Подвиг. 1941—1945 - Вениамин Белобородов

В конце июня 1943 года командир дивизии собрал разведчиков, объяснил задачу: хоть с боем, а привести пленного.

В начале ночи сняли мины, сделать это было не просто. Противник разбросал металлические спирали, в траве их не видно. Дотронешься рукой — сигнал тревоги. Доползли до колючей проволоки, перерезали ее ножницами. Пока все спокойно. Впереди еще рогатки с колючей проволокой, а трава перед ними полосой в 20 метров скошена. Когда стали преодолевать рогатки, взвились осветительные ракеты. Ливень огня обрушился на разведчиков. Били пулеметы, минометы, орудия. Ответила и наша артиллерия.

Под жестоким обстрелом Григорий Усиченко и еще несколько разведчиков заскочили в траншею, взяли там троих вражеских солдат. Товарищи прикрывали огнем. Отошли с пленными. Только тогда Григорий почувствовал, что ранен. Не сказал ни слова, пока не добрались до своих окопов.

В санбате из ноги вынули пулю. Взял ее на память, хранил вместе с осколком от мины при первом ранении в 1941 году. Поправился быстро. Через неделю был снова в строю, среди друзей. На груди Григория Усиченко засверкал первый орден Красной Звезды.

Наступил 1944 год. Пройдены первые километры по территории Польши. Разведчики остановились у реки. Скалистые берега круты, течение очень быстро. Единственный путь на ту сторону — через мост.

Сан, так называлась река. Там на другом берегу город Санок. Фашисты сильно укрепили его. По сведениям местных жителей, пушек и танков навезли множество. Мост охранялся сильно и, вероятно, был заминирован.

Боевая задача — не дать взорвать мост. Захватить этот единственный путь для переправы наших войск, которые вот-вот должны подойти. К проведению операции готовились тщательно. Помочь советским разведчикам вызвались местные жители: старик-поляк и его тринадцатилетний внук.

Наступила ночь. Небо заволокло тучами. Луна скрылась за ними. Кромешная тьма, протяни руку — и не различишь ладони. Поляки повели взвод разведчиков Борматова в обход. Вплавь в ледяной воде переправились через Сан. И снова впереди старик и мальчик. Местность им хорошо знакома.

К мосту подошли неслышно. Заметили еще днем на том берегу, что часовых двое. Один ходит вдоль перил, второй стоит невдалеке у будки. Засекли, через сколько времени производится смена.

Часовой на мосту шагает медленно, в одну сторону минуты две-полторы. Разведчики буквально в двух шагах от будки. Они в темноте, прожектор освещает лишь середину моста.

Как только немец на мосту повернулся спиной, две тени беззвучно кинулись на часового у будки. Минута — Григорий Усиченко в немецкой форме. Он спокойно идет к мосту, как бы собираясь прикурить у напарника. Тот ничего не успел сообразить — приклад автомата обрушился на его голову. Второй разведчик тоже переоделся в немецкую форму. Он встал у будки.

Вскоре были захвачены смена часовых и караульное помещение. От моста к нему тянулись четыре провода. На столе дежурного офицера стояла взрывная машинка. Значит, верно, мост заминирован. Перерезали провода.

Командир взвода отправил одного разведчика к своим на другой берег за саперами. А Григорий спокойно вышагивает по мосту. Туда и обратно. Туда и обратно.

Оглушенный немецкий часовой пришел в себя. Показал саперам, где мины. Быстро обезвредили их. И вот по сигналу разведчиков по мосту через горную реку Сан загрохотали танки с красными звездами на броне. За ними пошла пехота. Танки сразу же разворачивались в боевые порядки. Стреляя на ходу, устремились к городу Санок. Громкое «ура!» звучало уже на его улицах. Фашисты были захвачены врасплох, полусонные, они почти не оказали сопротивления.

Через мост уже шла артиллерия. У его перил стоял советский разведчик. Рядом с ним поляки — старик и мальчик. В их глазах слезы радости.

— Свобода, свобода! Конец Гитлеру! — произносили старик и мальчик.

Григорий Усиченко крепко обнял старика.

— Свобода, диду! Теперь можешь спать спокойно, растить внука, пахать землю, выращивать хлеб!

Он снял с ушанки красную звездочку и протянул ее мальчику. Тот улыбнулся широко и радостно, крепко зажал звездочку в ладони.

Мимо шли и шли войска 1-го Украинского фронта. Они наступали на Краков. Впереди вставали Карпаты.

…После выполнения трудного задания разведчики отдыхали. В землянку вошел вестовой.

— Григорий, к командиру, срочно!

За столом сидел незнакомый подполковник. Его серые глаза внимательно изучали вошедшего.

