Анатолий Папанов: так хочется пожить… Воспоминания об отце - Елена Анатольевна Папанова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Отцу очень хотелось сразу начать творческую жизнь, работу с прославленными мастерами сцены, да еще в таких знаменитых театрах. Но как же можно было бросить однокурсников и отказаться от заманчивой идеи создания своего, молодого, нового театра! И как можно бросить жену, сокурсницу, красавицу Наденьку Каратаеву, с которой они прожили к тому времени уже два года!
Разрушенная Клайпеда потрясла приехавших артистов. Родословная города начиналась в XIII веке. Но во время войны красивый старинный город был практически начисто разрушен фашистами. Здания, которые уцелели, свидетельствовали о почтенном возрасте Клайпеды. В одном из интервью газете «Советская Клайпеда» папа вспоминал: «Трудно было представить, что в этом разбитом, сожженном городе теплится жизнь. На другой день после приезда москвичи вместе с тысячами людей работали на субботнике по расчистке главной площади от развалин. А вечером был дан первый концерт. Побывал я во многих городах, но всегда с особой нежностью вспоминаю город, где все для меня было впервые. Первые победы и неудачи, первые цветы…».
В 47-м восстановление города шло усиленными темпами. Молодые артисты включились в эту работу с энтузиазмом. Они расчищали улицы от развалин, сажали деревья, цветы. Но главным для них все-таки было творчество.
Фашисты хозяйничали в Клайпеде с 1939 года. Гитлер выступал с балкона городского театра, хвастал, что для взятия города понадобилась всего одна пожарная команда. Немцы придерживались политики жестокой ассимиляции. Вытаптывалось все живое, благородное, человеческое. Нужно было восстанавливать не только дома, но и человеческие души. Эта задача и встала в первую очередь перед артистами из Москвы.
14 октября 1947 года газета «Правда» сообщила, что 5 октября в Клайпеде открылся Русский драматический театр. Очень скоро состоялась премьера «Молодой гвардии» по роману Александра Фадеева, где Анатолий Папанов сыграл роль Сергея Тюленина. Портрет этого героя, созданный автором, удивительно совпадал с обликом отца в юности: «У паренька были чуть курчавые, должно быть, жесткие волосы, сильная грубоватая складка губ, тонких, немного выдававшихся вперед. Казалось, под губами немного припухло». Они были похожи не только внешне, но и внутренне. Они были ровесниками. Смотрели одни и те же фильмы, бредили небом и самолетами, ненавидели фашистов и встретили их с оружием в руках. Отец, который побывал на фронте, не мог не принести в эту роль свое, биографическое. И он сразу полюбился зрителям. Недаром отзывы были такие: «Больше всех нам понравился Сережка (артист Папанов), от которого мы все в восхищении… Он показывает пример настоящей дружбы, он отчаян, смел, честен, открыт, беспощаден». 30 ноября 1947 года в газете «Советская Клайпеда» появилась статья, в которой хвалили спектакль: «Особенно удачно исполнение роли Сергея Тюленина молодым актером А. Папановым. Неиссякаемая энергия, инициатива, непосредственность в выражении чувств, страстность, порывистость отличают его. Зритель с первых же минут горячо симпатизирует Тюленину – Папанову».
Вспоминает Борис Эдуардович Ниренбург, режиссер-постановщик спектакля «Молодая гвардия»: «Все зарождалось, шло изнутри, выплескивалось с невероятным темпераментом и самобытностью. Уже тогда у этого начинающего актера было твердое собственное видение, собственная точка зрения, с которой его никто и ничто не могло сбить».
Моя мама вспоминает такой случай. Однажды папа шел по городу с театральным режиссером Верой Михайловной Третьяковой. Навстречу бежал мальчишка в задрипанной кепке. Отец так и замер. Ведь в романе Фадеева часто упоминается задиристая кепка Сережки Тюленина, лихо сбитая на затылок. Так вот она, долгожданная деталь, которая завершит внешний облик его героя!
– Мальчик, отдай мне кепку, я тебе новую куплю.
Парнишка ничего не понимал. Зашли в магазин, купили новую кепку. Мальчишка был вне себя от радости и только повторял: «А сколько я должен? Ведь надо заплатить!» И такой вроде бы небольшой штрих, эта старенькая кепочка очень помогала отцу поймать образ роли.
Кроме Сергея Тюленина в Клайпедском театре папа сыграл еще несколько ролей, одна из них – Леонид Борисович в пьесе «Машенька» Афиногенова. С этой ролью связан один смешной случай. Однажды папа ошибся и пришел играть спектакль вместе с исполнителем из второго состава. Они оделись, загримировались, каждый в своей гримерной, и вышли на сцену, правда, из разных кулис. Когда увидели друг друга, очень удивились этой встрече, но не растерялись. Спросив как можно спокойнее, где Машенька, Папанов быстро скрылся, предоставив напарнику играть дальше.
Театр – театром, но была еще жизнь вне сцены. Моя мама, которая тоже была в Клайпеде, вспоминает: «Первое время мы жили в гостинице, а потом городские власти отдали театру красивый старинный трехэтажный дом, где нам с Толей выделили большую комнату. Комната была с большими окнами, с высокими потолками, на которых красовалась лепнина. Она находилась на втором этаже. Эту комнату мы с ним отремонтировали. Купили на рынке обои, краску – в общем все, что нужно для ремонта. Так же на рынке обзавелись мебелью. Она была самой простой: две кровати, стол, стулья, диванчик и небольшой письменный стол. В Клайпеде в это время был огромный рынок, на котором продавалось, в основном, все немецкое, оставленное оккупантами после ухода из города.
Работали в театре много, а в единственный свой выходной старались уехать отдохнуть на природу. Клайпеда – портовый город, он стоит на море. Места там очень красивые. Море мелкое, течение, дюны, а за дюнами сосновый лес. Но нас предупреждали, чтобы в лес далеко мы не ходили, потому что там, еще с военных времен, остались бандиты, которые называли себя «братьями». Это были люди, ненавидевшие советскую власть. Они жили в землянках и были очень опасны. Бывали случаи, когда они нападали, грабили. Этого мы побаивались, хотя милиция боролась с ними довольно эффективно.
С продуктами, как и по всей стране в послевоенное время, было плоховато. Отоваривали карточки, кое-что покупали на рынке. Готовили мы в своей комнате, на электрической плитке. Так как газа в доме не было, кухни не было тоже».
Один из артистов театра подарил моим родителям замечательного щенка эрдельтерьера. Назвали его Денди. Когда летом 1948 года они приехали в отпуск в Москву, привезли его с собой и поселили у бабушки – маминой мамы. Но в Москве остался не только щенок. Остался и папа. Неожиданная встреча на Тверском бульваре с режиссером Андреем Александровичем Гончаровым изменила его планы. «Толя, переходи к нам в театр», – сказал Гончаров. Тогда он работал режиссером Московского Театра сатиры. Папа решил принять предложение, а
