Мы не твои (СИ) - Блио Элен

— Что сделаю? — хмыкает и… улыбается довольно? — подойди, узнаешь.

Не знаю почему я делаю шаг вперед и… снова оказываюсь притянутой на его мокрые коленки!

И снова не могу признаться себе в том, что мне этого очень сильно хотелось.

— Лгунишка ты, Воробушек.

— Почему?

— Все еще одета.

— Просто не успела все пуговицы расстегнуть. Вы пристали с вашими приказами.

— Тебе помочь?

— Что? — в горле пересыхает.

— Расстегнуть?

— Не стоит. Не надо трогать чехлы на мебели. Целее будут.

— Целее? — кажется он как-то по-своему трактует мои слова. И когда я соображаю, как именно — жар прокатывается по венам.

Ильяс буквально сталкивает меня со своих ног.

— Тебе правда нужно переодеться, компас.

— Вы уж определитесь кто я, компас или воробей?

— Определюсь. Потом как-нибудь. Так что ты будешь с платьем делать? Ты вся мокрая.

— Пойду в свою комнату и переоденусь в рабочую одежду.

— В свою… ты что, жить у нас будешь?

— Да. Мне Тамерлан Александрович сказал, что ему так будет удобнее.

— Ему? А меня он спросил?

— А вам какая разница?

— Никакой, — вижу, как желваки играют, сцепил челюсти снова, шрамы аж побелели. — абсолютно плевать. Иди, переодевайся. И… давай сразу установим правила. Ты появляешься только когда я тебя зову. Ясно? Мне не надо чтобы ты весь день путалась под ногами.

Ясно. Хороший Ильяс уполз в норку. А злобный волчонок вышел на тропу войны.

Ладно, переживем…

Глава 9

Она будет жить с нами? Вот тут? В нашем доме? Быть может даже в соседней комнате?

Тамерлан совсем с ума сошел?

То есть я, по его мнению, должен терпеть присутствие чужого человека в моем доме? Ладно, не в моем. В нашем… Вернее… Это дом Тамерлана.

Он забрал к себе маму, потому что она не могла оставаться одна. Он забрал и меня, конечно, я ведь жил с родителями, хотя имел свою квартиру там появлялся довольно редко. Иногда. Только ночами.

Тамерлан сделал все, чтобы мне тут было удобно. Комната на первом этаже, никаких сложных порогов, он даже расширил проемы дверные, чтобы я спокойно проезжал. Собрался какие-то звуковые сигналы устанавливать, чтобы мне было проще понимать, где я. Я сказал, что не стоит так напрягаться. У меня были сиделки, которые помогали. Был Самад. Да и сам я уже начал более-менее ориентироваться.

Я даже стал передвигаться по дому самостоятельно.

И вот теперь тут будет жить Надежда?

И почему меня это так напрягает?

Не хочу обращать на это внимание. Не хочу на нее обращать внимание.

Я ведь даже не знаю какая она? Как она выглядит?

Хотя… знаю. Чувствую.

Она… маленькая. Реально, она совсем малышка. Невысокого роста, худенькая. И правда Воробушек.

Та грымза в клинике сказала, что Надя некрасивая. Зараза. Хотелось её заставить язык прикусить! Сама она…

Нет, я, конечно, не знаю. Может Воробушек и реал страшилка…

Нет. Не может. Я… я трогал ее лицо, чувствовал его. У нее маленький, но твердый подбородок. Небольшой нос. Щечки гладкие. Кожа очень нежная. И губы.

Сладкие губы у воробушка.

Или это просто я настолько оголодал, что кидаюсь на скромную, мелкую, страшненькую медсестричку?

Может быть мне пора попросить брата о помощи? Пусть наймет мне не сиделку, а кого-то погорячее?

Мозгоправа бы тебе хорошего нанять, Ильяс… Думать головой.

Захотел получить от жизни все? А ты заслужил?

Ты заслужил на кладбище гнить, вместо Светлячка.

Увы, не повезло. Значит будешь гнить заживо в этой коляске!

И… больше никаких мыслей о том, как улучшить себе жизнь! И сделать её удобной и приятной!

Переодеваюсь, закрываю дверь в комнату — не нужны мне тут ни птицы, ни компасы! Она стучится два раза. Не открываю, говорю, чтобы уходила, мне ничего не надо. Открываю только чтобы взять обед. С едой я, к счастью, прекрасно научился управляться, да и спасибо повару Тамерлана — готовит такие блюда, которые мне удобно есть. Простые, без обилия соусов, без мелких кусочков, которые надо гонять по тарелке. И, что не маловажно — не сильно горячие.