— Садитесь, товарищ Усиченко, закуривайте.

Разговор был долгим. Подполковник расспрашивал Григория о семье, где начинал он свой боевой путь, как стал разведчиком.

— Вы назначаетесь старшим группы, которая пойдет в глубокий тыл врага — высота 670, — сказал он. — Задача — разведать дороги, продвижение по ним живой силы и техники гитлеровцев. Подберите пятерых самых крепких, надежных товарищей. Возьмете радиста. В бой не вступать. Важно как можно дольше остаться незамеченными.

Через несколько часов группа Усиченко выступила в глубокий поиск. Всю ночь разведчики шли по лесам и горам, сверяя направление по компасу. На рассвете связалась со своими. Получили приказ: продолжать движение к высоте 670. К вечеру были на месте. Тщательно замаскировались.

Утро следующего дня выдалось солнечным, ласковым.

— Ух, красота-то какая! — восхищался Дмитрий Денисов. — Словно в сказке.

Мир дышал свежестью и спокойствием. Кругом Карпаты, покрытые зеленым ковром лесов. Змейками извивались ленты рек. Железная и автомобильные дороги шли рядом внизу в долине, сверкающие на солнце. Стрелки отсчитывали минуты, часы. Скоро одиннадцать.

— Слышите? — один из разведчиков приложил ладонь к уху.

Из-за гор доносился шум, он все нарастал и нарастал. Показался паровоз, который тянул 18 платформ, закрытых брезентом. Танки или орудия.

Радист тут же передал об этом в дивизию. И вот на состав спикировали советские штурмовики. Платформы с танками полетели, под откос.

И на шоссе началось движение. Стало ясно, что немцы по этим дорогам направляют резервы. И снова в эфир летят сигналы разведчиков, а через несколько минут двенадцать штурмовиков обрушивают бомбовые удары на колонну. Все перемешалось на шоссе. Подъехали две автомашины и два бронетранспортера. Они пытались расчистить дорогу, но сверху вновь пикируют наши самолеты, и загорелись автомашины, подбиты броневики.

На шестые сутки гитлеровцы запеленговали рацию. Издали доносился уже лай собак.

— Вниз, к речке! — скомандовал Григорий. — Нужно сбить со следа собак.

Не снимая сапог, шли по горной речке цепочкой. Шли час, второй… На разгоряченные лица упали первые капли дождя. Пошел ливень. «Теперь нас не найти, дождь смоет все следы», — удовлетворенно думает Григорий. Он принимает решение:

— Возвращаемся на высоту. Приказ должен быть выполнен.

Кончались восьмые сутки, как группа младшего сержанта Усиченко находилась в тылу фашистов. Уже сумерки окутывали долину, когда на шоссе появились танки.

— Сосна! Сосна! Я — Кедр! — радист спешно налаживал связь. — В восточном направлении по шоссе движется 27 танков. Координаты…

Танковая колонна не дошла до места назначения. Летчики бомбили с большой точностью.

Утром началось наступление советских войск. Оно было стремительным. Ужинали разведчики у себя в роте.

За эту операцию Григорий Прохорович Усиченко был награжден орденом Славы 3-й степени.

Март 1945 года. Советские войска были недалеко от чехословацкого города Моравска-Острава.

Младший сержант Усиченко снова ведет группу разведчиков в глубокий тыл. Она должна наблюдать за шоссейной дорогой к Моравска-Остраве. В штабе дивизии предупредили:

— В том районе действуют отряды чешских партизан. Нужно установить с ними связь. Как? Вам на месте будет виднее.

Группа за линией фронта. По лесным тропинкам она уходит все дальше и дальше от своих — на десять, пятнадцать, двадцать пять километров. Радист держит постоянную связь. Переправились через реку Одра, вот и шоссе. В эфир полетели зашифрованные сообщения о передвижении гитлеровцев. На одном месте долго не оставались, чтобы не запеленговали рацию.

Кончались продукты. Что делать?

— Рискнем, — решил Григорий, — зайдем в ту маленькую деревушку, что прилепилась на склоне горы у изгиба реки.

Пошли вдвоем. Долго наблюдали, прежде чем зайти в крайний дом. Все спокойно, кажется, немцев нет.

— В случае чего отходи, — приказал Григорий товарищу и решительно поднялся на крыльцо.

В чисто прибранной комнате за столом сидели три женщины. Они с удивлением смотрели на высокого парня в маскировочном халате. Он откинул капюшон, на шапке — красная звездочка.

— Я русский, разведчик, — сказал незнакомец.

Одна из женщин подошла к окну, отдернула занавеску. И через минуту в комнату вбежал парнишка лет пятнадцати.