Дело угонщиков автомобилей - Алексей Биргер

— Погоди, — тормознул его Жорик. — Рано радуешься. Видишь, их продержали трое суток и отпустили.

— Угу, — печально кивнул Лешка. — Пострадавшие от «кукольников» при обменных пунктах их не опознали — заявили, что их кинули совсем другие люди. Так что основное обвинение развалилось. А мошенничество, из-за которого они погорели, получалось достаточно мелким, даже несмотря на то, что у них были «куклы» в карманах. Вот их и отпустили под подписку о невыезде. Вплоть до суда, если суд состоится.

— Все равно странно! — сказал я. — Махинации с валютой и попытка вымогательства, да еще предварительный сговор. Отличный букет! Людей держат в тюрьме и за меньшее, не выпуская под подписку. Погляди, не хлопотал ли за них хороший дорогой адвокат. Если это так, значит, всполошились их сообщники по делам покруче всяких мелких вымогательств!

— Нет, — ответил Лешка. — Сам видишь, адвокатских запросов не поступало, и нигде в деле присутствие адвоката не отмечено. Их просто отпустили, продержав трое суток. Все что угодно могло быть. Могли «подмазать» кого-то. Могли договориться с человеком, которого они пытались кинуть, что они компенсируют ему моральный ущерб, если он заберет заявление. Да в конце концов могли пойти на сделку с милицией: будут закладывать всех валютных мошенников в округе, если их самих отпустят и делу ход не дадут! Таких мелких мошенников часто обрабатывают, чтобы превратить в стукачей. И этих можно было обработать.

— А я с Андрюхой согласен, — сказал Жорик. — Как-то странно, что их выпустили. И я тоже уверен, что это — наши клиенты! Они, говорю я вам!

— Это наше внутреннее убеждение, — сказал Лешка. — Нужны доказательства.

— Так за доказательствами недалеко ходить! — заявил Илюха. — Надо показать их фотографии ограбленным, и если их опознают — то дело сделано! Можно этому показать, Легавину, не похож ли один из них на «постового», который его тормознул, или «Адаму и Еве», или, Надежде Курагиной. Кто там еще есть?

— Вот! — показал Лешка на один из своих листов. — Список жертв и свидетелей. А выбрать надо тех, по чьим описаниям составляли словесные портреты и фотороботы Банщикова и Молебоева — тех, кто видел их лучше всего, вблизи.

— И кто видел эту парочку лучше всего? — поинтересовался я.

— Сейчас посмотрим. Ага, свидетель Вездеходов. Свидетельница Набойко. Потерпевший Утрусов. Потерпевший Егоров. Потерпевшие Маркин и Маркина, муж с женой. Потерпевшая Надежда Курагина и ее шофер и телохранитель Евгений Дроздянкин. Первым к их машине подошел

Молебоев, вроде бы с каким-то вопросом. Одет был прилично, да и лицо внушало доверие... Так, потерпевший Легавин. Вроде бы, согласился, что фоторобот Банщикова похож на мнимого постового, но уверен не был, все слишком быстро произошло. Дамоклов и Ватрушин. Нет, «чайник», который их подрезал, не был похож ни на Молебоева, ни на Банщикова. Впрочем, их не мешало бы опросить еще раз, имея фотографии на руках. Ведь, во-первых, этот «чайник» не вылезал из машины, поэтому музыканты не могли определить, какого он роста. Во-вторых, они были в ярости, и, естественно, его физиономия показалась им гаже некуда. Того «обаяния», о котором говорят свидетели, близко видевшие Молебоева, они могли и не воспринять. А вот то, что они запомнили у этого бандита зауженный подбородок, может быть интересным. Вдруг за рулем все-таки был Молебоев, отлично сыгравший роль хамоватого «чайника» по фотографии «Адам и Ева» его опознают?

— Итак, кто у нас наверняка есть? — подытожил я. — Вездеходов, Набойко, Утрусов, Егоров, Маркины, Курагина, Дроздянкин и еще несколько человек. Надо решить, к кому в первую очередь обратиться.

— Думайте, — ухмыльнулся Лешка. — А пока распечатаю фотографии. Он распечатал фотографии Банщикова и Молебоева в нескольких экземплярах. Мы тем временем снова и снова просматривали список.

— Да все ясно! — прогудел Илюха. — Начинать надо с этого шофера-телохранителя, с Евгения Дроздянкина!

— Угу, — согласился Жорик. — Если только не сделать ход конем и не начать с Легавина. Взять и спросить у него, опознал бы он свою машину, если б встретил — именно свою, а не точно такую же. И не намечалось ли у него по работе контактов с неким Нырковым. Если они должны были встретиться, а бандиты об этом узнали, то сразу и поспешили угнать машину Ныркова, чтобы Легавин ее не опознал!

— Тогда вопрос, откуда бандиты могли узнать, ну, скажем, что у Легавина и Ныркова назначены на понедельник деловые переговоры, — сказал я.