А вечером еду в кабинет брата.

— Я хочу, чтобы ты уволил Надежду.

— Уволил надежду… как это звучит. Если бы ее можно было вот так просто взять на работу. Надежду. Потом уволить. Или заставить всегда работать на тебя…

— Там, перестань. Ты знаешь, о чем я!

— Знаю. Нельзя уволить надежду, Ильяс. Нельзя.

— Ты издеваешься надо мной, Там? Хватит!

— Я не буду ее увольнять. Ей нужны деньги. Я плачу хорошо. Она уже договорилась о переезде в наш дом. Из клиники уволилась, так что… Ты хочешь, чтобы я выкинул ее на улицу, сказав, что мы передумали? Тебе плевать, что ей элементарно идти некуда?

— Да плевать. Я готов оплатить ей жилье в другом месте. И платить зарплату, чтобы только она тут не появлялась.

— Как все запущено, — слышу, как Тамерлан ухмыляется. Гад. Он… он все это делает специально!

— Хорошо. Не увольняй. Пусть сама сбежит. Уверен, завтра же придет к тебе просить расчет!

Я тоже ухмыляюсь. Но…

Недооцениваю темную сторону Воробушка…

Везде это чириканье! Везде!

Кажется, ни на минуту не замолкает. Слышу ее постоянно. Хоть уши затыкай!

Да, кстати, попросил Самада купить мне хорошие беруши. Доктор приходит ко мне и это хоть как-то отвлекает и… развлекает. Хотя никаких развлечений мне не хочется.

— Вы совсем заросли, Ильяс, попросите сиделку вас побрить.

— Зачем? Моя борода кому-то мешает?

— Нет. И шрамы не видны.

Зря он сказал про шрамы. Не видны, значит?

— Да, мне сказали, что вы совсем перестали выезжать на улицу? Это плохо. — Плохо да. Но вывозить меня некому. И гулять со мной тоже некому. — Я поговорю с Тамерланом Александровичем.

— Зачем с ним говорить? Это мое решение. Я не хочу никуда выходить.

— Но это необходимо…

— Кому? — перебиваю, дергаю рукой случайно и сбиваю пару фигур с доски, — Чёрт…

— Я поставлю.

— Смысл? Эту партию я все равно проиграл. А вам, кажется, уже пора.

— Нет, у меня еще есть время. Ильяс, я понимаю, что вы взрослый мужчина и сами принимаете решение, касающееся своей жизни.

— Вот именно. И не хочу, чтобы кто-то в нее лез.

Разворачиваю коляску, отъезжаю в сторону. Это знак доктору. Я не желаю продолжать диалог и вообще.

Не желаю никого видеть — как будто я могу! — и слышать.

И чувствовать не желаю.

Но, как назло, чувствую — движение воздуха чувствую, аромат тонкий, цитрусовый и немного пряный. Надо будет узнать, что у нее за духи и… Навсегда запретить пользоваться такими в моем присутствии!

Доктор вышел, я знаю это. Вышел, и не закрыл дверь.

Прекрасно!

— Зачем пришла?

— Я ваша сиделка. Пришла посмотреть не нужна ли вам помощь.

Помощь, говоришь?

— Побрей меня.

— Что?

— Ты глухая? Хорошая мы пара. Ты глухая, я слепой. Доктор сказал, что мне борода не идет. Я хочу, чтобы ты меня побрила.

Слышу, как она хихикает, стараясь сдержаться. В чем дело?

— Я что-то смешное сказал? — чувствую себя строгим учителем в школе.

— Вы хотите понравится доктору?

— Что? — вот же маленькая зараза! — Бритва и все принадлежности в ванной. Давай быстрее.

— А вы куда-то торопитесь?

— Да, тороплюсь. У меня свидание сегодня.

— Свидание? — снова слышу, как она пытается смех сдержать.

— Да, Тамерлан пригласил девушку. Красивая, высокая, умная, из хорошей семьи. А ты что подумала?

— Ничего. — что, и даже никаких чувств, никакой… ревности? — вы сами поедете в ванную комнату, или мне вам помочь?

— Помоги. Я забыл дорогу.

— Хорошо.

— Да, и не вздумай меня снова помыть. Мне того раза хватило.

— Мне тоже.

Не знаю, зачем я придумал это бритье. И девушку.

Мне надо было просто выгнать ее вон и дверь закрыть. Я ведь именно этого добиваюсь? Выгнать ее вон?