Старание к старению. Некоторые экологии старения для тех, кто боится не как все - Ю Же

Когда выросшие мы вспоминаем своих бабушек и дедушек, мы с трудом можем сказать сколько им было лет, когда мы слушали сказки у них на коленях или когда приходили рассказать об успехах в институте.

Мифологическая реальность тоже свободна от времени. Но об этом попозже…

Топология

Жизнь не восхождение и спуск с горы. Это пропаганда социума, утверждающего, утверждающегося, что он – верх. Очень старая пропаганда, древняя можно сказать.

Жизни ближе метафора большого U.

Хотя в горах тоже много символического смысла. Представим, что человек взбирается на вершину. Что там? Скорее всего безжизненность, скалы, снег… и амбиции. На вершинах гор безусловно красиво, но там никто не живёт. Смысл восхождения в возвращении в долину с новыми впечатлениями и силой.

Если же смотреть с точки зрения развития психики, движения от Самости к Самости (как изначальному и основному смыслу земного бытия) – это обратный ландшафт. Движение жизни по большому U.

Самость заземляется, проявляется в земной реальности социума, а потом, вырастив большое эго, реализовав его, возвращается обратно.

(В боковой проекции U – это виток спирали. Но это так – между прочим).

И еще не забудьте, что это наша банальная фантазия, договоренность, что земля – низ.

Может быть, должно быть так:

Рисунок – круг Земли с лепестками/синусоидой. Что отражают точки на кривой? Можно говорить о некой условной точке центра сосредоточения, концентрации сознания… Круговорот сознания, как круговорот воды.

Ругаете меня? Ничего не поняли? Простите, попробую ещё раз.

Метафора подъёма-спуска с горы очень и очень въелась в сознание и подсознание.

Молодые вечно «карабкаются» или «идут в гору», а старикам – «спуск на саночках»….

Мне и самой в начале подготовки к старению приснился яркий сон.

Мой сон про спуск с горы.

Мы с детьми и нашей машиной-микроавтобусом как-то оказались на высокой заснеженной горе. Я как старшая и водитель очень озабочена тем, как мы туда забрались, а главное как спуститься. Я разрабатываю всякие планы, думаю про лебёдку, ручник и т. д. и т. п. Ругаюсь на детей. И тут им надоедает. Они достают сноуборды, лыжи, ледянки (у нас так было принято) и начинают веселиться, кататься, спускаться и подниматься. А я чувствую отчаяние, одиночество. Но потом вижу, что внизу красивая зелёная долина. И приходит понимание, что я вполне могу легко и весело туда спуститься. Что машина никакого значения не имеет. Что дети рядом и нечего портить им радость жизни. Правда, что я в отличие от них не буду подниматься обратно. Они катаются здесь, а я прокачусь и уйду туда в долину. Буду там обживаться и может их дождусь.

Сон оставил глубокие переживания и в общем приятное успокоение, ощущение понимания «что дальше». Или «где дальше»…

Образ подъёма на гору и спуска очень древний и потому ставший «глубокой» частью культуры, архетипического коллективного бессознательного по Юнгу (ой, простите, опять).

А теперь я предлагаю Вам сменить этот рельеф на противоположный. Считайте, прошлые тысячелетия так жили, а теперь по-другому. Итак.

Мы приходим в мир Земли из Космоса, то есть «сверху». И рождаемся на горе. Там ещё первое время воздух очень разреженный и Человечек такой маленький, неустойчивый, и торжественный, ликующий. Родился! Пуп Земли! Вершина мира! Ничего не вижу кругом, только Я… и Весь мир. Люди вокруг??? … А вот кажется кто-то есть…

Постепенно приходит понимание, что надо куда-то идти. Осторожно, нащупывая опору, потом всё быстрее и быстрее, на ходу осваивая навыки движения и общения… Серпантин… остановки… возвраты (на верху ведь так классно!) … и всё же неминуемо тянет вниз. И вот уже видна долина под горой. Там полно людей, машин, дел, развлечений, городов… Человек устал, конечно, но спешит, торопится туда и неизбежно попадает. Там в долине людей Человек проводит свою зрелость. Здесь строит дом (хотя чаще находит чужой), ну в любом случае, обживается, прорастает кучей связей, привычек, нужностью и зависимостью, здесь осваивает жизнь социума и живёт ей. Оттуда многие очень не хотят уходить. Это Вам не с горы спускаться. А гора зовёт, другая с другой стороны ущелья. И надо собраться, передать дела, дома и машины, взять необходимое и начинать подъём.

