Эксперименты в академии, или Мой подопытный некромант - Екатерина Бриар
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Должна признать, она была красива. Чуть вздернутые в изгибе брови, большие темно-зеленые глаза, чувственный рот. Волосы девицы были собраны в простой хвост и явно не без умысла. Если у Роканции локоны имели алый оттенок, заносчивая незнакомка являлась счастливой обладательницей шевелюры медного цвета. Волосы так сильно блестели, что в пору было поинтересоваться, где она делала ламинирование. Форменное темно-синее платье сидело так, словно было пошито специально на нее. На мне было точно такое же (спасибо Винсенту), но я, вероятно, не нашла нужного подхода к здешней одежде.
— Адель Шеридан… А вот о тебе я пока ничего не знаю, — в притворном расстройстве девица склонила голову на бок.
Из-за спины рыжей вышли две такие же идеально красивые девушки.
— Но это поправимо, — многообещающе заверили меня.
Брюнетка и блондинка по части привлекательности и самоуверенности ни в чем не уступали девице, с которой у нас завязался диалог. Но все же, наблюдая за этой троицей, можно было сразу определить, кто является лидером, а кого удостоили милости стать частью свиты.
— Дерзайте, — равнодушно пожала плечами я. — Раскопаете что-нибудь интересное, разрешу написать за меня мемуары.
Разумеется, это было не самым лучшим началом учебы. С другой стороны, я ни в школе, ни в универе не стремилась попасть в круг популярных. Про себя эту тройцу я уже успела окрестить Виагрой и не без удовольствия наблюдала, как на щеках рыженькой проступили красные пятна.
Надо же… а ей не идет.
Не знаю, чем бы закончилась наша пикировка, но дверь, перед которой мы стояли, внезапно распахнулась и на пороге возник худощавый русоволосый парнишка в преподавательской мантии.
Мы с рыжей из Виагры удивленно переглянулись. Однокурсники, до недавнего времени с любопытством наблюдавшие за нашей перепалкой, зашушукались. Только Роканция сохранила спокойствие и, дождавшись приглашающего жеста подростка, юркнула в аудиторию. Остальные продолжали мяться на пороге.
— Ну, чего замерли? Я не кусаюсь, — с легким раздражением поторопил профессор.
Рыжая отмерла и, нацепив на лицо вежливую улыбку, прошествовала мимо преподавателя. За ней поспешила «свита» и несколько парней. Часть адептов замешкалась, поэтому я не стала последней, кто занял место в аудитории.
— Меня зовут профессор Игнас и если я напоминаю вам младшего братишку, очень скоро у вас появится возможность убедиться в ошибочности своих суждений, — заявил юноша. Он изо всех сил старался создать образ серьезного преподавателя. Жест, с которым он откинул с глаз челку, этому не поспособствовал.
Парень, сидевший за соседним столом, снисходительно фыркнул. Виагра о чем-то оживленно зашепталась. Маг щелкнул пальцами и в аудитории воцарилась тишина.
— Забыл предупредить: на моих занятиях всегда царят дисциплина и порядок, — губы профессора-подростка растянулись в плотоядной улыбке. — Пустоголовые идиоты вроде вас не в силах даже поддерживать тишину во время занятий. С этим я вам помогу.
Только после этой фразы до меня дошел смысл произошедшего. Игнас каким-то образом заглушил наши голоса. Я огляделась — одногруппники ошарашенно смотрели друг на друга, некоторые беззвучно шевелили губами.
— А теперь пора познакомиться, — сказал преподаватель, когда все смирились с вынужденной немотой.
Он сделал приглашающий жест в сторону высокого нескладного адепта с белесыми волосами, который сидел прямо перед кафедрой.
— Это незаконно! — выпалил парень, как только к нему вернулся дар речи.
— Тебя и правда так зовут? — с сомнением протянул профессор Игнас.
Держу пари, если бы не немота, студенты зашлись бы от хохота. Но покрасневший блондин все же взял себя в руки и представился:
— Орис Котлер.
Профессор удовлетворенно кивнул и указал на брюнетку из Виагры.
— Синтия Серон, — произнесла девушка и с облегчением вздохнула, когда странный преподаватель перевел внимание на ее соседку.
Не прошло и пяти минут как каждый из первокурсников представился. Оказалось, рыжую зовут Джанелия Линвуд. Ее белокурая подружка — Фелисия Андевиль. Крепыша, поглядывавшего на нее с откровенным обожанием, звали Грегор Ганти. Длинноволосый красавчик, сидевший рядом с ним, Морис Мерсер. Последним из парней назвал свое имя Эван Маклур. В этом парне я с первого взгляда распознала ботаника. Он без конца теребил очки и нервно барабанил по столу. Помимо Виагры и нас с Роканцией, в группе оказались еще две девушки. Лили Тирс, бледная кудрявая особа, чьи запястья были унизаны разноцветными браслетами, и Нирия Глонтор, невысокая черноволосая девица, которая предпочла место в самом дальнем углу аудитории.
Странное дело, когда очередь дошла до меня, я даже не замешкалась. Вот как просто оказалось присвоить чужое имя.
— Адель Шеридан, — на одном дыхании произнесла я.
После того, как каждый из нас назвал себя, профессор Игнас вновь лишил группу возможности издавать звуки.
— Мой предмет неслучайно ставят первым в расписании первокурсников, — не без удовольствия начал вещать он в абсолютной тишине. — Как вам всем хорошо известно, Синтарская академия — уникальное учебное заведение. Вне зависимости от величины магического потенциала и личных склонностей к стихиям, каждый адепт за время учебы пройдет полный курс по целительству, некромантии, зельеварению, прорицательству, иллюзиям, артефакторике. Вы научитесь составлять заклинания и наперед просчитывать их силу, овладеете в доступной для себя мере всеми стихиями и освоите ментальную магию. Короче, если не свернете себе шею за следующие четыре года, то станете магами — универсалами. Звучит впечатляюще, не так ли?
Преподаватель выдержал паузу, а затем продолжил:
— Но кто мне скажет: в чем ценность универсальной магии?
Профессор обвел аудиторию холодным взглядом и, клянусь, в этот момент в нем не было ничего от смазливого тинейджера.
Мне сказать было нечего. Более того, я так и не поняла: предоставил ли профессор Игнас кому-то из первокурсников возможность дать ответ или все мы по-прежнему оставались скованы магической немотой.
Все молчали. Ничья рука не взметнулась вверх.
Игнас выглядел так, словно ничего иного и не ожидал.
— В каждой войне прошлого маги гибли из-за неумения подчинять себе все стихии разом. Столетиями они верили, будто целительством и некромантией не может заниматься один человек. Однако практика показывает, что маг не только может, но и должен… просто обязан уметь пользоваться знаниями во всех
