачет во весь опор по Арденнскому Лесу. Она уже довольно близко. Дети с ней. Она везет их ко мне. Как ты думаешь, Лис придет за своими детьми?

«Полезет хоть к черту в лапы», — в отчаянии подумала Маб.

— Придет. Так что, дорогая, Роанон оказалась для меня полезнее тебя. Хотя, опять же, вряд ли что-либо вышло бы, не соблазни ты Лиса. Поистине, ненависть — великая сила. Дорогие дамы, я равно благодарен вам обеим. Маб, если ты хочешь… заслужить мою благосклонность, доставь сюда Гилиана в самый короткий срок.

Палантир погас. Маб еще несколько секунд сидела неподвижно. Оберон, без сомнения, был очень зол. «Поделом тебе, не подглядывай», — запоздало огрызнулась она. Потом встала, спустилась с лестницы и вернулась в спальню Роанон, где Лис сидел, обхватив голову руками.

— Все куда хуже, чем ты думал, — сказала она ровным голосом. — Она увезла детей к Оберону. Аларих…Лисят нужно спасать.

— Маб… — Красный Лис поднял на нее глаза. — Если в этом деле замешана ты, я тебе горло перережу.

— Мое горло в твоем распоряжении, дурень. Твоя драгоценная супруга готова даже детей угробить, чтобы стереть тебя с лица земли! Ты хочешь, чтобы твои мальчишки попали в лапы к этому вивисектору? Да пойми ты, что Роанон, а не я, в эту ночь продала душу дьяволу!

— Ты, разумеется, знаешь, куда нам нужно ехать?

— Разумеется. Поспешим!

— Погоди, — остановил ее Гилиан, — я пока безоружен.

Возникновение цели, как ни безнадежно было ее достижение, привело его в чувство. Все его движения стали быстрыми и точными. Ни малейшего признака суеты. Красный Лис поднялся в башню, сбросил сорочку и натянул тончайшую кольчугу из мелких серебряных колец. Он скрыл ее сорочкой и охотничьей курткой.

— О… ты знаешь, что делаешь, — одобрительно сказала Маб.

Но это было еще не все.Лис снял со стены тонкий меч с длинным лезвием, вынул его из ножен, и в ярких лучах дня блеснуло серебро.

— Серебряный меч… Великолепно, — прошептала Королева фей. — Ты недаром изучал чародейство, мой друг.

Гилиан согнул клинок в дугу и отпустил. Лезвие распрямилось с легким, повисшим в воздухе звоном. Он позволил себе усмехнуться, и от его усмешки Маб пробрал жутковатый и радостный озноб.

— Ну, теперь я готов.

— Так вперед же.

Они стремглав вылетели из ворот замка Гилиан: Маб на вороном коне, Красный Лис — на рыжем. Ветер бился об их упрямо склоненные лбы, рукава и длинный подол шелкового платья Королевы фей полоскались на ветру. Сидела она по-мужски. Кони неслись голова в голову. Искоса Маб поглядывала на Красного Лиса. Губы его были плотно сжаты, зубы, по всему видно, стиснуты, и холодное бешенство сверкало в его глазах. Он шпорил и шпорил коня, и Маб едва поспевала за ним.

— Аларих! — крикнула она, пытаясь перекрыть гул ветра и гром копыт. — В делах с Обероном, в самом сердце Арденнского Леса, не вздумай колдовать. Чародей ты, может, и неплохой, но уж больно неопытный. Оберон сумеет обернуть против тебя любое твое волшебство. И помни, серебряная кольчуга защитит от зубов и когтей всяких тварей, но обычный стальной клинок ее пробьет.

Через два часа они въехали под первые деревья на опушке Арденнского Леса. Легкие силуэты всадника и всадницы мелькали меж древесными исполинами, и в полусумраке у их корней, пронизанном редкими, с трудом проникшими сквозь раскинувшиеся где-то на невероятной высоте кроны, лучами, они казались призраками. Поневоле они придержали коней. Лес нехотя расступался перед ними.