«Шторм» начать раньше… - Николай Иванов

В этой же речи американский президент вновь выразился за свое намерение поставить Египту, Израилю и Саудовской Аравии современные боевые самолеты».

«“Голос Америки”. Вашингтон.

На русском и узбекском языках.

10 мая 1978 года. В 18.00 и в 20.00.

Американские газеты о событиях в Афганистане.

Газета “Сент-Луис пост-диспэтч” называет Афганистан некоторого рода буфером между Востоком и Западом. Газета пишет: “Афганистан имеет с соседями длинную границу – с Советским Союзом, который немедленно признал новое правительство, Афганистан соприкасается с Китаем, на западе и юге окружен Ираном и Пакистаном, являющимися военными плацдармами США.

Если исторически независимые афганцы будут приняты под советское крыло, чего даже не могли добиться англичане во время своего расцвета, убедит ли это Вашингтон в том, что настало время сделать что-нибудь особое для Ирана и Пакистана?” – спрашивает газета.

Специальный корреспондент столичной газеты “Вашингтон пост” С. Винчестер пишет, что следует обратить внимание на самый высокогорный в мире туннель, проходящий через известный Салангский хребет.

Винчестер пишет: “Салангский туннель строили русские. На это ушло десять лет и 600 млн долларов.

Салангский туннель был построен для того, чтобы дать возможность советским конвоям двигаться из его городов и военных баз в Узбекистане через Термез в Афганистан”.

Саймон Винчестер далее отмечает, что, по мнению военных специалистов, советские танки могут дойти до северо-западных границ Пакистана всего лишь за один день».

«Реакция Индонезии на события в Афганистане.

22 мая 1978 года.

Сообщение о переменах в Афганистане настороженно встречено индонезийскими правительственными кругами, в особенности после того, как стало ясно, что к власти в стране пришли демократические силы…

В индонезийских политических кругах высказывается мнение, что в связи с событиями в Афганистане Джакарта будет уделять повышенное внимание развитию контактов с ее более консервативными соседями – Ираном, Турцией, Пакистаном.

Ст. референт посольства СССР в Индонезии

В. Яковлев».

Глава 4

СТРАШНЫЙ ЧЕЛОВЕК ЛЕНА ЖЕЛТИКОВА. – ОТСТУПАЙТЕ – И ВЫ ПОБЕДИТЕ. – НЕСЧАСТЛИВОЕ ЧИСЛО 12.

7 мая 1978 года. Суземка

Не ищите работу полегче. Это зависит не от должности, а от отношения к ней.

Хотя все это, конечно, теория. На практике же райвоенкомат для Черданцева после службы на «точке» показался раем; не районным военкоматом, а именно райвоенкоматом. Ясное дело, со своими проблемами, планами, бумагами, инструкциями, но разве это сравнимо с тем, что было? Сейчас уже можно вздрогнуть от мысли, как он выдерживал столько лет боевые дежурства. И подумать, вспомнить с легкой тоской – зная, что это уже никогда больше не повторится, – как входил с расчетом в неприметный с виду домик, надевал специальную форму, тапочки и по подземному переходу – потерне – шел к такому же подземному лифту. Дежурное освещение, чуть сыроватый воздух, словно подчеркивающий глубину центральной «аллеи» под землей, ответвления – «переулки», непонятный постороннему язык букв, цифр и стрел на стенах – все это еще осязаемо в быстрой памяти, только подумай.

У лифта – массивная дверь. Включаешь питание, набираешь код – открываешь. Через шаг – вторая такая же дверь. Включаешь питание, набираешь новый код, проходишь к третьей двери. А уж после нее – лифт. Нажимаешь кнопку – и вниз: у ракетчиков этажи растут вниз. Выходишь на своем – только на своем, потому что на другие этажи нужны свои допуски и разрешения; попадаешь к отрешенной, дико уставшей смене таких же, как ты, офицеров. Меняешь их у пультов и на много часов остаешься один на один с напарником в крохотном пространстве и абсолютной тишине. Без сигарет, магнитофонов, приемников, ручки, карандаша, газет, книг. Только ты и индикатор. Ничего не делаешь и ничего не должен делать. Только сидишь и следишь за информацией. И спрос с тебя один и единственный – не пропустить команды. В течение смены. Недели. Месяца. Года. Нескольких лет. Быть готовым к пуску ракеты. Вернее, к своей доле работы в пуске: один или даже два человека, если и захотят, ракету не запустят, защита здесь от дураков надежная: слишком высока ответственность за последствия.

– В наших войсках можно выдать только одну тайну, – говорили у них. – Это то, что ракета круглая. Может быть, круглая, – тут же добавляли с улыбкой.

