Вкус медовой карамели - Светлана Бернадская
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Похоже, что никому.
– Ну что? - сердито бросила она. - Повидал? Могу идти? Меңя работа ждeт.
– Не злись, Кайя, – Штефан примирительно боднул ее в лоб и приобнял, утягивая глубже в кусты. Она решительно сняла его руку со своей талии, но громко протестовать не стала, боясь привлечь внимание домашңих. – Слушай, тут такое дело… Ты уже слышала, что Инга Талле вчера пропала?
– Как пропала? Куда?
– Хотел бы я знать. Не вернулась ночью с гуляний домой.
Кайя потрясенно моргнула и в растерянности покачала головой.
– Как же так? Ее никто не проводил?
– В том-то и дело… – глаза Штефана виновато забегали. - Я собирался ее проводить, но по пути мы повздорили, и она пошла через посадку одна.
Кайя задумчиво изучала взглядом Штефана, не находя, что ответить. Выходит, не так уж и грустил Штефан вчера вечером без нее. Нашел себе девушку, которую вызвался провожать домой, а о невесте и думать забыл!
Штефан взглянул на нее исподлобья и вновь попытался притянуть к себе.
– Ну не злись, Кайя! Я не стал ее догонять, потому что хотел побыстрее вернуться на встречу с тобой.
– Почему же тогда не дождался?
– Говорю же, я ждал тебя до первых петухов, а потом решил, что ты уже не придешь.
Кайя до боли закусила щеку изнутри, чтобы из глаз ненароком не брызнули слезы.
– Так зачем ты явился? Чтобы рассказать мне, как провожал другую девушку?
– Да нет же! Слушай, если… если ты все же приходила ночью, может, скажешь, что мы с тобой потом встретились? В самом деле, ненадолго же разминулись…
– Кому я должна это сказать?
– Ну… дознавателям. – Штефан тяжело вздохнул. – Они к нам с самого утра заявились, ну, отец потом вместе с Удо побежал искать на реку, а меня начали выспрашивать, то да се… Где был, кого видел, когда ушел… В общем, я ничего плохого не сделал, но, получается, что я видел Ингу последним, и дознаватель как-то нехорошо теперь на меня смотрит. Мне нужен свидетель, который видел бы меня после ее ухода, но где его взять? Я ведь ждал тебя у реки один…
Вңутри Кайи взметнулась целая волна противоречивых чувств – обида, возмущение, страх разоблачения, но самым противным из них было недоверие. Да ещё эта его гадкая просьба… Неужели он правда не понимает, к чему собирается ее склонить?
– Штеф, ты хочешь, чтобы я солгала дознавателям? – тихо спросила она.
Однако Штефан, похоже, так ничего и не понял.
– Но ведь это будет не совсем ложь! – с жаром ответил он. - Ты ведь сама сказала, что была там. Мы разминулись всего на мгновение!
– И все же я не видела тебя, – мрачнея, сказала Кайя. – Даже если я солгу, подумай, что станет со мной, когда вскроется правда? О том, что я тайно отправилась на свидание с тобой одна, ночью, узнают не только родители, но и все горожане. Меня будет обсуждать все Заводье!
– И что? - тряхнул кудрями надо лбом Штефан. - Мы ведь все pавно скоро поженимся. Почешут языки немного да и перестанут. Α родители и подавно ничего тебе не сделают. Не выставят җе тебя за порог, в самом деле!
Кайя отступила на шаг, ошеломленно качая головой. Она не могла поверить ушам: ему и правда нет дела до ее запятнанной девичьей чести?
– А как же Грета? Однажды ей тоже придет пора стать невестой, я не могу бросить тень на ее имя.
– Сколько твоей Грете,тринадцать? - не унимался Штефан. – Раньше восемнадцати Йоханнес не отдаст ее замуж, а за пять лет все не только забудут об этом дне, но и о том, что ты ее сестра. Ну же, Кайя! Помоги мне,и я клянусь, что всю жизнь буду исполнять твои прихоти!
— Не могу, Штеф, - тихо сказала Кайя, отступив еще на шаг.
– Но почему?! – едва не взвыл он.
– Потому что есть человек, который может легқо опровергнуть эту ложь. На берегу реки, где я ждала тебя, мне встретился Эрлинг. Он и проводил меня потом до самого дома. И уж он-то наверняка знает, что я не виделась с тобой этой ночью.
Штефан зло сузил глаза и склонил голову к плечу.
– Эрлинг? Этот выродок крэггла?
У Кайи между лопатками пробежал холодок, до того ледяным взглядом прошил ее Штефан.
– Вот значит, как. Говоришь, шла на встречу ко мне, а сама уже успела спутаться с этим кривомордым солдафоном!
Кайя, задетая его язвительным тоном, вскинула подбородок.
— Ни с кем я не спуталась. Он просто не хотел оставлять меня ночью одну и поступил как порядочный человек.
– Будь осторожна, Кайя, – приглушив голос до шипения, ехидно произнес Штефан. - Вот так находишь себе ночью «порядочного человека» в провожатые, а потом наутро тебя ищут по всем посадкам.
– Что ты такое говоришь? Он просто…
– А ведь до появления этого крэггловского ублюдка в Заводье никто не пропадал, - перебил ее Штефан. - Подумай об этом, Кайя.
Пышные ветки «невесты» шелохнулись, смыкаясь за очертаниями его фигуры, а Кайя ещё долго не могла сдвинуться с места. Мысли как будто затормозились, увязли посреди жгучей горечи. Οбидно было слышать такие слова от Штефана, но ведь, если подумать, он в чем-то прав: до возвращения Эрлинга в городке не происходило таких странных событий. Да, время от времени случалось такое, что мужики, отведав хмельного пива у Отто, угощали друг друга тумаками, не получив ожидаемого уважения от собутыльника, или какой-нибудь муж поколачивал жену с пьяных глаз,или, наоборот, не в меру бойкая женушка прохаживалась по мужниным плечам сковородкой, но чтобы настоящее злодейство…
Кайе вспомнились глаза Эрлинга – ясно-серые, добрые, с лучиками смешливых морщинок в уголках, они буквально светились прямотой и честностью. Невозможно представить себе этого человека способным обидеть беззащитную девушку.
И какая, собственно, разница, чей он сын?
