Сердце шипов - Мерседес Лэки
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
И, кроме того, темная фея сейчас не обращала на Аврору никакого внимания. У нее была другая цель.
Я.
Гостья сощурилась. Я ожидала от нее каких-нибудь слов, но она молчала. Где же наш волшебник, Джеррольд? Тоже зажат в давке позади стоящих плотным строем светлых и темных фей?
Гостья подняла посох. Я вскинула руки, прикрываясь ими, как щитом.
Вспышка блеклого зеленого свечения снова ударила мне в ладони. И… я напряглась, будто в попытке удержать дверь, не дать ей открыться, отражая магию. Я понятия не имела, что делаю и как, но почувствовала, как заскользили по полу ноги. И знала, что не смогу упираться вечно – вернее, дольше нескольких мгновений.
Я больше не боялась, не злилась. Все, что во мне осталось, – это решимость. Я просто отреагировала чисто инстинктивно. Собрала силы в кулак, рьяно упираясь. Глубоко вздохнула, прищурилась от зеленого света и заорала во всю глотку:
– Оставь! Ее! В ПОКОЕ!!!
А потом дала отпор, мысленно и физически.
С грохотом, который отбросил меня назад так, что я растянулась на полу, темная магия отразилась от моих рук и с еще одним «БАМ!» ударила саму заклинательницу. Та закричала.
Что-то ослепительно вспыхнуло. И когда я снова смогла видеть, темная и все жуткие создания… исчезли. Только трепетали в воздухе несколько крошечных черных лоскутков, а на полу, где она стояла, остался выжженный след.
Первыми среагировали темные феи – и с гримасами страха бросились удирать. Некоторые открывали порталы прямо в зале, другие взлетали и ломились наружу через окна. Третьи бежали к дверям, вызывая еще больше криков у гостей, с которыми сталкивались по пути. Светлые феи, кроме нескольких из первого ряда, кто бросился ко мне, в мгновение ока пустились в погоню. Я проследила за ними; они не собирались никого ловить, но должны были убедиться, что никто из темных не вернется. Они по-прежнему не могли напасть на темных – та, кто все это заварил, оказалась мертва, а если кто-то и подумывал объединиться с незнакомкой, эту мысль явно вышибло им из головы, как только я ударила соперницу ее же оружием.
Парень с фиолетовыми волосами, одетый в основном в платки, сжал мою правую руку, величественный блондин с сине-желтыми птичьими крыльями подхватил меня за левый локоть, и вдвоем они помогли мне подняться на ноги. Я вглядывалась в лица окруживших меня фей, все еще не очень хорошо соображая.
– Что случилось? – ошеломленно спросила я, когда из кладовой вернулась Домна.
Она коснулась плеча птицекрылого фея и мягко отодвинула его в сторону.
– А это, моя дорогая юная смертная, – произнесла Домна, – мы и сами хотели бы узнать!
Тут мои колени подогнулись; фей с фиолетовыми волосами поймал меня и поднял на руки, словно я ничего не весила.
– Наверх, – приказала Домна. – Собираемся в личных покоях короля.
Она оглянулась на остальных фей и кивнула.
– Вижу, весь совет здесь, кроме Брианны и Бьянки, они уже там. Пойдемте. Отнеси юную Мириам, Элсфирд.
Большинство фей вылетели через разбитые окна. У меня слишком кружилась голова, чтобы мыслить ясно, но мне повезло – мой спаситель с фиолетовыми волосами думал за нас обоих. Из кладовой он поднялся вверх по лестнице, явно догадавшись, что остальные ушли именно туда.
Он определил, где все, следуя за гулом голосов в верхних покоях мамы, и внес меня туда на руках.
– О боже мой… Мири! – охнула мама.
Мой спаситель поставил меня на ноги, и мне удалось к ней доковылять. Мама обняла меня одной рукой, держа другой Аврору. Значит, с малышкой все было хорошо.
Сестра подняла на меня глазки и что-то агукнула, и я чуть не заплакала от облегчения.
– Я в порядке, мама, – повторяла я снова и снова, пока она наконец не поверила и не отпустила меня.
Я, пошатываясь, добрела до диванчика и тяжело на него плюхнулась. Рядом села Бьянка, пока остальные всеми силами успокаивали маму и папу.
– Знаю, наверняка голова кругом, – произнесла Бьянка и похлопала меня по руке. – Но сейчас нужно ответить на пару вопросов, пока не померкла память.
– Я попробую, – неуверенно сказала я.
Домна, отделившись от других, тоже присела неподалеку, чтобы послушать. Обычно – особенно с феями! – я бы дважды подумала, что именно говорить, – спасибо за это Белинде. Но сейчас я была так ошеломлена, что просто рассказала все как есть.
Бьянка задавала много вопросов. Делала ли я что-то подобное раньше? (Нет, конечно.) Игралась ли я когда-нибудь с магией, даже совсем чуть-чуть? (Даже в голову не приходило.) Казалось ли мне, что что-нибудь случится, а потом оно действительно происходило? (Нет.) Спрашивал ли у меня что-нибудь о магии папин волшебник? (Никогда!) И всякое о том, что я чувствовала, когда остановила проклятие и обернула силу незваной гостьи против нее самой. Очень конкретные вопросы. Бьянка даже подсказывала слова, когда я колебалась, помогая ухватить суть того, что я делала, и сказать: «Да, да, так». Например, «бастион» – когда она спросила, во что я пыталась превратиться.
Потом Домна спросила, как я себя чувствую.
– Немного тошнит, – призналась я. – И голова до сих пор кружится. Кажется, даже не смогу встать.
Она цокнула языком, покрутила пальцем над левой ладонью, создавая вихрь сверкающих пылинок; из них соткалась крошечная бутылочка сапфирового цвета. Домна взяла ее двумя пальцами и вручила мне.
– Выпей, – приказала она. – Одним глотком, иначе подавишься.
С гримасой я откупорила бутылку, сделала как велено и чуть до потолка не подскочила. Я как будто хлебнула жидкого огня! Но жжение быстро исчезло, и осталось приятное тепло, которое растеклось по телу. Голова перестала кружиться, и я снова почувствовала себя хорошо.
Тут к нам присоединилась и Брианна. Остальные феи все так же переговаривались с мамой и папой; Аврора лежала в колыбели, которую каким-то образом перенесли из детской, а Мелали, стоя над ней мрачным драконом, размахивала подсвечником, словно мечом. Пусть я полностью поддерживала ее в стремлении защитить Аврору, выглядела Мелали несколько безумно. Но, с другой стороны, может, в чем-то она была
