Большая книга общения с ребенком - Юлия Гиппенрейтер

Наконец, пятый результат – тоже эмоциональный след, но уже от взаимоотношений с родителем или учителем.

Запомним: родителей подстерегает опасность ориентироваться только на первый результат. Как часто мы спрашиваем «выучил?», «сделал домашнее задание?», «какие оценки?» «что поставили?» – как будто это самое важное!

Ни в коем случае нельзя забывать об остальных четырех, они гораздо важнее!

Больше того, значимость перечисленных результатов растет в обратном порядке – по мере продвижения сверху вниз. Давайте же рассмотрим их в порядке важности.

Самое важное – взаимоотношения с родителем или учителем, атмосфера, в которой происходит учеба. Участие взрослого может быть разным: от внимательного наблюдения до активной помощи. В любом случае очень важно сохранять доброжелательную атмосферу. Это как минимум. Совсем хорошо, если получается живо обсуждать и радоваться удачам.

Самое важное – доброжелательность родителя и учителя в процессе учебы.

Ни в коем случае не стоит допускать частые указания на ошибки! Лучше подождать, когда ребенок их сам обнаружит и поправит. Если ему будет трудно, можно помочь, да и то, скорее, наводящими вопросами. А частые поправки и критика только омрачат обстановку.

Итак, здесь итог либо положительный (остались довольны друг другом), либо отрицательный (пополнилась копилка взаимных недовольств). Добавим, что такие итоги запоминаются и накапливаются.

Второй по важности результат – вывод о себе и своих способностях: «я это смог» либо – «увы, это мне не под силу». Это значит, что в копилке самоощущения, или самооценки, ребенка прибавится уверенность или неуверенность в своих силах. Понятно, что роль взрослого здесь очень важна: ему стоит подбирать задачи подходящей трудности, быть доброжелательным и терпеливым (наш первый пункт), уметь деликатно помочь, а когда надо – «убрать руку с руля», оставить ребенка в покое, давая возможность справляться самому.

Следующий (третий) результат – эмоциональный след от занятий. Положительные или отрицательные переживания ребенка во время учебы перенесутся на изучаемый предмет, а также на знания и науку в целом. Предмет станет для него либо «интересным и привлекательным», либо «трудным и противным», что скажется на дальнейшем желании – нежелании учить и учиться дальше.

Самый верный путь в тренировке способности ребенка учиться (четвертый пункт снизу) – оставить его в покое: как можно раньше передавайте ему инициативу и заботу о своих занятиях! Подсказанное, спущенное сверху знание, в лучшем случае, механически запомнится, но не прибавит умения организовать свою мысль, и преодолевать сложности материала. Повторим:

Передавайте ребенку заботу о его собственной учебе.

Наконец, самый очевидный результат – конкретное знание (умение). О нем тоже стоит задуматься. Признаемся, далеко не все проходимое в школе оказывается нужным в жизни, и ученики это начинают понимать, теряя ощущение смысла своих стараний. Правда, многое в школьных предметах дается ради «общего образования» и «умственного развития» – и против этого не поспоришь. Но стоит ли ради этой благородной цели впихивать любое знание, провоцируя нелюбовь к предметам и – что еще хуже – подавляя природную любознательность ребенка?

Теперь мы готовы обсудить вопрос: почему они не хотят учиться?

Разгадка в том, что плохой ученик почти всегда жертва традиционных методов образования и воспитания. Эти методы враждебны природе ребенка, по крайней мере, в двух отношениях, тесно связанных друг с другом.

Во-первых, наш подход к обучению опирается на директивные указания: «Ты должен это выучить, и выучить именно это!»

Ребенка не спрашивают, хочет ли он это учить, интересно ли ему это сейчас и почему он должен осваивать это именно так, как требует школьный учитель? При этом «осваивать» часто редуцируется и превращается в «запомнить»! Обсуждение, даже задавание вопросов, необходимое при продумывании, не приветствуется. Это считается ненужным, и на это не отводится времени. На все есть молчаливый ответ: так надо, такая программа!

Есть «ее величество» Программа, и Методические указания. А как и кем эти программы, методы и методики составляются? Многое находится в руках чиновников, амбициозных ученых и методистов, на свой загадочный вкус манипулирующих программами и экзаменами, что-то добавляющих, другое почему-то исключающих. Не говоря уже о коммерческой конкуренции вокруг учебников и идеологических соображений разных лиц.

Ребенок, таким образом, в официальной системе образования – «объект», на который сходится «педагогика» разного качества. Ее проводник – конкретный учитель, в меру своих способностей, лояльности и менталитета, отрабатывающий спущенную программу. Учение «по программе» игнорирует потребность ребенка самому узнавать мир, лишая радости самостоятельных открытий.

Второе следует из предыдущего. Подход и методы, рассчитанные на повиновение обязательному, а в случае сопротивления – «на санкции», ведут к накоплению отрицательных эмоций. Не учитывается простая и много раз подтвержденная истина:

Любая сложная деятельность, и взрослого и ребенка, успешна только тогда, когда она делается с удовольствием.

Итак, все начинается с авторитарности (спускание сверху) и принуждения как главных опор педагогики. Эта установка означает неверие в естественные силы ребенка – его любознательность, живость, умение интересоваться, стремиться к достижениям и собственному развитию.

«Кажется почти чудом, что современные методы обучения еще не совсем удушили святую любознательность… Большая ошибка думать, что чувство долга и принуждение могут привести к радости поиска и познания».

С кем быть родителю?

Родитель школьника всегда оказывается перед выбором: стать союзником школы с ее директивным подходом к образованию и ее унифицированными требованиями – или быть на стороне ребенка.

В первом случае родитель безоговорочно доверяет школе (учителю) и всему, что требует школа. Он руководствуется словом ДОЛЖЕН. Ребенок должен учиться. Главное – отметки, которые подросток приносит. Если плохие – значит, надо принять меры – заняться исправлением его «лени», «разболтанности», дурного характера!

Второй выбор – быть союзником ребенка – значит, заботиться о его психологическом самочувствии в связи с учебой. Задаваться вопросами: нравится ли ему учиться, что он реально узнает, есть ли трудности, как справляется, не слишком ли он подавлен оценками, интересно ли ему, хочет ли узнать больше? Короче говоря, ставить во главу угла его внутреннюю жизнь и помогать ему выживать в сложном мире школы!

Всю систему школьного образования родители не могут изменить, и у них нет времени ждать, когда общество созреет до более гуманных подходов и программ. Но они в состоянии осознать, что дети не могут полноценно учиться, будучи зажатыми в прокрустово ложе обязательными требованиями и методами оценок и принуждений. Дети своим поведением – отметками, «ленью», упрямством и конфликтами посылают нам сигналы о своем неблагополучии, но большинство родителей их не слышат.

Загадка Паганини

Сталкиваясь с такими выводами, родители часто возражают: известны же случаи, когда люди находили призвание и достигали больших успехов, проходя через жесткую школу. Яркий пример тому – детство знаменитого композитора и скрипача-виртуоза Никколо Паганини. Признаюсь, этот пример лично мне как противнику методов директивного обучения долго не давал покоя и требовал объяснения.

Всем известно, что отец Паганини был очень строг и даже жесток. Он заставлял сына упражняться на скрипке целыми днями, запирал дома, бил его по пальцам (!). Если мальчик убегал в порт поиграть на берегу моря, то бил его особенно жестоко.

Паганини рассказывал потом своему биографу:

«Трудно представить более строгого отца, чем мой. Когда ему казалось, что я недостаточно прилежен в занятиях, он оставлял меня без еды и голодом вынуждал удвоить старания, так что мне пришлось много страдать физически, и это стало сказываться на моем здоровье».

Как же случилось так, что мальчик не возненавидел, в конце концов, игру на скрипке? Ответ мы находим в тех же воспоминаниях Паганини.