Зеленые береты - Робин Мур

– Ну, похоже, Бергхольц задал им жару! – восторженно проговорил Корни, возбужденно хлопая меня ладонью по спине. Я невольно постарался уклониться от ударов его могучей руки. – Бог мой, как бы мне хотелось быть сейчас там – с Бергхольцем и камбоджийцами.

Резкий пулеметный стрекот внезапно оборвал взрыв гранаты. Корни повернулся и крикнул приближавшемуся Шмельцеру:

– Это все, что осталось от того китайского пулемета, который я недавно дал ККК. Слышал, как его заклинило?

– Я слышал, что его заставила замолчать граната, – отозвался Шмельцер.

Лица сбившихся в кучу стариков, женщин и детей искривила смесь страха, недоумения и паники. Они принялись искоса посматривать в сторону стоявших неподалеку от них трех американцев и, казалось, постепенно начинали что-то понимать. Теперь на их лицах все более проступала маска ненависти.

Бой продолжался еще примерно с четверть часа, словно аккомпанируя надвигающемуся рассвету. К югу от нас с вершины холма в небо регулярно взмывали разноцветные ракеты, обозначавшие пункт сбора, где Бергхольцу и его камбоджийцам предстояло вернуться на вьетнамскую территорию.

Корни окинул деревню прощальным взглядом.

– Ну что ж, Шмельцер, идите, расплатитесь с ККК. Всем, кто уцелел, можете выплатить премию. Если вдруг начнут жаловаться, что их, дескать, обстреляли свои же лучшие друзья из ВК, скажите им, – Корни ухмыльнулся, – что мы сожалеем об этом.

Напоследок он с такой силой опустил ладонь на спину своего заместителя, что любой другой более хлипкий человек на его месте тут же рухнул бы на землю.

– Только позаботьтесь о том, чтобы ваши парни все время держали оружие наизготовку, – предупредил он. – От этих типов можно ожидать любой пакости. – Он на секунду задумался, после чего добавил: – Возможно, я возьму взвод лейтенанта Кау и пойду с вами. Если все пройдет нормально, потом поверну на юг, отыщу Бергхольца и посмотрю, как идут у него дела.

Предоставив лейтенанту Кау выполнять малоприятную миссию обыска деревенских домов и допроса их обитателей, мы двинулись в южном направлении. Когда мы прошли около мили, отделявшие нас от иглоподобной скалы, группа ККК в составе примерно пятнадцати человек уже прибыла на место. Шмельцер, основательно прикрытый взводом своих лучших стрелков, подошел к лидеру ККК, который был одет в защитного цвета штаны и черную пижамную куртку; его грудь и плечи крест-накрест перепоясывали пулеметные ленты. Рядом со Шмельцером шел переводчик, а мы с Корни старались подходить так, чтобы не оказаться между нашими бойцами и ККК. На лицах Корни и Шмельцера гуляли дружеские улыбки, тогда как главарь бандитов смотрел на них с явной подозрительностью и даже злобой. Шмельцер засунул руку во внутренний карман куртки и извлек толстый бумажник – при виде денег главарь ККК, похоже, все же несколько смягчился.

– Когда все ваши люди соберутся, я выплачу вам оставшиеся двадцать пять тысяч пиастров, – проговорил Шмельцер, пересчитывая деньги.

Подошел переводчик и передал нам ответ главаря:

– А если не все вернутся назад? Против кого они сражались на той стороне?

– Против ВК, разумеется, – с невинным видом ответил Шмельцер. – Ведь ваши парни – друзья американцев и вьетнамцев, правильно?

Вожак бандитов нахмурился, однако по-прежнему не отводил взгляда от бумажек, мелькавших в руках Шмельцера. Находясь в атмосфере почти неприкрытой враждебности, мы были вынуждены переждать довольно неприятную, долгую паузу, пока к скале-игле с противоположной стороны границы подтягивались остальные ККК.

Корни и Шмельцер бесстрастно взирали на медленно тащившихся раненых, окровавленных камбоджийцев. Некоторых, кто не мог передвигаться самостоятельно, поддерживали их товарищи; пара бойцов несла останки изуродованных тел.

– Помнишь, как выглядели те монахи с собственными головами под мышкой? – спросил Шмельцера Корни, и тот мрачно кивнул.

Из участвовавших в рейде полусотни ККК тридцать остались в живых, причем ранены были не более десяти из них. Лишь шестерых убитых удалось перенести на вьетнамскую территорию.

Окинув взглядом свой потрепанный отряд, главарь бандитов повернулся к Корни, по-прежнему держа подрагивающий палец на спусковом крючке китайского автомата, который ему дал Шмельцер.

Всем было ясно: ККК поняли, что они попались на удочку американцев, однако Корни и Шмельцер продолжали начатую ими игру и старательно изображали сочувствие по поводу гибели и ранения камбоджийских наемников.

– Передайте главарю, – проговорил Шмельцер, – что за каждого убитого вьетнамца мы заплатим по пятьсот пиастров премиальных.

Тем временем главарь ККК с еще более потемневшим лицом разговаривал со своими уцелевшими бойцами. Переводчик стоял к нему чуть боком и внимательно прислушивался к содержанию разговора.

– Он говорит, – обратился переводчик к Корни, – что его люди были атакованы сразу с двух сторон. По его, словам, стрельба началась с камбоджийской территории, а потом к ней присоединился огонь убегавших из Чау Лу вьетнамцев. Его людям пришлось стрелять в обоих направлениях, хотя чаще они попадали все же во вьетконговцев, двигавшихся со стороны деревни – тех можно было лучше разглядеть. Он говорит, что хотел бы получить плату за сто убитых ВК. У его людей якобы не было времени отрезать им в качестве доказательства уши и кисти рук. И еще он говорит, что мы обманули его, поскольку не сказали про Чау Лу.

– Переведите ему, что в данном случае имело место трагическое недопонимание сути приказа, – проговорил Корни. – Мы заплатим ему по пятьсот за каждого из двадцати пяти убитых вьетконговцев и по тысяче пиастров за каждого своего УВБ.

Окружавшие Шмельцера бойцы нерегулярных подразделений не могли не ощущать ту ненависть, которую испытывали к ним ККК, и потому нервно поводили из стороны в сторону стволами своих винтовок. Однако главарю бандитов сейчас было явно ни к чему провоцировать скандал: гневно поблескивая глазами, он был вынужден признать наше превосходство в силе и поэтому хотя и нехотя, но все же пошел на сделку.

– А зачем вы вообще ему что-то платите? – поинтересовался я. – Ведь совершенно ясно, что при первой же возможности эти головорезы постараются напасть на вас и отомстить, всадив нож в спину.

Корни усмехнулся:

– Если слухи о схватке на чужой территории все же распространятся, в Сайгоне, как я надеюсь, все же одобрительно отнесутся к моей идее подкупить кучку бандитов, чтобы они ударили по вьетконговцам на камбоджийской территории, и тем самым обезопасить наш лагерь. – Повернув голову к Шмельцеру, он добавил: – Возьмите у главаря расписку в получении денег и сфотографируйте его в момент их передачи.

Когда мы с Корни уже собирались покидать пункт сбора в сопровождении взвода охраны, к капитану подошел переводчик.

– Сэр, главарь ККК говорит, что в бою они потеряли три автомата и две винтовки. Он хочет, чтобы ему возместили ущерб.

– Передайте ему, что я сожалею о данном факте. Мы передали ему оружие, и если он не смог позаботиться о его сохранности, то это уже не наша забота.

Стоя лицом к главарю бандитов, Корни ждал, пока переведут его слова, и с мрачным видом рассматривал маленького злобного человечка. Вожак ККК понимал, что он и так уже выбил себе все возможные льготы и поощрения, и потому сейчас старался не встречаться с твердым взглядом Корни, Шмельцер и его сержант между тем продолжали пересчитывать предназначавшиеся камбоджийским головорезам деньги.

Внимание Корни привлекли стоны, которые издавали лежавшие и сидевшие на земле раненые. Подойдя к ним, он наклонился, оглядел наиболее тяжело раненных, после чего обратился к Шмельцеру:

– Перед уходом попросите вьетнамских медиков помочь этим людям. Может быть, завтра они опять станут грабить торговцев, убивать монахов и даже попытаются напасть на нас, но сегодня они оказали нам большую услугу, возможно, сами того не желая. Когда закончите, сразу же возвращайтесь в Фан-Чау. При этом все время поглядывайте, что творится у вас за спиной и по сторонам. – Корни окинул незлобивым взглядом кучку ККК, столпившуюся вокруг своего главаря. – Похоже, эти парни имеют на нас большо-ой зуб.

В сопровождении взвода охраны мы стали удаляться от иглообразной скалы и менее чем за час прошли две мили, отделявшие нас от места встречи с нашими камбоджийцами.

К нашему прибытию сержант Фальк как раз приветствовал возвращавшихся камбоджийцев. Наш медик, сержант Эбберсон, к их приходу приготовил медикаменты, инструменты и вообще все необходимое в таких случаях. Неподалеку стояли люди с носилками.

Нас поджидал Бергхольц, по лицу которого гуляла широкая улыбка.

– Ну, Бергхольц, как дела? – спросил Корни; направляясь к своему старшине.