Враги - Ольга Резниченко

(и, знаете… любя малого тогда, как сейчас, я бы ни за что на свете не решилась на такую авантюру)

Но…

Разбив безжалостно бутылку вина об голову своего брата, тут же его вырубила, лишила сознания, и едва ли не приставила на порог к смерти.

Кровь, мне нужна была кровь смертного человека, которой затем смогу "новообращенного" разбудить из "молчаливого сна".

… запах ее, аромат…. сплетаясь с дикой моей жаждой, жаждой голодного вампира, на короткие, но такие опасные минуты, лишил рассудка. Я пила, жадно пила Марата кровь, насыщая СВОЕ тело. Бог мой, да как же так можно? как???…

… лучше не вспоминать.

Едва…. едва четкая мысль, осознание того, что творю, пришло ко мне в голову… тут же, что было сил, что было духу — отдернулась, отпрянула от него. Глубокий вдох — и замереть, не дышать, запретить себе думать… о сладком бальзаме.

Но толку?

Черт, вспоминаю — и хочется удушить себя за всё то, что творила…

Я набирала полный рот крови — и (если выигрывала бой с искушением) тут же… сплевывала в чашку…

… и так было до тех пор, пока тихий стук… стихий ропот сердечка вовсе не угас.

Помню, как сейчас, ужас пробил все тело, сковал сознание, прострелил разум… Вся изнутри я покрылась ледяной коркой… — боялась дышать. Боялась жить, осознавая то, что натворила.

Марат мертв.

Секунды тикали. Пора, пора действовать.

Что было сил, что было духу, страха и отчаяния…. я клыками разодрала себе кожу на запястье… Много, нужно было много моей крови… сколько угодно, лишь бы его стеклянные глаза вновь налились жизнью. Я не знала, не знала толком, как определить… наступил этот "сон" уже, или еще нет, но…

Я вливала, вливала кровь в его рот, пока та вовсе не попёрла назад.

Я ревела. Ревела, как малое дитя… у разбитой вазы — понимала, что натворила… что-то ужасное,

ужасное…. за которое строгий родитель потом, когда узнает, душу из тела вынет, жизни лишит.

… и исправить, исправить всё это — НЕКАК.

Я пыталась давить на грудь, трясти брата, пыталась хоть как-то… в его неживое тело вогнать эту конченную кровь. Но ничего…. ничего… похожего на сон, в моем понимании…. не наступало. Марат… оставался мертвым. И даже время, время допустимое…. чтобы звать на помощь, или самой попытаться завести застывшее сердце… прошло.

Ничего, ничего… больше мне не осталось, как… согласно подслушанному рассказу, а может… придуманной Лордом истории, попытаться завершить… "обращение".

… загустевшую, уже потемневшую кровь… я стала вливать в рот мертвого Дюана…

…

На самом деле мне тогда невероятно повезло. Во многом, и с тем фактом, что моя кровь успела подействовать (потому что ждать надо было как минимум полчаса, как оказалось), что того количества, которое я влила, буквально 'втолкнула' в него, хватило на перевоплощение. Да и та… Марата кровь, кровь 'смертного'…. не подвела: ее количество, плюс то…. что за пятнадцать-двадцать минут (пока возилась) она не испоганилась, не дошла до того состояния, когда 'испорченный' гемоглобин с кислородом не смог бы уже усвоится полувампирским телом…

В общем, одному лишь Господу известны причины, по которым весь этот абсурд сработал.

Марат… ожил.

ОЖИЛ!!!!!!!!!!!!!

Ужас, шок, жуткое волнение и крик.

А я, я…. единственное на что была способна тогда, так это — реветь, реветь и улыбаться, как дурочка, улыбаться… от счастья.

Время мое добегало до конца: утро спешно наступало на пятки, а с ним, с ним — и угроза смерти.

Нужно было доводить задуманное до конца.

Не помню уже точно, что за чем говорила, как именно, какие слова пыталась втолковать брату, объясняя, во что сама вляпалась, и что сейчас с ним, родным, сделала,

… о трех законах "бессмертных",

… и что,

что обратила его не я, Оливия Дюан, а Лорд Балдмер…. но по моей просьбе.

Я рьяно пыталась описать этого человека, пыталась вдолбить шокированному Марату, как именно выглядит тот, кто сделал всё это,

что говорил, как вел себя…

Еще попытка, и поняв, что всё…. все мои старания бессмысленны

(ведь сейчас ничего, ничего… кроме как ужаса и шока в его голове не помещается),

нахально развернулась — и выбежала прочь. Я бросила его одного, со всеми страхами и ужасами. Я бросила брата, как последняя тварь,

… сбежала, спасая… свою шкуру.

Глава Пятнадцатая

Очень долго я не имела ни малейшего понятия о судьбе брата… Да, если четно, и не до этого тогда было…

Совершенно не понимаю, на что рассчитывал Лорд, выпуская, выгоняя меня, необученную, на волю…

Естественно, не было никаких связей с моргами или банками крови, ничего, чтобы "легально" добывать пищу.

А такому, "элементарному" трюку, как усыплять сознание жертвы — меня не то, что "не научили", а даже не рассказали о существовании оного.

В общем, чувствовала я себя… брошенным ребенком среди диких джунглей.

В силу своих… глупых, скудных фантазий, первобытных инстинктов, как мне только не приходилось изощряться, не извиваться в стремлении выжить, питаться…

Бесчисленное количество раз тщетно попыталась обычными продуктами заглушить зов голода — но ничего. Ничего… кроме как едва заметного сдвига при употреблении продуктов, с повышенным содержанием витамина С и железа (лимоны, гранаты, смородина; яблоки, печень, икра…) — ничего нормального не добилась, кроме как того, что голод приходил с небольшой отсрочкой, чем обычно: оказалось, именно эти "элементы" способствуют не только у смертного улучшения обогащения крови кислородом, но и у вампира. Так мы больше сможем "вытянуть" из крови полезных, нужных для жизнедеятельности веществ, а значит и с малой дозы — больше насытишься, либо с привычной — на дольше…

В общем, как бы я не пыталась, мне по-прежнему нужна была человеческая кровь, а вместе с ней — и гемоглобин, переносящий кислород.

(все это я поняла со временем, а тогда, тогда "новый мир" познавала методом тыка и везения).

Два-три дня… еще можно было продержаться, а дальше — дальше просто срывало крышу, и ты… хочешь того или нет, и какой бы вере не предавался, вынужден был все равно становиться на тропу войны. Идти на охоту.

…

Я поселилась недалеко от побережья океана.

По ночам, когда все же приходилось идти на мерзкие поступки, когда голод становился совсем невыносимым, я меняла свой облик (надевала парик, с помощью макияжа изменяла черты лица), из одежды — натаскивала что-то откровенное и соблазнительное,