Наследники легенд(Последняя легенда) - Ирина Шевченко

   - А утром они ушли, - продолжил Сэллер. - Спустя три дня воины Аэрталь наткнулись на этот отряд в своих землях и принесли оркам их трупы. Союз вождей принял решение объединиться с детьми Леса и отказаться от договоров с Империей. Я знаю эту историю. Но не так как ты, конечно. Кем на самом деле были эти люди?

   - Имперцами, - пожал плечами Лар. - Все кроме одного. А тот один был нашим магом-целителем. Знал, чего не стоит добавлять в спиртное, чтобы не начались галлюцинации и разум не затмила жажда крови. Когда началась резня, у него сдали нервы. Был убит там же... Что к лучшему.

   - Люди Истмана пытались использовать подобный прием, - ничего не выражающим тоном произнес Сэл. - Наняли два десятка опустившихся гитаэлле, чтобы те напали на гномью серебряную шахту, выставив это делом рук лар'элланцев. Но что-то пошло не так, горняки их переловили и узнали, кто на самом деле за этим стоит. Теперь Истман на ножах еще и с гномьими кланами.

   - Я в курсе, - мрачная усмешка Иоллара наводила на неожиданные выводы.

   - Так это были не гитаэлле?!

   - Да нет, они. Только наняли их не имперцы. Все еще хочешь знать, чем я занимаюсь?

   Возможно, на кого-нибудь другого все услышанное произвело бы иное впечатления, но не на Сэллера. Война - это война, дело по-любому грязное. А это - лишь пресловутый принцип меньшего зла в действии. К тому же он был уверен, что Лар намеренно привел именно эти примеры, наверняка в остальном его "консультации" были более тривиальны.

   - Когда закончится война? - спросил Буревестник вместо того, чтобы отвечать на поставленный вопрос.

   - Если все пойдет по плану, то в течение этого года.

   - А если бы ты был на месте Дистена и мог сам принимать решения?

   - Два года назад. Но с большими потерями.

   - Ясно. А, чисто гипотетически, в какой срок ты бы мог стать королем Кармола?

   - Гипотетически? - задумался Иоллар. - За восемь лет. Восемь лет на Кармол. Еще двадцать пять - на захват Империи. После - около тридцати на Лар'эллан. А имея в подчинении Империю и Лес, можно было бы к концу столетия стать владыкой мира.

   - Ты серьезно? - ошалел от точности приведенных цифр Сэллер.

   - Нет, - обезоруживающе улыбнулся Сумрак. - А ты серьезно спрашивал? Если серьезно, - улыбка померкла, - мне это и даром не нужно.

   Мальчик на диване заворочался, и Иоллар обернулся к нему.

   - Придется отложить эту затею. Пригрозить папаше кровавой расправой и пообещать заглянуть через месяц. А Галле в день рождения что-нибудь другое подарю.

   Стоявший за дверью как будто дожидался этих слов - послышался робкий стук.

   - Войдите! - резко, но негромко, чтобы не разбудить брата, бросил Лар.

   Окованная серебром створка бесшумно распахнулась, пропуская княгиню Триллин.

   У эльфийки были красные глаза, а лицо покрывал толстый слой небрежно нанесенных белил. Неизвестно, что она хотела сказать, но, увидев лежащего на софе сына, вскрикнула и бросилась к нему. Сумрак успел поймать ее за руку.

   - Он спит, - прошептал он ей. - Поел, поиграл, а теперь отдыхает.

   Женщина, не поверив, замотала головой, а по щекам потекли слезы.

   - Он спит, - повторил Сумрак, не сводя глаз с ее лица.

   Не отпуская тонкого запястья, достал из кармана платок, стер со щек мачехи слезы вместе с гримом, и закусил губу - на правой щеке княгини краснел кровоподтек. Эльфийка опустила глаза.

   - Я не нашла ожерелья.

   Значит, Окнир нашел виноватого.

   Лар ругнулся и отпустил женщину. Она подбежала к ребенку, порывисто обняла и, конечно же, разбудила. А когда мальчик спросонья радостно затараторил о том, какой чудесный у него был день, и как он здорово играл со своим взрослым братом, не выдержала и разрыдалась.

   - В коридоре есть кто-нибудь или вы пришли одна? - спросил Иоллар, когда она немного успокоилась.

   - Двое стражников.

   - Попросите их позвать вашего мужа.

   Сэл помнил, что Иоллар не собирался причинять вреда отцу, но, глядя сейчас в его глаза, начал в этом сомневаться.

 ***

   Не так он себе это представлял. Без ненужных убийств, без женских слез. Но в какой-то момент злость и жажда мести оказались сильнее разума. Пришло время остановиться.

   Сидящая в обнимку с сыном женщина, прячущая от мальчика заплаканные глаза и нежно перебирающая его спутавшиеся во сне кудряшки, вздрогнула и прижала к себе малыша, когда Сумрак неожиданно приблизился к ним.

   - Леди Триллин, прошу простить меня за то... беспокойство, которое я вам причинил. И хочу заверить, что ни вам, ни вашему сыну ничего не угрожает. И не угрожало...

   Эти слова дались нелегко и прозвучали сухо. Но он сказал. Уже отойдя от нее, вдруг развернулся и добавил то, о чем действительно думал:

   - Я не рассчитываю на ваше понимание. Тот, кто посмел бы отнять у меня моего ребенка, был бы уже мертв, какие бы цели им не двигали.

   - А у вас есть ребенок? - тихо спросила эльфийка.

   - Даже два! - радостно сообщил ей сын, прежде чем Лар успел что-либо ответить. - Мальчик и девочка! У них большой дом и много всего интересного. Только лошадей почти нет, и они катаются на больших ящерицах. Смотри!

   Он спрыгнул на пол, добежал до стола и, подхватив кипу рисунков, вернулся к матери.

   - Вот такие ящерицы!

   Ленир еще что-то рассказывал, шелестела бумага, а Иоллар присел за стол и уткнулся лбом в сцепленные замком пальцы. Сейчас войдет отец. И что он ему скажет? Ярость туманила мысли. Ярость, обида и что-то еще. Возможно, память...

   - Это правда? - поинтересовалась эльфийка, отрывая взгляд от рисунков.

   - Ящерицы? Да, конечно. Удобный транспорт.

   - Я спрашивала о ваших детях.

   Она осмелела, поверив, что он не причинит им зла, а любопытство помогло побороть страх. Простота этого вопроса, звучание ее певучего голоса отвлекали от темных помыслов. Так же как и шуршание неизвестно как очутившегося в руке грифеля по шероховатому листу. Быстрые короткие штрихи, плавные линии - родные, с нежностью хранимые в сердце черты. Ясные глаза под темной челкой, открытая улыбка и острые кончики ушек. И другие - лукавый прищур, носик-кнопочка, копна вьющихся волос и ямочки на пухлых щечках. Он нарисовал бы их с закрытыми глазами. Но сейчас хотелось смотреть, видеть их лица, помнить, что то, что сейчас его окружает, не на самом деле, не навсегда - он не вернулся в прошлое, лишь заглянул ненадолго и скоро уйдет... Только прежде отдаст долги. Карандаш хрустнул, надломившись в ставших каменными пальцах, Лар без слов пододвинул лист подошедшей к столу эльфийке.

   Триллин долго всматривалась то в рисунок, то в его лицо, а после вздохнула: