Вечность сумерек - Сергей Юрьев

Последняя мысль слегка взбодрила его – неплохое начало для несложной, но действенной интриги, которая когда-нибудь поможет перешагнуть через труп «благодетеля» и приблизиться к ступенькам трона – лучше пользоваться благосклонностью самой царствующей особы, а не придворных прихлебателей… Это соображение показалось магу столь многообещающим, что он от волнения не сразу попал ключом в замочную скважину, но второй попытки не понадобилось – дверь неожиданно скрипнула, и из образовавшейся щели пробилась узкая полоска слабого дрожащего света.

Раим оцепенел от неожиданности, ноги мгновенно стали ватными, и только это помешало ему бежать прочь от этой двери, за которой окопался неизвестный злоумышленник, проскользнувший мимо дрыхнущей стражи. Язык прилип к нёбу, и высохшая гортань не могла издать ни единого звука, кроме слабого сдавленного хрипа – позвать на помощь тоже было невозможно…

То ли в помещение проник сквозняк, то ли, находясь в полуобморочном состоянии, маг всё-таки задел створку двери, за которой таилась неведомая опасность. Он готов был увидеть там кого угодно – обыкновенного вора, оборотня, обнаглевшего призрака, ожившего мертвеца… В подвале в мраморных саркофагах лежали две мумии альвов, два скелета, обтянутых синей сморщенной кожей, и Раиму вдруг представилось, будто они когда-то просто прикинулись мёртвыми, и вот сейчас дождались своего часа…

За его столом, склонившись над бумагами, сидел Хенрик… Ещё недавно маг с ужасом думал о том, что в его доме поселилось это чудовище, но теперь оставалось только вздохнуть с облегчением. Теперь было понятно, почему этот проклятый мальчишка спит почти до обеда… Выходит, он не первую ночь торчит в кабинете, роется в бумагах, щупает амулеты и, может быть, уже добрался до нижнего ящика стола, где лежит заветная тетрадь, в которой записаны заклинания, от которых знаешь, чего ждать… Но как он проник в кабинет? Ведь ключей всего два – один всегда висит на поясе, а с другим никогда не расстаётся толстая Грета.

– Как ты попал сюда?! – спросил Раим, ощущая, как на смену страху приходит гнев.

Мальчишка даже не вздрогнул. Он продолжал водить глазами по строкам одного из писем, крутя в пальцах сломанную восковую печать.

– Хенрик! Я, кажется, задал тебе вопрос! – Раим вспомнил, что барон требовал не делать племяннику никаких поблажек и советовал даже пороть, если тот не проявит достаточного рвения и прилежания. Повод для строгости нашёлся достаточно веский…

– А не скажешь ли ты, маг, что такое «храпун»? – Мальчишка даже ухом не повёл, он только коротко взглянул на Раима, продолжавшего стоять в дверях, держа в левой руке канделябр. Возможно, маг выглядел забавно в длинной, до пят, ночной сорочке, но Хенрик умело скрыл усмешку…

– Храпун? Какой храпун? – переспросил маг. Мальчишка не мог знать ничего такого… О храпунах вообще знали немногие – только маги, получившие в наследство тайны, которые удалось раскусить несколькими поколениями предков, либо благородные господа, те, что вели свой род от славных воинов, поднявших людей на битву против проклятых альвов… Но о храпунах, об этом древнем всесокрушающем оружии, и сам маг знал лишь понаслышке.

– Вот – тут написано. – Хенрик протянул Раиму распечатанный свиток.

«…вместе с отрядом императорской конницы. Смею заверить, что эрцог Горландский, да упокоит земля его прах, проявил немалое рвение, и всё, несомненно, завершилось бы наилучшим образом, но как вы, мой господин, и полагали, лорд ди Литт оказался колдуном, злобным и безжалостным…»

Зрение выхватило лишь кусок текста, но стало ясно, что это было письмо от Кайта Трана, маркитанта, который порой сбывал Раиму различные древности, скупленные по дешёвке у воинов или жителей Пограничья. Кайт не стал бы утруждать себя письмом, если бы на то не было серьёзной причины.

«…землю трясло так, что почти все стены замка Литт обрушились, а на месте сражения не осталось даже тел погибших. Эрцог погиб вместе со всем своим войском, но и воины ди Литта, которые вышли из замка, чтобы принять бой, разделили его участь. К счастью, я в тот момент находился в лагере имперской конницы, расположенном в пяти лигах от места сражения, но и нам пришлось несладко, когда проклятый лорд выпустил на волю демона-разрушителя, именуемого храпуном…»

Вот оно что! Если бы государь мог знать о том, что лорды сохранили храпуна, то не было бы никакого вторжения горландцев в земли ди Литтов. Храпун – мечта любого мага, любого властителя, любого, кто стремится повелевать…

– Так что же такое храпун? – повторил свой вопрос мальчишка, направив на мага всё тот же неподвижный взгляд, полный то ли затаённого трепета, то ли жалости, то ли ненависти, то ли презрения. – Дядя приказал тебе ничего от меня не скрывать. Разве не так?

