Дар демона - Валерия Веденеева

– Налюбовался,– покладисто согласился маг, потом его мысль вернулась к тому, для чего они и приехали в лес, и серые глаза зажглись отсветом того хищного огня, который пылал во взгляде Мэа– таэля.

– Славно поохотимся,– выдохнул полукровка.

Стая ждала на поляне– несколько человек уже спешились, кто– то из воинов присел перед пленником и пытался его разговорить. Тот упрямо отмалчивался, продолжая сохранять высокомерное выражение лица. Арон скривил губы в подобие улыбки: в подземельях пленник был разговорчивей.

– Ну как, не передумал?– больше для вида поинтересовался он.

– Нет! Ты будешь проклят, убийца! Все, чего ты достиг, станет прахом! Все отвернутся от тебя!– ах, сколько бессильной ненависти было в глазах светлого мага, самого верного ученика Аларика Неркаса, какой гнев кипел в нем, какая ярость на несправедливость судьбы.

Тонгил с сожалением подумал, что так и не научился впитывать силу чужих эмоций. Читать– да, но с поглощением никак не получалось.

– Развяжите его,– кивнул Арон ближайшим к пленнику стражам. Можно было бы и магией, но по привычке, намертво вдолбленной учителем, Тонгил не любил попусту расходовать энергию. Маг предпочитал всегда держать резерв полным, слишком уж много неожиданностей любит подкидывать жизнь.

Одним из таких жизненных сюрпризов и стал для Аларика Неркаса сам Тонгил, когда светлый, потратившийся на магическую защиту замка одного из верных вассалов, расслаблялся в компании некоей милой девочки. Черный маг долго подбирал подходящую красотку, и роль свою она сыграла на отлично.... Нет, не стоит попусту расходовать магию, чтобы однажды не оказаться на месте бедняги Неркаса.

Светлый поднялся на ноги, обвел взглядом поляну, дольше всего задержав взгляд на Мэа– таэле: о присутствии полуэльфа в свите черного мага ходили слухи по всей империи, но пока мало кто в это верил. Должно быть, даже у приговоренных к смерти бывают проблески любопытства.

– Мы дадим тебе фору,– благожелательно сказал Арон ,– на западе, за десять миль отсюда, течет рукав Вьесты. Сумеешь перебраться на другой берег– будешь свободен. А нет– не обессудь: станешь обедом для моих песиков.

Светлый маг гордо вскинул голову и явно собирался выдать что– нибудь благородно– глупое, но в этот миг воин, прежде пытавшийся вызвать пленника на разговор, негромко зарычал. Если не видеть, можно было бы поклясться, что этот звук принадлежал дикому зверю. Светлый оборвался на первом же слове, отшатнулся назад. Стражи, стоящие вокруг, громко расхохотались, еще несколько оборотней издали издевательский полулай– полувой.

– Ну как, нравятся мои песики?– широко улыбаясь, спросил Арон . Ненависть светлого сменилась откровенным ужасом, он попятился.

– Ну что же ты, храбрец?– вперед выехал Мэа– таэль, весь излучая хищное веселье, наклонился с коня,– у тебя больше не осталось проклятий? Хотя бы парочки? Для меня?

Светлый уставился на него, как на безумца, сделал назад шаг, другой, развернулся и кинулся прочь. Стоящие на дороге стражи учтиво отступили в сторону.

– Как думаешь, не заблудится?– заботливо спросил полукровка.

Арон покачал головой, наблюдая, как светлый зацепился ногой за невидимый под листвой корень, упал, вскочил и побежал дальше, но уже прихрамывая. Иногда пленник оборачивался, и, хотя пока никто его не преследовал, даже на расстоянии был заметен ужас, исказивший лицо.

– Я частично снял блокировку с его эррэ: на чувство направления, на исцеление и на выносливость.

– Будет забавно,– Мэль заулыбался в предвкушении. Арон у подумалось, что таким счастливым он его уже давно не видел. Возможно, стоило устраивать подобные охоты чаще.

– Можно, господин?– глаза десятника горели желтоватым звериным огнем, и только человеческая воля сдерживало то, что, как из тесной оболочки, рвалось из тела воина.

– Мэль?– Арон обернулся к другу,– это ведь твоя охота.

Полуэльф улыбнулся, обнажив на мгновение более острые, чем положено человеку, клыки:

– Думаю, пора!

И тотчас аура нестерпимо чуждого и вместе с тем– давно знакомого изменения, накрыла поляну, заставив эррэ самого Тонгила инстинктивно оградить человеческую суть хозяина щитом внутренней реальности. А вокруг тела воинов ломало судорогами одновременно боли и экстаза, превращая людей в волков.

Несмотря на наложенные слои заклинаний, несколько коней жалобно заржало и попятилось. Арон привычно взмахнул рукой, набрасывая на пугливую скотину сеть подчинения, и ржание стихло, глаза лошадей остекленели. А волки уже вытянутой цепочкой бежали вглубь леса, по четкому следу светлого мага.

– Наперегонки?– не дожидаясь ответа, Мэль гикнул и сорвался с места. Тонгил, чувствуя почти мальчишеский азарт, припустил следом.

Светлый почти успел: до берега Вьесты человеку оставалось едва ли сто шагов, когда первый волк прыгнул ему на загривок, повалил на землю, и тут же сам покатился по траве, жалобно визжа и пачкая ее кровью. А светлый попятился, сжимая в правой руке неизвестно откуда взявшийся клинок; на лице смешались выражение отчаянья и решимости дорого продать свою жизнь.

Мэа– таэль, обогнавший– таки Арон а, слетел с коня, одновременно выхватывая из ножен широкий охотничий кинжал, и пружинистой походкой двинулся к жертве:

– Потанцуем, красавчик?– хищная ухмылка полуэльфа сделала бы честь любому волку. Тонгил, остановивший коня в некотором отдалении, покачал головой: риск ради риска он понимать отказывался. Но казалось, что Мэля, будь он в ярости или веселом азарте, собственная жизнь не волновала. Полукровка жил одним днем, и этот день старался сделать как можно ярче и насыщеннее.

Это было действительно похоже на танец: кружение, обмен быстрыми ударами, изящно– ровный разрез на одежде и растекающееся кровавое пятно. Шаг назад, шаг вперед, быстрый наклон– не дать острию вспороть вену– отступ, и вновь атака. Светлый был со своим клинком неплох, совсем неплох, что нечасто случается среди магов. Но для Мэля охотничьи ножи матери стали первыми детскими игрушками.

Может, Мэль играл, а может, дрался всерьез, но вот одно точное движение перерезало светлому сухожилия на правой руке, и тут же кинжал полукровки вошел пленнику в бок. Глухо вскрикнув, тот выронил оружие, целая рука инстинктивно метнулась к ране.

Мэль сделал шаг назад, а оборотни, до того сидевшие полукругом и терпеливо ждавшие, пока хозяева натешатся, бросились на поверженного. Светлый закричал– громко, отчаянно. Потом его голос оборвался– на самой высокой ноте....

А волки торопливо рвали куски от еще трепещущего тела, раздирая не только плоть, но и, что умели делать только оборотни, еще пульсирующий покров магии. Арон у не было нужды подходить ближе, чтобы принять участие в пиршестве: его собственное эррэ жадно ловило энергию пожираемого мага, меняя ее полярность, делая частью себя. И все это время довольная улыбка не покидала лица Тонгила: ведь что может быть лучше, чем смертью врага увеличить свою силу?