Привороженные (СИ) - Анна Храмцова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Женщины однозначно привыкли со своими трудностями самостоятельно справляться, поэтому-то и стоял Олег без дела, чувствуя, что просто-напросто под ногами путается. Пытался он показать кто в доме хозяин, расхаживал павлином, засучил рукава на оригинальной куртке адидас и раздавал команды, но его никто не слушал.
— Пойди в маленькую спаленку, принеси оттуда лавку, — отправила его баба Рая, чтоб не мешался.
Настя же помогала резать овощи для салата, мама Катя протирала фужеры из хрусталя, который использовался только в особых случаях, при этом успевая отвечать на многочисленные звонки.
Между этими занятиями она умудрялась выкроить минутку и расспросить дочь о семейной жизни, видимо сердцем чувствовала, что не всё гладко.
— Пора бы и о детях задуматься, Настюш.
Настя вытерла испарину со лба, на летней кухне дышать было нечем и привычно ответила:
— Успеется. Я может еще карьеру делать начну.
Екатерина Александровна насмешливо фыркнула и напомнила:
— Ты же не работаешь.
— И что? Я в поисках себя.
Мать даже на секунду отвлеклась от хлопот и посмотрела на нее удивленно. Что за бред она несет? Какая карьера, какие поиски? Главное уже сделано, муж есть, спрашивается: чего еще надо?
— Ты, Настюша, эти глупости отбрось. Олег парень хороший, вижу не заладилось у вас что-то. Так это потому что детей нет, а дети появятся и …
— Сама-то откуда знаешь? — быстро обрубила ее, заскочив на кухню баба Рая.
Екатерина Александровна поджала губы и умолкла.
— А дети появятся и семья крепкая будет, — продолжила она свою мысль, как только ее мать вышла.
Настя кивала в ответ, старалась не принимать советы всерьез, понимала, что ребенок во многих случаях не является залогом счастливого брака. Но как говорится, капля камень точит и слова матери где-то да осядут.
— Опа, городская! Сколько лет, сколько зим! — послышался звонкий голос.
На пороге пригибаясь в шее стояла крупная, широколицая девушка. Настя бросилась к ней радостно. После обмена приветствиями и объятий, гостья громко поздоровалась с Екатериной Александровной.
— Здравствуй, Ниночка!
— С днем рождения, Катеринассановна! — лучшая подруга детства хотела было расцеловать ее.
— Потом-потом, — отмахнулась полотенцем мама Катя.
Настя несказанно обрадовалась появлению подруги, причем очень своевременному, иначе мать продолжала бы промывать мозги и дальше.
— Давайте помогу вам что ли!
Нина всегда была чересчур активной, без прелюдий принялась за работу, мастерски крошила овощи, не хуже какого-нибудь шеф-повара, аж ошметки летели.
Тем временем Олег успешно справился с поставленной задачей — принес лавку, начал снова слоняться без дела.
— Олежа, — окликнула его баба Рая. — Там в сарае есть пара досок хороших, поправь забор, будь молодцом, а то после зимы покосило.
— Сейчас сделаем, бабуля.
Он в который раз засучил рукава, отыскал нужный материал, инструменты. Только занес молоток, когда вдруг зазвучал сигнал сообщения. Конечно, уже не до забора. И вообще, ему в деревне было скучно, хотелось в город.
Олег присел на скамейку, укрытую тенью от старой яблони. На присланном фото полуобнаженная Рита изгибалась змеей. Он виновато осмотрелся и увеличил изображение, рассмотрел в деталях.
Выглядела девушка сногсшибательно. Олега забавляла ее наивность и настойчивость. Ритка не сдавалась и строчила ему сообщения второй день подряд. Конечно, если бы хотел, то давно прекратил бы общение с восемнадцатилетней официанткой. Один клик и всё, она в черном списке. Но он этого не делал, продолжая распалять интерес к этой не слишком обремененной интеллектом девчонке.
“Красные”, — отправил Олег ответ на вопрос “какие стринги лучше?”.
Неожиданно в бок что-то уперлось. Он резко обернулся и встретился глазами со старухой, которая оказывается все это время сидела незамеченной, укрытой раскидистыми ветвями в тени. Бабка Дуня еще раз слабо ткнула его в бочину клюкой. Ее блеклые глаза пытались просверлить в его напряженном лбу дырку и пылали от ненависти.
Олег громко сглотнул, не зная как поступить в данной ситуации. Тут он вспомнил, что старуха эта давно утратила дар речи и выдохнул спокойно, затем медленно поднялся и убежал не оглядываясь.
Никто ни о чем не узнал, Евдокия сидела за двором до самого обеда, пока про нее не вспомнила дочь. Раиса закатила ее в дом и уложила в постель, не обращая внимания на странные судороги и подергивания. Видимо на солнце перегрелась, решила Рая, поправила матери подушку и ушла.
Нина столкнулась с Олегом, точнее натолкнулась, будучи на голову выше. Они уже были знакомы, поэтому девушка обняла его до хруста костей. Ему это не понравилось и чтобы как-то продемонстрировать свою мужскую силу, пожал ей руку, правда и здесь потерпел фиаско. Рукопожатие вышло крепким, руки у Нинки были не менее натруженными.
— Чего хилый такой, каши мало ел? — подстебнула его лучшая подруга жены.
— А ты я смотрю все растешь! — ответил едкостью на едкость Олег.
Нина громко рассмеялась, сотрясая смехом всю округу.
— Мда, — после ее ухода произнес он, — это не женщина, это Кинг-Конг.
Подошло назначенное время, вот-вот нагрянут гости. В доме Скворцовых засуетились пуще прежнего, теперь надо бы женщинам и себя в порядок привести. Настя и мама Катя крутились возле зеркала, мешая друг другу. В конце концов дочь уступила место, юбилей все-таки не у нее. Бабка Рая особо красоту не наводила, причесала волосы гребнем, сменила одежду и платок.
А кто-то тоскливо проверял не пришло ли новых сообщений и смотрел вдаль, где виднелась серая полоска асфальта, дорога ведущая к цивилизации.
Глава 12
Бывает человек сам выбирает свою судьбу, если конечно, не привередлив и его вполне устраивает простое существование, не манят какие-то там неизведанные дали. Ну есть они и бог с ними, а жить хорошо можно и в маленькой деревне, не стремясь прыгнуть выше собственной головы. Нину ее деревенская жизнь вполне устраивала, а городская суматоха нисколечко не манила. Поэтому с трудом отбыв первый курс училища вернулась домой и поставила родителей перед фактом: “Всё, ни ногой больше в этот гадюшник! Пойду на ферму работать!”. Родителям ничего не оставалось, как покорно принять решение дочери. После того как Нина начала расти не по дням, а по часам и царапать лбом потолки — тщедушный отец не смел и слова сказать поперек, зная, что может прилететь ему за беспокойное детство. Эта дылда всё припомнит, и как выгонял их с матерью среди ночи на улицу, и