Ну а самое страшное – это когда во время дежурства вдруг начинает казаться, будто где-то внутри изделия[10] скребет мышь. Или вдруг начинает дико раздражать пятно на рукаве напарника. Или кажется, что пахнет вокруг цветами. Тогда насядут врачи – обследования, санатории, курорты, тесты, психологические тренинги. Нервы для ракетчика – это все.

Так и служил, о других местах особо не думая. А тут, оказывается, есть такие райские кущи, как военкоматы. И тоже – погоны на плечах, оклады вполне сносные. А специфика…

– Екатерина Васильевна, я уж, если что, за советом к вам, – чуть-чуть подразобравшись, и в первую очередь не с бумагами, а с сотрудниками – кто, чего и насколько глубоко знает, выделил из всех Черданцев секретчицу.

Та засмущалась, и это еще больше глянулось Михаилу Андреевичу: если еще и коллектив хороший, то он, так и быть, готов поверить в звезды и предсказания.

Утром в кабинет – легка на помине – заглянула Екатерина Васильевна.

– Доброе утро, Михаил Андреевич. Извините, – понизив голос, указала рукой на дверь, – но у вас в приемной сидит девушка, вы уж ей пальца в рот не кладите.

– Что за зверь такой, Екатерина Васильевна?

– Не зверь, а пионервожатая. Ваш предшественник от нее уже прятался. Она руководит школьниками, поисковым отрядом: ну, останки там, восстановление имен, могил…

– Что ж, очень благородное дело. Зачем же прятаться?

– Э-э, вы не знаете ее аппетитов! Она просит для отряда палатки, снаряжение и даже саперов.

– Саперов? Где же я их возьму?

– Знаете, ей это говорится, а она все равно требует. Мин и снарядов в лесу в самом деле много, а они копаются. Я вот принесла вам некоторые документы по прошлому году – переписку с областным военкоматом, карты. Посмотрите, чтобы в курсе были.

– Спасибо, Екатерина Васильевна. А та, которая…

– …Елена Желтикова…

– …а страшный человек Елена Желтикова пусть войдет минут через пять. Скажите ей, ладно?

– Хорошо, Михаил Андреевич.

«Спасибо, Екатерина Васильевна…», «Хорошо, Михаил Андреевич…», «На охрану воздушных рубежей Союза Советских Социалистических Республик – заступить!», «Спасибо… хорошо… пожалуйста…», «Пост сдал!», «Пост принял!».

«Да-а, разница», – в который раз за последнее время сравнил Черданцев условия службы и заторопился, углубился в бумаги.

Лена Желтикова пяти минут все-таки не высидела. Постучала, не дожидаясь ответа, дверь распахнула резко, сразу прошла к столу. В синем спортивном костюме, с короткой стрижкой, насупленными бровками и поджатыми тонкими губами – да, она вошла требовать и добиваться. «Ей бы еще к фамилии желтый костюм – и чистый молодой петушок», – подумал Черданцев.

– Здравствуйте, Лена, – улыбаясь, поднялся он из-за стола. Протянул руку: – Рад с вами познакомиться, рад, честное слово. Тем более накануне Дня Победы.

Брови пионервожатой от недоумения чуть разошлись, и майор, воспользовавшись паузой, пригласил ее сесть.

– Я немного знаю о работе вашего отряда, в какой-то степени догадываюсь, в каких условиях вы работаете, и знаете, что подумал?

Брови мгновенно вернулись на прежнее место, и Черданцев вновь подумал о желтом спорткостюме.

– Я подумал, что вам просто необходимы саперы.

Хотите сорвать неизбежное наступление – начинайте… отступать. И первое, чего вы добьетесь – психологического перевеса: вы станете делать то, что наметили сами, а не что станут диктовать другие. К вам в союзники перейдет также определенное количество времени и пространства – готовьте ответный маневр.

Рухнул замысел и Желтиковой: наступать просто стало некуда, противник исчез или, что совсем невероятно, превратился в союзника. Как к этому относиться? Это подвох, маневр или истина? Бояться или радоваться?

Чтобы сдержать улыбку от растерянного вида пионервожатой, Михаил Андреевич прошел к шкафу с книгами, переставил несколько брошюрок. Однако надо отдать должное и Лене: как ни была она шокирована встречным предложением, все же сумела не только сохранить некоторое самообладание, но и уловить усмешку майора.

– Вы… смеетесь?

Брови, два маленьких грозовых облачка, вновь накрыли черные озерки глаз. Теперь они будут защищаться до последнего.