Самый человечный вампир - Симон Ужасный

…стукнул локтем его по голове. Павел Петрович ударился челюстью о стол и потерял сознание.

— Пойдем, братец, — с усмешкой сказал я Оскару.

— П-пойдем… — еле вымолвил он.

Я открыл дверь, и мальчик выскочил из-под моей руки. Мы прошли вдоль длинного коридора, но вдруг нас остановила медсестра.

— А что с Павлом Петровичем?

— Ничего, — пожал я невинно плечами. — Отпустил. Сказал, что уже выписал.

— Странно… — сказала сестра и побежала к кабинету.

— А вот теперь бежим, — спокойно сказал я, и, взяв мальчишку за руку, побежал к двери, ведущей к лестнице.

— Караул! Наших бьют! — заверещала Марья Ивановна, выскочив из кабинета.

Я усмехнулся и побежал вниз по лестнице. Наше победоносное бегство пресекли на первом этаже два милиционера.

— Стой! Руки вверх! — закричал один из них и направил на меня пистолет.

Я оглянулся. Ничего больше не оставалось делать, как только использовать магию Хромуса, так как иначе с двумя милиционерами я бы не справился.

Скрутив руки в знак планеты Нептун, и бросив образовавшийся у меня на ладонях зеленый шар в охранников, я оттолкнул Оскара в сторону, и сам устремился вслед за ним, закрыв глаза, и накрыв мальчика плащом.

Раздался ужасный взрыв и стоны людей. Я открыл глаза и потащил Оскара через руины больницы.

— Пойдем! У нас мало времени! Через пару минут сюда приедет милиция, и я точно уже не спасусь! Господи, что я натворил! Я убил двух людей!

Я закрыл глаза и горько всхлипнул, но не потерял бдительности и снова побежал к выходу. Куда бежать? Я даже не знаю, где нахожусь! Прямо, потом направо, потом снова направо! Глупо, ну, а что мне еще оставалось делать? По дороге меня донимал Оскар, напоминая о моем ужасном поступке:

— Потрясающе! Как ты разгромил эту больницу! Раз, два и готово!

— А ты считаешь, что это хорошо? Я лишил жизни двух человеческих существ! За это меня по головке не погладят! Что скажут Фирс, Адель, Мина и Афиноген?! — сокрушался я.

— Ну и что?! Ты вынужден был это сделать! Выживает сильнейший! Могли убить тебя!

— Да уж, лучше бы так!

— Не говори чепухи! — воскликнул мальчик.

Я остановился. Мы достигли того самого места, где можно было спрятаться.

Только сейчас я мог хорошенько разглядеть мальчика. Черноволосый, хрупкого телосложения, с черными глазами… Прям как я! Вот только кожа немного темнее, да и клыков нет.

— Послушай-ка, Оскар, — начал я, — нечего тебе ходить за мной. Это опасно, понимаешь? Тебя могли убить!

— Так же как и тебя!

— Но я — то спасал свою жизнь! Я за нее отвечаю! Я что, виноват, что неприятности так ко мне и липнут?

— Сим, можно спросить? — замялся он.

— Ну…спрашивай.

— То, что ты рассказал про свою семью, это правда?

— Да, только не учтено несколько занятных нюансов…

— Каких?

Я взглянул на небо. На нем уже слегка проступила луна.

— Уже поздно, иди домой. И больше не ищи встречи со мной. Не ищи неприятностей на свою голову, Оскар. Ты меня понял?

Мальчик отрывисто кивнул, и, бросив на меня виноватый взгляд, засеменил по дороге. Я проводил его взглядом, и пошел своей дорогой.

Глава 9. Взлом

Набрав воздуха в легкие и открыв стену своего дома, с закрытыми глазами я ступил на порог.

— Хорошо, я признаю, что виноват, что пришел ужасно поздно, что опять попал в историю и что совершил нечто ужасное, но…

— Сим, закрой для начала хорошенько стену, а потом начинай оправдываться. — За столом сидела Мина и остальные. — Так что теперь? — спросила она устало.

— Ничего особенного! Так…Поговорили со старым другом о том, о сем.

— С каким другом?

— С Остроклыком, конечно! У меня ведь больше друзей нет! С кем же еще поговорить?! Разве что с вами о коровах, да о том, какой я ужасный вампир.

— С Остроклыком! — воскликнула Адель.

— Да! Но у него чересчур острый язычок, да и клыки не плохие, поэтому мне пришлось полежать пару часиков в людской больнице. Потом они чуть ли не догадались, кто я такой (хотя, теперь-то уж точно догадались!). Ну, в процессе моего побега… Я УБИЛ ДВУХ ЛЮДЕЙ!

Все разом ахнули. Это повергло их в ужас. Симон Ужасный убивает двух человеческих существ! Это нечто новое!

— Сим, ты ничего не путаешь? — спросил растерянно Фирс.

— О, нет! Я пустил две бомбы Нептуна! Ни единой надежды на то, что они живы.

— Две бомбы? Ты с ума сошел! — всплеснула руками Мина.