Старость – не спуск, а подъём. Порой медленный, трудный, с одышкой, с клюкой, с поддержкой, фантазиями о возврате… «Присяду на пенёк, отдохну денёк». А потом вдруг: «а почему бы не вернуться? Я могу ещё разок!». И возвращаются, уже не очень-то понятно зачем.

Но здоровые уходят, стараются, идут вверх.

Оглядываетесь и видите с высоты птичьего полёта тех, кто внизу остался, присматриваете за ними. Здесь обязательно встречаешь детей, идущих навстречу, и радуетесь вместе этим встречам. Поднимаетесь. Доходите до вершины и уходите туда, откуда пришли.

Ну как?

Я не могу тут поставить как иллюстрации мои любимые картинки, Вы наверняка найдёте их в интернете. Могу предложить закрыть глаза и представить…

Город с дорогами, домами и небоскрёбами, трубами, рекламными щитами, храмами… – в долине, а на горе, откуда мы смотрим вниз и куда привела маленькая тропинка – небольшая избушка, может юрта или типи или каменный домик.

Могу привести более поэтичное изложение тибетцев:

Сфера «лха» – это вершины снежных гор, где находятся ледники. Лха —высочайший пункт, точка, которая раньше всех улавливает свет восходящего солнца. … лха находится настолько близко к небу, насколько небо достижимо на земле. Психологически лха представляет первое пробуждение. … В теле лха – это голова, в особенности глаза и лоб.

Затем существует «нянь», что буквально означает «друг». Нянь начинается с широких горных отрогов и заключает в себе леса, джунгли и равнины. … В теле принцип нянь заключает в себе плечи, туловище, грудь и рёбра. … быть смелым и полезным для других.

Наконец существует «Лю», что буквально означает «водяное существо». Это сфера океанов, рек и озёр, сфера воды и сырости. … Лю – это свежесть подобная солнечному свету, отражённому в глубокой луже воды. …Это богатство… В нашем теле лю – это ноги, ступни, всё что находится ниже талии.

Лха, нянь и лю также имеют отношение ко временам года. Зима – это лха. Самый возвышенный и величественный сезон. Зимой вы чувствуете себя как бы наверху, над облаками, вы ощущаете бодрящую свежесть, как будто летите в воздухе. Потом приходит весна, которая спускается с небес и начинает соприкасаться с землёй, это переход от лха к нянь. Далее наступает лето, представляющее собой полное развитие уровня нянь., когда все растения зелены и в полном цвету. Лето развивается в осень, связанную с лю, потому что в это время происходит заключительное развитие, плодоношение… осуществление лю. И снова…

(Чогьям Трунгпа)

Красиво, правда? И правдиво, правда? Только не говорите: «ну, это у них там…». О Топологии Души буду писать ещё книгу.

Восток и Запад, традиции и современность

– Постарел ты, брат!

– Есть малость.

– А раненько!

– На то я и русский. У нас это – живо!

Закуривая третью папиросу, Тихон Ильич

упорно и вопросительно глядел в окошко:

да неужели так и в других странах?

Немного о традициях. Россия как всегда между востоком и западом, нахваталась больше с «Запада» и тоскует по «Востоку»

На Востоке и Юге (если уж хоть немного на географию ориентироваться), пожалуй: старость = почтение, почтенность. Традиции аксакалов, дедушек Цзы. Старость здесь подразумевает мудрость и опыт. Это, как и вся культура, больше про мужчин. Но старая женщина тоже весьма почитаема.

На западе старость похоже очень давно не в моде. Гедонизм побеждает мудрость. И хотя седовласый старик может быть почитаемым мудрецом, для него всё равно главная радость – молоденькая девушка (д-р Фауст в пример).

Деды в сказках могут нести некоторую мудрость и помощь, но обычно мелкие или с придурью. Деды, старики часто дурачки или глупцы от деревенских до королей. Бабки тоже или глупые или злые или ни то-ни-сё и просто помирают.

Это про наши фантазии о традициях, об этом в главе про сказки подробнее.

Сейчас на Востоке и на Западе всё не однозначно. И это истинно так. Ещё в детстве меня, помню, поражала идея об уважении к старым людям. Эта внушаемая воспитателями мысль вызывала протест. Как можно уважать человека только за то, что он долго прожил, при том, что многие откровенно глупы или злы. Чепуха? Не совсем конечно.

Помните сентенцию: «дожить до почтенной старости». Мне кажется здесь главное слово не «дожить». А Вам?

Это вопрос к старикам и особенно к будущим: что мы делаем чтобы стать почтенными в старости и старость почтенной. И я думаю это не про власть. А про любовь скорее.