Картина ожидания (Сборник) - Елена Грушко

– Пришла я на твой стон, в ночи зовущая на помощь, проговорила Дева тихо, но женщине почудилось, что ее голосу отзывается дальнее эхо.

Археанесса протянула свою белую руку, но женщина склонилась перед ней, едва справляясь с безмерным ужасом. Археанесса безмолвствовала, хотя, казалось, эхо ее голоса еще бродит по берегу. И просящая решилась, и резко вытянула вперед руку, и дотронулась до странно-жаркой ладони той, что явилась из моря. И на миг ей почудилось, что одним лишь прикосновением своим Дева стерла с нее и нескладность судьбы, и горе нелюбви к ней любимого, и муки от бесплодия, которое мешало ей растопить сердце милого, обратить его вновь к себе. И даже замыслы отмщения, иногда пленявшие ее измученное обидами сердце, уничтожило прикосновение Археанессы!

Дева подняла невиданно-светлые глаза, словно пытаясь разобрать знаки небесные. И женщина тоже посмотрела ввысь, встретилась взором со взорами звезд. Она никогда и не подозревала, что ночное небо так прекрасно и величаво… о, даже прекрасней и величавей царского дворца! Звезды сверкают ярче его наружных медных стен, и средних, украшенных литьем из олова, и даже стен самого акрополя, покрытых орхиалком, излучавшим сиянье, подобное огню. Женщина видела все это несколько лет назад, на храмовом празднике в честь Бога Морей и его супруги, родоначальников царской династии, и видела золотые изваяния Морского Владыки и ста его дочерей на дельфинах, и видела статуи первых правителей острова, благословенных богами, и златые же статуи их высокочтимых жен…

– О Луна, ты, что странствуешь ночью! - вновь зазвучал голос Археанессы. - О звезды, владычицы судеб земных и небесных! Вы знак Порфироле, молю вас, подайте, что дочь призывает ее на подмогу для смертной!

Женщина и не заметила, как сам собою возгорелся ее почти угасший костерок, от него потянулись к небу сладостные и дурманные ароматы смирны и стиракты. Археанесса тоже тянулась к небесам, и ее тело и одеяния налились вдруг прекрасным розовато-золотистым, словно ясная заря, светом, и сама она, чудилось, воспарила над землею, зовя:

– О Меттер! О Атенаора!..

– Наверное, там, в раковинке, радуга уснула, - произнес вдруг тоненький голосок, и мальчишки наконец-то заметили, что возле чуда, принесенного обимурскою волною, сидит на корточках - острые коленки выше плеч - девчонка в линялом купальнике, с обожженными солнцем плечами, а волосы ее до такой степени исхлестаны ветром и волнами, что туго-натуго закрутились в бронзовые колечки. И эта девчонка по-хозяйски поглаживает розовые извивы раковины.

Мальчишки смотрели на невесть откуда взявшуюся худышку, разочарованно осознавая, что вот - счастливица, первой увидевшая подводную красавицу, и, значит, именно она теперь - ее полновластная владычица!

Беловолосый, гибкий как прут парнишка, пренебрежительно присвистнув, вдруг растолкал толпу и быстро пошел прочь по берегу, туда, где темнела его одежда, полузасыпанная песком. Руки его против воли потянулись было к прекрасному дару волн, но этот дар был назначен не ему, он был чужой, а потому мальчишка заставил себя уйти, хоть, может, никогда в жизни ему не было так невыносимо тяжело отказаться от чего-то.

Не оборачиваясь, он сдавленно крикнул:

– Аркашка! Пошли, Каша! Туча вон идет, дождь будет.

Но его приятель, тот самый, что кричал про рапана, и не отозвался. Окинув собравшихся ребят быстрым взглядом исподлобья, он плюхнулся на песок рядом с девчонкой и вкрадчиво заглянул в прозрачно-серые, шальные от восторга глаза.

– Хочешь за нее… три рубля? - стараясь говорить как можно более небрежно, предложил он, не слыша, что друг позвал его снова:

– Каша!.. Ну, я тогда пошел!

Девчонкины глаза на миг затуманились: она вспомнила, как только лишь вчера вечером бродила по улицам, упершись взором в тротуар, и молилась неизвестно кому, чтобы он заставил кого-нибудь из взрослых обронить пятнашку, а лучше двадцатник: возле кино "Гигант" продавали мороженое, да беда - мамы не было дома. А теперь - три рубля!..

Но тут же она изумленно улыбнулась: такое чудо продать?! Да ни за что! Ведь это ей, ей невероятную розовую красавицу подарил Обимур!.. И черноволосый Каша, который уже готов был щедрою рукою прибавить к трехрублевке "Графиню де Монсоро", тотчас понял, что не сторгует он себе девчонкину находку даже… даже за… но, так и не додумав баснословной ставки, он схватил раковину и вскочил.

Девчонка тоже стремительно распрямилась и вцепилась в его руки, пытаясь разжать пальцы, но он сильно толкнул ее пяткой в колено:

– Отстань! Я только посмотрю!

Он вглядывался в перламутровое сияние и ничего не мог понять: раковина была теплая! Конечно, ее могло нагреть солнцем, но нет это тепло исходило изнутри, как свет. Будто бы где-то там были впаяны крошечные разноцветные лампочки, которые и светились - и в то же время нагревали раковину. И еще - наощупь она была упругой, словно живое тело.

– О Порфирола, о Меттер! - взывала Дева, сбрасывая на песок дивную, украшенную серебристыми звездами ткань своего покрывала, словно призывала на землю ночное небо. - Сойди! Зову я на помощь тебя! Зову я на помощь сонм звездных сестер! Дочерей твоих зову, Атенаора! Ты владеешь всем небом высоким, ты породила всех нас и направила к смертным - так помоги и сейчас мне беду отвести от дочери рода людского. О Порфирола, явись! Одиночество невыносимо. Как я могу без тебя отвратить овладевшую женщиной муку? Как зло пересилю, что душу ее полонило? Знаешь, что я, по заклятьям Косметоров древних, не в силах направить ту злобу на камни, на воду, на травы, как ворожат колдуньи земные. Или же вновь мне принять на себя ее истомившее горе?! Вновь пропитаться ее обуявшей бедою? Ведь не могу отпустить ту, что просит, не облегчивши страданья!.. Но, Порфирола, моих сил так мало!..

Где-то вдали давно уже похаживал, ворча, гром, поигрывал зарницами. И как-то разом ребятишки ощутили, что не зря предупреждал ушедший в город светловолосый: вот-вот ударит гроза.

Ветер уже закручивал песчаные смерчи, ворошил, трепал разбросанную одежду.

Толпа рассеялась. И возле мигом, неизвестно на что, разгневавшихся волн, наконец, остались только двое.

– Отдай! Ее ко мне принесло!.. - высоким, наполненным слезами голосом воскликнула девчонка, но Каша снова оттолкнул ее.

– Сиди! Нашлась хозяйка кудлатая! - буркнул он. - Я только посмотрю, что там светится! - И он без раздумий сунул пальцы в сердцевину раковины.

И вдруг… голос Археанессы пресекся. Она задрожала, забилась, словно ее поразила в самое сердце небесным огнем молния. И от внезапного предчувствия беды затрепетала женщина. Воздух сгустился, будто пропитался ядом. И женщина увидела, как скиталицы тучи пожирают звездное небо. Дева медленно клонилась долу. Черты ее заколебались, странно расплываясь…