Обманка - Вад Капустин

Глоток магического эликсира вернул рыцарю силы. Медведь предложил спуститься на ужин в общую залу, но Хорхе не стал рисковать, наскоро перекусив прихваченными из дому пирожками. Удобно устроившись на лежанке, он потянулся к дорожной сумке и вытащил заветные книжки.

Ласково погладив обложку «Волшебника» — как же, ведь этой книги касалась рука Ререны, — рыцарь отложил его в сторону и, зажмурившись, открыл книгу Судьбы и ткнул пальцем в строчку. Его ожидало очередное предсказание. Слова почти все были незнакомы, и смысл их — неясен.

— «Схизма — это изменение аксиоматического ядра постулируемой трансценденции», — прочитал Хорхе. Потом перечитал еще раз. Все равно непонятно. Заклинание? Несмотря на абсолютно невнятный смысл, слова предсказания казались хоть и тревожными, но не опасными.

Изменение!?

Наверное, предсказание просто означало, что действовать надо решительно, и все получится. Ведь изменения не всегда приносят зло!

Взгляд рыцаря скользнул дальше по строчкам. Остальное было также непонятно. Глаза невольно сомкнулись, и книга выпала из рук. Спал он крепко, и ему ничего не снилось.

Утром Хорхе чувствовал себя вполне нормально. Вместе с Домиником он отправился на турнирное поле, где, встреченный радостными криками толпы, приветствовал соперников. Блестящие доспехи, разноцветные попоны коней, яркие плюмажи на шлемах создавали атмосферу праздника. Бургомистр, Оберон, Черный рыцарь и прибывшие с ними воины готовились к участию в общей схватке. Хорхе с удивлением обнаружил, что и на его стороне выступит не малый отряд латников. Городские рыцари, да и кое-кто из чужаков с удовольствием встали под знамена стража лесной границы. Бургомистр, возглавлявший отряд города, не досчитался многих соратников.

— Огневик в схватке участвовать не будет, — объяснил довольным ратникам седовласый маг-распорядитель. — Силы слишком неравны. Вам предстоят две схватки: отряд стража границы выступит против бойцов Черного рыцаря, и воины города против западных эльфов. Затем общая схватка победителей. Турнир закончим за один день.

Ленивый рыцарь удивился спешке, но спорить не стал. Он был готов к сражению, но, вспомнив о вчерашней слабости, на всякий случай отхлебнул глоток зелья из склянки волшебника. Мир вокруг сначала поплыл, а затем резко изменился. Невероятный прилив сил, возбуждение и непривычная злость охватили рыцаря. Появилось желание драться, сражать, убивать. Хорхе с трудом сдерживал себя, дожидаясь сигнала к началу боя.

Затем все смешалось в одно цветовое пятно. Казалось, фигуры соперников едва колышутся в застывшем танце, медленно поднимая копья, с трудом занося мечи. И валятся под его ударами, как сломанные игрушки. Хорхе так никогда и не удалось вспомнить деталей отдельных схваток.

Зрители же заворожено наблюдали, как обычно неторопливый, добродушный Белый рыцарь внезапно превратился в вихрь, крушащий все вокруг, в беспощадного и безжалостного зверя, а следующие за ним воины, вдохновленные примером предводителя, играючи расправляются с противниками.

Только заговоренный когда-то добрым волшебником Бонваном меч спас Хорхе сегодня от непоправимых ошибок, от убийств турнирных соперников. Но все равно, когда воин опомнился и заставил себя невероятным усилием остановиться, услышав звук трубы, возвещающий окончание боя, вокруг валялись многочисленные раненые, ржали оставшиеся без хозяев кони, а оруженосцы и слуги торопливо выносили сраженных бойцов с поля боя. На помощь раненым спешили маги, быстро залечивая небольшие раны.

— И что, это все я? — с ужасом спросил рыцарь Доминика.

— Не ты один, — успокоил косолапый. Приглядевшись, Хорхе опознал на одном из тяжелораненых доспехи Черного рыцаря. Неужели ему удалось сразить хозяина Восточных земель?

Хорхе попытался взять себя в руки, понять, что же произошло. С трудом, но он сумел подавить желание действовать, снова куда-то бежать, рубить, сражать. Вспоминая вчерашнее предсказание, рыцарь с благодарностью взглянул на бывшего медведя, протянувшего ему ковш с водой, которую он с наслаждением вылил на голову, остужая внутренний жар. Стало немного полегче. Вторая схватка оказалась подобием первой, только прошла еще быстрее и проще. Да и городской глава, выбитый из седла в первые минуты сражения, отделался легкими царапинами. Спешенный, Клаус признал поражение, даже не пытаясь вступить в схватку на мечах. Волшебный меч Ленивого рыцаря оставлял сопернику мало шансов на победу.

— Никакого запретного волшебства не было! — вынес окончательный вердикт маг — распорядитель, строго следивший за применением сражающимися магических средств. — Честная победа воинов Белого рыцаря, стража северной границы!

Радостные вопли толпы и шумные поздравления друзей и соратников вызвали у Ленивого рыцаря приступ головной боли. Однако Хорхе терпеливо вынес чествование победителей, в лад и не в лад раскланиваясь на крики толпы.

Обращаясь к высокопоставленным гостям, долго говорил приветственную речь бургомистр. Все с облегчением услышали его последние слова: — Прошу всех на пир, ко мне в дом.

Ленивый рыцарь в сопровождении верного Доминика последовал за остальными в особняк городского главы. Помутненное сознание победителя почти не сохранило картин шумного пира, на котором, кажется, опять восторженно восхваляли его самого и еще нескольких отличившихся героев турнира.

Вокруг сидели побежденные. Сам бургомистр, Оберон и Саламандр недоуменно созерцали Ленивого рыцаря, как будто не могли до конца осознать того, что произошло. Броская красота белокурого владыки эльфов резко бросалась в глаза рядом с темнокожим крючконосым лицом Огневика и грубоватой физиономией Клауса. Хозяина Чернолесья не было. Очевидно, лекари пока не сумели поднять его на ноги — понял Хорхе. Поговаривали, что лица Черного рыцаря никто никогда не видел. Доспехов тот никогда не снимал.

— Послушай меня, страж. Мы хотели с тобой кое — о чем поговорить, — начал бургомистр.

— Ну и? — нетерпеливо спросил Ленивый рыцарь. Одержимость возвращалась. Он с трудом заставлял себя спокойно сидеть на месте, вцепившись, как в опору, в надежное плечо оруженосца.

— Все тут знают, что нас сюда привело, — сказал Клаус.

— Я не знаю, — невежливо прервал рыцарь. — Объясни!

— Ты победил, и никто не может тебе приказывать, — примирительно сказал городской глава, и Хорхе невольно отметил, что Клаус уже далеко не молод. — Но я не знаю, сумеешь ли ты понять… Все мы здесь ищем свои мечты, которые придают жизни смысл. Вот и я сейчас один, совершенно один. И все — сила, деньги, власть — теряет свое значение, потому что рядом нет ее. Нет, не высокомерной аристократки, а простой, домашней хлопотуньи, дочери купца или промышленника — моей мечты. Сударушки! Всегда занятой по хозяйству, вечно с ключами или банкой варенья в руках, милой, заботливой и нежной. Да, такова она, моя мечта! — с вызовом сказал бургомистр.