Доктор Сон - Стивен Кинг

Он надел трусы и прошаркал обратно в спальню, на миг замерев в дверях и бросив взгляд на женщину, притащившую его прошлым вечером к себе домой. Руки и ноги раскинуты, все на виду. Вчера со своими кольцами в ушах, в короткой кожаной юбке, топике и пробковых сандалиях она казалась ему Принцессой Запада… сегодня же он видел обвисший белый мешок растущего пивного живота и первые признаки второго подбородка прямо под первым.

И еще кое-что похуже: ее даже нельзя было назвать женщиной в полном смысле этого слова. Наверное, не малолетка (господи, только не малолетка), но уж точно никак не старше двадцати, а может и младше. Одну стену украшал пугающе детский плакат группы «Кисс», на котором Джин Симмонс извергал из себя огонь. На другом постере на ветке висел котенок с испуганными глазами. «Держись, малыш», советовал постер.

Ему нужно убираться отсюда.

Их одежда валялась вперемешку в изножье матраса. Дэн отложил в сторону ее трусики, взял футболку, просунул в нее голову и начал натягивать джинсы. Он уже наполовину застегнул молнию, когда вдруг понял, что левый передний карман стал существенно легче по сравнению со вчерашним днем.

Нет. Не может быть.

Голова, начавшая было успокаиваться, вновь принялась пульсировать, а сердце стало набирать обороты. Запустив руку в карман, Дэн обнаружил там лишь десятидолларовую купюру и две зубочистки, одна из которых вошла ему глубоко под ноготь, чего он почти не заметил.

Мы не могли пропить пять сотен. Никак не могли. Да мы бы умерли от такого количества выпивки.

Бумажник по-прежнему лежал в заднем кармане. Он вытащил его, вопреки здравому смыслу надеясь на чудо, но чуда не случилось. Должно быть, в какой-то момент он переложил десятку, которую обычно держал в бумажнике, в передний карман. Вероятно, это ее вчера и спасло, что теперь казалось издевательством.

Он посмотрел на храпящую, распластавшуюся по матрасу девушку-женщину и даже направился к ней, чтобы хорошенько встряхнуть, разбудить и поинтересоваться, куда она, блядь, дела все его деньги — душил бы, пока не проснулась, если уж на то пошло. Но если она их украла, зачем привела его к себе? И не случилось ли с ним что-то еще… уже после «Млечного пути»? Теперь, когда голова прояснилась, он начал вспоминать — воспоминания туманные, но, скорее всего, подлинные, — как они взяли такси до вокзала.

«Милый, я знаю одного парня, который там обретается».

Она действительно так сказала или это лишь его воображение?

«Сказала, чего уж там. Я в Уилмингтоне, президент — Билл Клинтон, и вчера вечером мы отправились на вокзал. Где и в самом деле был парень. Из тех, что предпочитает заключать сделки в мужских туалетах, особенно если у клиента слегка отрихтованная физиономия. Когда он спросил, кого я разозлил, я ответил…»

— Я ответил, что это не его собачье дело, — пробормотал Дэн.

Когда они зашли в туалет, Дэн рассчитывал порадовать подружку дозой, ничего больше. Дини, быть может, и нравился кокаин, но Дэн не хотел иметь с ним ничего общего. Он слышал, что кокс называют «аспирином для богачей», а Дэн был далеко не богат. Но тут из кабинки вышел какой-то тип с портфелем, похожий на бизнесмена. Когда мистер Бизнесмен подошел к раковине, чтобы ополоснуть руки, Дэн увидел мух, ползающих по его лицу.

Мух-падальщиц. Мистер Бизнесмен был ходячим трупом и даже не подозревал об этом.

И вместо того, чтобы взять маленькую порцию, Дэн, похоже, пустился во все тяжкие. Или в последний момент передумал? Могло быть и так, ведь его память больше почти ничего не сохранила.

«Но мух я все же запомнил».

Да. Это он запомнил. Выпивка умеряла сияние, вырубала его на время, но он не был уверен в том, что мухи вообще относились к сиянию. Они появлялись, когда им вздумается — на трезвую голову или на пьяную.

Он снова подумал: мне нужно убираться отсюда.

Он снова подумал: лучше б я умер.

Дини тихо всхрапнула и отвернулась от безжалостного утреннего света. Если не считать матраса на полу, мебели в комнате не было — даже завалящей тумбочки. Открытая дверь чулана демонстрировала скудный гардероб, сваленный в две пластиковые корзины для белья. То немногое, что висело на вешалках, предназначалось, видимо, для походов по барам: красная футболка со словами «Sexy Girl», вышитыми блестками, и джинсовая юбка с обтрепанным по последней моде подолом. Еще там стояли две пары кроссовок, две пары лодочек без каблуков и пара туфель с ремешком на шпильках в стиле «трахни меня». Никаких пробковых сандалий. И ни намека на его собственные побитые жизнью «Рибоки», раз уж речь зашла об этом.

Они вроде бы сбросили обувь, когда вошли, и если так, то она должна сейчас валяться в гостиной, которую он смутно припоминал. Там же, наверное, лежит и ее сумочка. Дэн мог отдать Дини остатки своей наличности на сохранение — маловероятно, но вполне возможно.

Чувствуя, как пульсирует голова, он побрел по короткому коридору туда, где, как ему помнилось, была вторая и последняя комната квартиры. В дальнем углу располагалась кухонька, всю роскошь которой составляли плита с горелками да маленький холодильник, приютившийся под рабочим столом. В зоне гостиной стоял просевший диван с подложенными под один край кирпичами. Напротив — телевизор с трещиной посреди экрана. Трещину заклеили полоской клейкой ленты, и с одного угла она уже начала отходить. К ленте прилипло несколько мух, одна все еще слабо шевелилась. Дэн смотрел на нее с нездоровым интересом, в который уже раз отмечая про себя, что похмелье позволяет заметить уродливейшие детали в самом обычном окружении.

Прямо перед диваном стоял кофейный столик. На нем находились пепельница, полная окурков, пакетик с белым порошком и журнал «Пипл» с остатками наркотика на обложке. Завершала картину долларовая купюра, скрученная в трубочку. Он не знал, как много они успели нюхнуть, но судя по тому, что осталось, с пятью сотнями можно попрощаться навсегда.

«Твою мать, я ведь не люблю кокс. Как я вообще его нюхал, если даже дышу через раз?»

Не он. Она. Она нюхала, а он втирал себе в десны. Воспоминания начали возвращаться. Дэн предпочел бы, чтобы они оставались, где были, но увы — поздно.

Мухи-падальщицы в туалете ползают по влажной поверхности глазных яблок мистера Бизнесмена, вылезают изо рта и влезают обратно. Мистер Барыга спрашивает, на что уставился Дэн. Дэн отвечает: ни на что, неважно, покажи лучше, что у тебя есть. Как выяснилось, у мистера Барыги есть предостаточно. У них всегда так. Еще одна поездка в такси — к ней домой. Дини на заднем сиденье втягивает кокаин с запястья, не желая (или просто не в состоянии) дотерпеть до квартиры. Они оба пытаются спеть «Мистер Робото».