– Да, так… – Раим вынужден был согласиться. – Но сначала ты мне скажешь, как ты проник сюда.

– А ты не догадался? – Казалось, Хенрик был слегка удивлён.

Маг успел заметить, что мальчишка теперь смотрит мимо него, на приоткрытую дверь, и вдруг услышал хлопок за спиной, а потом до него донёсся лязг запирающегося замка.

– Ты… – выдохнул Раим, почувствовав, как к нему возвращается недавний страх. Теперь надо постараться не подать виду, что холодеет спина и начинают дрожать коленки – иначе можно навсегда перестать быть хозяином в собственном доме. – Откуда ты знаешь…

Костяная бляха, сплошь покрытая резными знаками альвийского письма, которая становилась ключом к любому замку, стоило произнести нужное заклинание, лежала здесь же, на полке, но то, что ей можно воспользоваться, находясь даже за дверью, для Раима было новостью. Хотя, конечно, можно было догадаться…

– Ну, я ответил – теперь твоя очередь. – Хенрик усмехнулся и откинулся на спинку стула.

Маг только сейчас обратил внимание на то, что ученик сидит в присутствии учителя, а уж за это точно полагалась порка… Пожалуй, самое время применить Плеть не для того, чтобы вызвать восхищение невежественных придворных, а для дела действительно полезного и важного. Тем более идти за ней никуда не надо – вот она, лежит здесь же, среди прочих древностей, назначение которых ещё не вполне понятно или вполне непонятно…

– Значит, ты хочешь знать о храпунах? – переспросил маг, медленно отступая к полке.

– Да, я хочу знать всё и даже больше, – негромко сказал Хенрик, обращаясь скорее к самому себе, чем к магу. – Ты даже представить себе не можешь, учитель мой, чего я хочу…

– А ты не боишься, что я тебя просто уничтожу?! – Раим сам не ожидал от себя таких слов, но сейчас, когда Плеть была уже почти под рукой, он вдруг обрёл уверенность в себе. – Не думаю, что твой дядюшка будет сильно расстраиваться, если ты куда-то исчезнешь…

– Я тоже не думаю, – спокойно отозвался Хенрик. – Но тебе лучше не рисковать. Ты ведь не знаешь, на что я…

– А теперь слушай меня! – прервал его хозяин дома. – Слушай и запоминай! Либо ты уберёшься отсюда, либо будешь почтителен со мной и перестанешь лапать всё подряд. И не смей больше входить сюда без спросу.

– Ты хотел рассказать о храпунах. – Мальчишка, казалось, пропустил мимо ушей вспышку гнева, которую позволил себе маг.

– Хорошо, хорошо… – Раим решил, что не стоит торопить события – в конце концов, пользу можно было извлечь даже из самых, казалось бы, бесполезных вещей, нелепых ситуаций или никчемных людей. Если, конечно, можно считать человеком этого нахального юнца… – Храпуны – это древние духи разрушения… Это колдуны, когда-то давно потерпевшие поражение в магических поединках. Победитель заключал своего врага в бронзовый кувшин и держал его там сотни лет. Чем дольше длилось заключение, тем яростней был гнев того, кого выпускали на свободу. Когда храпун вырывается на волю, рушатся стены, закипает земная твердь, гибнут целые армии, а потом дух разрушения уничтожает и самого себя. Имея лишь одного храпуна, можно полмира держать в страхе… Только считалось, что последний из них разрушил Альванго, столицу альвов. Это всё. – Раим наконец-то дотянулся до Плети. – Ты услышал то, что хотел, а теперь ты будешь наказан. Положи руки на стол ладонями вверх!

– Что?!

– Что слышал! – Раим издал протяжный вопль, и его рука почувствовала, как Плеть наливается неведомой силой. Удар – и от стола, за которым продолжал сидеть наглый мальчишка, полетели щепки, и через мгновение обломки столешницы обрушились на пол. – Ладони вверх, и не смей вопить!

До Хенрика дошло: если не подчиниться, следующий удар рассечёт его пополам. Он раскрыл узкие длинные ладони, но не позволил себе зажмуриться… Маг что-то пробормотал себе под нос, и вновь раздался свист невидимого хлыста.

Боль в ладонях проступила не сразу. Раим успел заткнуть Плеть себе за пояс и склониться над свежей бороздой, пересёкшей обе ладони ученика. Из неглубоких ран выступили капельки крови, и маг вздохнул то ли с облегчением, то ли разочарованно – кровь была красной, обыкновенной, человеческой, но от его внимания не ускользнуло, что в глазах мальчишки мгновенно вспыхнули и начали медленно гаснуть отблески изумрудного огня…