— А что я мог сделать?! Да, я ничтожество! Да, безжалостный кровопийца! Ну, а что вы мне предлагаете? Со мной был ребенок! Во всем могли обвинить и его! Он, дурачок, назвал себя моим братом, когда меня повели на обследование! Он был в еще большей опасности!

— Человеческий детеныш! Подумать только! О чем ты только думал?! — заливался Афиноген.

— О чем ОН думал? Он сам пришел ко мне! Вызвал милицию, скорую помощь, еще кого-то.

— Ужас! — воскликнула Адель.

— Сим, — толкнула меня в бок Мина, — лучше иди к себе в комнату, а то они тут такое устроят…Я постараюсь умерить их пыл.

Я послушался совета Мины и пошел в комнату.

Там стояла Каллиста и приспокойненько жевала сено. Я посмотрел на нее внимательно. Рыжая, с белыми пятнами, рога и… два ярких зеленых глаза. Таких глаз я еще ни у кого не видел.

— Глупое животное! — кинул я ей, и пошел спать.

На утро я услышал какую-то возню в холле. Кто-то спешно перетаскивал мебель, перешептывался, громко кричал, и бил посуду.

— Неужели мы переезжаем? — спросил я сам у себя.

Я решил пойти и посмотреть, как проходят сборы, и уже начал было выходить из комнаты, как вдруг на меня накинулся Фирс, сбил с ног, и спешно закрыл дверь.

— Они…здесь… — выдохнул он.

— Кто? — не понял я.

— Паранор…тьфу! Парапсихологи! Такие страшные, в ужасной одежде… Все из себя! Ужас! Рыщут в шкафах, перетаскивают вещи, что-то ищут. Все рыскают там, где не надо! — Кот сверкнул зелеными глазами и выгнул свою черную спину. — Они захватили Мину, Адель, Афиногена, Драка… До сих пор мучаются, не могут найти Натана. Он бьет посуду и скидывает на их головы шкафы! — гордо поведал он.

— Черт! Я так и знал! Среди них есть такой длинноносый? Кажется, Иван Вездесущий…

— Так это он там всеми и руководит! Я проснулся и успел проскочить к тебе, но прежде посмотрел на эту ужасную картину. Мина чуть ли не покусала всех, но они ей что-то вкололи…

— Плохи дела, Фирс. Этот проныра — парапсихолог — мой давний знакомый. Он меня застал за завтраком. Я как раз закусывал его мышкой…Пушок, кажется…Или, Пушистик?

— Не важно! Нужно теперь решать, что нам делать…

— Как «что»? Конечно же, спасать их!

— С ума сошел! На твоей совести уже и так две человеческих жизни! А там их около пятидесяти! Представляешь, как рассердится Иисус?

— М-да…Это, действительно, не по-человечески. Ладно, Фирс, будем гуманистами. А что же тогда будем делать?

— Что делать, что делать! — фыркнул кот. — Извечный вопрос! Конечно же, сидеть тут!

— А как же они?

— А что они? Потом придумаем, как спасти!

— Умный план! — с усмешкой сказал я. — Вот только мы кое-что не учли!

— Что?

— А если не придумаем?

— Не беспокойся! У нас есть голова — это я, руки и ноги — это, соответственно, ты.

— Ну, збазибо за комплимент, Фирс!

— Значит так, сначала мы будем сидеть тут, и осознавать свою беспомощность перед судьбой. Потом пойдем по городу, и обдумаем план действий.

— А корова?

— А что корова? Возьмем с собой!

— А тебе не кажется, Фирс, что расхаживать по городу с коровой — не очень-то комфортно и безопасно. Не многие, знаешь ли, гуляют в столь странной компании: черный кот, рыжая корова и бледный парень с неестественно длинными клыками?

— М-да…В чем-то ты прав… — задумался кот.

— Меня только одно волнует. Как эти паранормы — или как их там? — пробрались к нам в дом?

— Понимаешь ли, Сим, — замялся Фирс, — вчера вечером я заметил, что у меня пропали ключи. Наверное, я их потерял, а этот твой Вездесущий — или как его там? — их случайно так нашел…

Я прыснул от смеха.

— И это ты мне читаешь проповеди о том, какой я рассеянный, и как я пренебрежительно отношусь к вещам! На самом-то деле, мы братья по несчастью.

— С той только разницей, что я потерял ключ один раз в жизни, а ты их теряешь каждые пять секунд…

Я замолчал. Но ведь это не справедливо! Хотя я теряю ключи чаще Фирса, но зато это не имеет потом столь печальных последствий!

За нашу безопасность можно было не волноваться. Моя комната заколдована, и дверь здесь могут увидеть лишь члены нашего дома. Для остальных моя дверь — это статуя в виде одноглазой ведьмы — сколько-то там раз прабабушки Адели.

Постепенно в доме стихло. Мы подождали еще пару минут и вышли из комнаты. Фирс спрыгнул по ступенькам на первый этаж, а я заковылял за ним, таща за собой корову.