Пангея - Павел Петкевич

    Фигура моей, ещё 15 минут назад любимой жены, истаяла и исчезла в логауте. Фархад ушёл следом, в последний раз кинув на меня печальный взгляд. Виктор Николаевич, стряхнул оцепенение, и, вынырнув из своего интерфейса, кивнул все ещё стоящему за моей спиной незнакомцу:

– Готово. Проверяйте. – Спустя секунду, видимо дождавшись какого-то знака, ещё раз кивнул, и вышел из игры.

– Ты до последнего будешь тут торчать!? – Спросил Андрей последнего, из оставшихся участников нашей маленькой драмы. – Хочешь увидеть мой коронный удар?

– Меня больше порадует, гарантированно успешное завершение нашего дела, чем какой бы то ни был удар. Не хочу ослаблять контроль до последнего момента, и не допустить его ускользания в логаут, или других неприятностей.

– Ясно, – поморщился Гигант. – Ссышь когда страшно. Ну что же, посидим, подождём.

Внимание всем игрокам!!!! Через 5 минут сервера игры будут отключены, в связи с глобальным обновлением «Союз». Подробности вы можете узнать на официальном сайте игры. Просьба завершить свои дела и выйти из виртуального пространства, во избежание возможных ошибок и потерь вещей. До скорых встреч в мире приключений и возможностей! 

– Понеслась она по кочкам! – Заржал Андрей, – «во избежание потери вещей»! Да после такого предупреждения последняя шелупонь не рискнёт остаться в игре. Все они трясутся над своими горстками золота! А вот мы подождём. Ты же любишь звон, твоего бывшего замка, а Паш? Ты так им гордился, что замирал каждый раз когда начинал долбить этот дебильный колокол! Могу тебя поздравить – этот звук будет последним, что ты услышишь в этом мире, ну а в том, тебе будет явно не до курантов!

     Как!? Как я мог не заметить такого отношения к себе? Когда они решили меня уничтожить? А самое главное, за что? Чем я вызвал такое презрение, такую искреннюю ненависть у людей, которых сам уважал и любил? Неужели всего лишь деньги могли заставить так цинично предать того, с кем прошёл длинный путь?

23:58 

     Густой и мелодичный звук прокатился по пустым коридорам моего бывшего замка, отражаясь от опустевших стен кланхрана. Бас огромного колокола казался теперь печальным и скорбящим. С каждым его ударом, осознание утраты, горечи и опустошения вползало в мою душу. И словно отсчитывая последние секунды моего приключения в этом мире, ко мне не спеша, поигрывая топорами, подходил Андрей.

– А теперь короночка!

Ваш персонаж мертв. Возрождение на месте последней привязки будет возможно через минуту…

6. Реал

Связь с игровым миром разорвана! Проверьте соединение или обратитесь в службу поддержки. 

    Крышка капсулы медленно поползла вверх, возвращая меня в реальный мир. Постепенно, всё вокруг стало обретать чёткие очертания, наполняя мир звуками, а душу болью и горечью.

    Это какая-то идиотская шутка, розыгрыш, фикция! Мозг ещё пытался найти лазейку из ситуации.

    Я выскочил из капсулы и бросился в соседнюю комнату, где стоял аналогичный аппарат Елены. Потухшие огни пустой капсулы и выдранный модуль днк сканера подтвердил, то надежды на чудо уже не будет. Опустевшие шкафы жены, выпотрошенный сейф с документами и наличностью, пустые коробочки из под украшений. Собиралась она явно в спешке, но обстоятельно и методично.

     Звонок в дверь заставил вздрогнуть, и мимолетной надеждой, блеснуть в сознании. Я нацепил первые попавшиеся штаны и пошёл открывать дверь.

     Похоже, что мои неприятности ещё не закончились. В дверной глазок, я рассмотрел двух рослых полицейских в униформе и автоматами на плечах.

– Павел Леонидович? – спросил один из них, как только я открыл дверь.

– Да, это я.

– Вы задерживаетесь по обвинению в нарушении соглашения о неразглашении государственного социального проекта «Russian Virtual Reality». До выяснения обстоятельств, и решения суда, Вы будете помещены под стражу. Прошу одеться и следовать за нами.

– А с чего вдруг вы решили, что я нарушил данное соглашение, на основании чего мне выдвигаются обвинения? – Вопрос с моей стороны был бесполезен, но смолчать я просто не смог.

– Это Вы сможете выяснить у следователя, который будет заниматься вашим делом. Мы же лишь препроводим вас по назначению.

      Что и требовалось доказать. Эти два молодца, если и знают что-то, откровенничать со мной не станут, а скорее всего, что и не знают они ничего.

     Сборы заняли совсем немного времени. Одеться в удобную одежду, взять документы, и кинуть в спортивную сумку несколько комплектов сменного белья. Что брать с собой в места заключения я не знал, а бравые стражи порядка советовать ничего не желали. Не торопили, не лезли в глаза, но и не выпускали из вида, ни на секунду.

    Как оказалось, отвезли меня не в тюрьму, как я того ожидал, а в какое-то невзрачное здание на окраине города. Заселили в комнату без окна и надежной даже на вид дверью, но на камеру это похоже не было. Скорее это походило на одноместный номер в дешевой гостинице, в котором просто забыли сделать окно. Тут была кровать, санузел, маленький столик и стул. На этом роскошь и заканчивалась.

   Перегруженный событиями мозг, отказывался нормально работать, видимо, не способный, быстро осознать случившееся. Я тупо сидел на жесткой кровати и бездумно пялился, в одну точку. Не было мыслей, эмоций и слез. Подкатила апатия и безразличие. Так я и уснул, не приходя в себя.

***

Никто за мной не пришёл ни на следующий день, ни через день, ни даже на третий. Еду мне приносил молчаливый охранник в странной форме без знаков отличия или нашивок. На вопросы мои он не отвечал, а лишь ставил поднос с едой, а через полчаса забирал пустую посуду. Кормили, кстати на уровне студенческой столовки – без изысков, но вполне прилично. За эти дни одиночества и информационной блокады я раз за разом прокручивал в голове все произошедшее. Мелкие детали постепенно складывались в картинку, и оставалось лишь недоумевать, от собственной близорукости и доверчивости.

     Начнём с Андрея. Ещё в детстве, я замечал за ним, зависть чужим успехам. Его злость, когда кто-то оказывался быстрее, сильнее, чем он. А придя ко мне на работу, спустя некоторое время после армии, и так нигде и не пристроившись, он скрипел зубами не от бессилия в поисках работы, а от зависти моим успехам.

Виктор Николаевич был просто слишком жаден и рационален, чтобы позволить мне