— Если такие переговоры действительно были назначены, то выяснить, кто всполошился, будет легче легкого, — подал голос Лешка. — Но все это можно сделать вторым этапом. А пока, я согласен, начинать надо с Дроздянкина.

— Я тоже, — кивнул я. — Во-первых, у него должна быть профессионально хорошая память на лица.

— Во-вторых, — подхватил Жорик, — с ним легче будет разговаривать. Если мы обратимся к другим свидетелям, или тем более к потерпевшим, то можем ненужного шороху наделать. Кто-нибудь из ограбленных еще возьмет и помчится в милицию: вот, мальчишки опознали грабителей по фотографиям, а вы-то сколько времени терехались! Ну, и такое начнется, что бандюги могут ускользнуть!

— В-третьих, — добавил Илюха, — Дроздянкин к нам отнесется серьезно и спокойно. Он, небось, сам переживает свой профессиональный прокол. Ведь так близко подпустил этих типов к машине и не успел даже оружие применить. Наверняка он хочет восстановить свою репутацию и свести счеты с бандитами, поэтому с ним мы вернее всего найдем общий язык.

— В-четвертых, — сказал Лешка, — он будет понимать, что пока стоит помалкивать. Если он расскажет своему боссу, Курагину, что напали на след угонщиков, тот может всю свою охрану натравить по следу Банщикова и Молебоева, а от этого пока будет только хуже.

— А с другой стороны, сказал я, Дроздянкин может подстраховать нас, если необходимо. Прикрыть и все такое. Он ведь профессионал, а еще неизвестно, с чем мы можем столкнуться, проводя свое расследование.

— В общем, — сказал Жорик, — мы сходимся на том, что начинать надо с Дроздянкина. Леха, в твоем досье есть его данные? Адрес, там, телефон?

— Уже ищу, — сказал Лешка, и его пальцы забегали по клавиатуре компьютера. — Найти эти данные — не проблема. Ага, вот! Домашний адрес, домашний телефон. И еще на его имя мобильный телефон зарегистрирован. Я думаю, надо вызванивать его по мобильному. Таких людей только по мобильнику и можно застать, они ведь вечно в разъездах.

— Отлично, звоним! — и я принес в нашу комнату трубку радиотелефона.

— Давай я поговорю! — Жорик сразу выхватил у меня трубку. — У меня язык самый подвешенный.

— Да уж, рассказывай... —- проворчал Илюха. Но спорить с Жориком не стал, как и все мы. В Жорике есть такая наглеца, которой нам не хватает, поэтому, и правда, со взрослым он мог поговорить лучше всех нас.

Жорик уже набирал номер мобильного телефона, написанный Лешкой на листочке бумаги.

— Здравствуйте, — сказал он в трубку. — Евгений Александрович?.. Евгений Александрович, не удивляйтесь, пожалуйста, с вами говорят кадеты училища ФСБ, — очень важным тоном уведомил собеседника Жорик. — Нам нужно с вами встретиться, чтобы показать несколько фотографий. ...А дело в том, что мы, в виде практики, так сказать, занимались угнанными автомобилями... Да, той бандой, которая и ваш автомобиль угнала... Дело очень важное. Возможно, мы нашли то, до чего милиция не докопалась, а возможно, мы в полном пролете. Поэтому, пожалуйста, не рассказывайте никому, что вы с нами встречаетесь, пока фотографии не посмотрите. А то, знаете, не хочется выглядеть дураками, если окажется, что мы попали пальцем в небо. Много времени мы у вас не займем. ...Да, мы можем прямо сейчас, — Жорик показал нам поднятый вверх большой палец. — Как до вас добраться? Да, я записываю...

Записав адрес и попрощавшись, Жорик подмигнул нам.

— Вот так! Вперед! У него сегодня свободный вечер, а ехать нам совсем недалеко!

— Это мы знаем, — Лешка указал на адрес, записанный на бумажке.

— Не нуди! — отмахнулся Жорик. — Ты знаешь голый адрес, а я точно записал, каким транспортом ехать и через какие дворы идти. Ну? Видели, как у меня солидно получилось? Спорить готов, если б говорил кто-нибудь другой, то Дроздянкин мог и послать куда подальше. Подумал бы, что это розыгрыш!

Тут, наверно, можно было бы поспорить, потому что правильно общаться с людьми нас всех учили. Да что там!.. У нас на вступительных экзаменах давали такие тесты, на которые трудно было ответить, если не знаешь, как правильно вести себя с теми или иными людьми. Результаты тестов от нас держали в секрете, но, я подозреваю, кое-кто отсеялся как раз потому, что не сумел правильно ответить именно на такие тесты по общению (по «психологии контактов и конфликтов», как Осетр это называет), а ведь нам больше всего с людьми предстоит работать. Я вот как раз удивляюсь, как Жорик прошел, ведь он заводной, как черт, с полуоборота может в драку полезть, и его вспыльчивость во вступительных тестах сразу должна была проявиться. Мне кажется, в Жорике разглядели, что называется, «здоровую основу».