Мария Федоровна - Юлия Кудрина

…Милый Папа́, твое дорогое трогательное письмо было для меня большим утешением, особенно после того, как я поняла, что ты сумел подготовить себя к этому трагическому событию; я же совсем не была к нему готова, и сообщение о нем явилось для меня полной неожиданностью.

Мой ангел Папа́, я не могу не сказать тебе, как рада я буду вновь увидеть тебя, но я боюсь момента встречи, когда я увижу, как ты несчастен, а ты — как несчастна я!!!

Позволь мне от чистого сердца поблагодарить тебя за то, что сделал дорогой Фреди (принц Фредерик, брат Дагмар. — Ю. К.), поехавший со мной. Каким утешением он был для меня все это время. Я не говорю уже о моей дорогой, любимой Мама́, которая была всем для меня в моем горе. Никогда в моей жизни я не смогу сделать для нее то, что она сделала для меня. Теперь, однако, я должна остановиться и попрощаться с моим дорогим Папа́, чтобы не отягощать его больше моим присутствием.

Огромное горе постигло меня, я ужасно нервничаю, но я возьму себя в руки, так как у тебя помимо всего много других забот, дорогой Папа́.

До свиданья. Я обнимаю тебя мысленно и остаюсь твоей несчастной Минни. Привет дяде Хансу (брат Кристиана IX. — Ю. К.)».

Перед объездом император и императрица пожертвовали крупные суммы благотворительным организациям Ниццы и Вильфранша. Убитая горем мать, превратившаяся в тень, еле держалась на ногах, а поэтому было решено не ехать сразу в Россию, а направиться на родину императрицы в Дармштадт, чтобы провести месяц в Юпенхеймском замке. По просьбе императора и императрицы туда к ним из Дании вскоре приехала и несчастная Дагмар. Императорская чета покинула Дармштадт только 2 мая. Вскоре они были уже в Царском Селе.

Тем временем фрегат «Александр Невский» шел прямым ходом в Россию, везя на своем борту тело усопшего цесаревича. До Гибралтара шли спокойно, стояла прекрасная солнечная погода. Но после Гибралтара погода резко изменилась, сильнейший западный ветер принес шторм, и у команды возникли серьезные опасения, не случится ли что-либо с фрегатом. Наконец достигли Лиссабона. Был прилив, и кораблю удалось без проблем войти в тихие воды Тахо. От Лиссабона до пролива Зунд фрегат шел спокойно, зайдя лишь в Плимут.

Когда «Александр Невский» прибыл на рейд Плимута, английские фрегаты встретили его двадцатью одним пушечным выстрелом. Священники Русской церкви в Лондоне отслужили на борту фрегата панихиду. Выходя из залива, «Александр Невский» попал в такой густой туман, что возникла даже опасность столкновения с другими морскими судами. Через сутки, когда туман рассеялся, стало ясно, что фрегат отнесло в сторону датского пролива Скагеракк, снова к тем берегам, где цесаревич Николай Александрович впервые встретился с датской принцессой и где он был счастлив своей первой юношеской любовью. Покойный цесаревич как бы вновь хотел сойти на датскую землю и встретиться с Дагмар. Когда подошедший к датским берегам фрегат находился еще в проливе, король и королева Дании поднялись на его борт.

21 мая «Александр Невский» вошел в Кронштадтский порт. Погода снова испортилась, словно сама природа оплакивала юного князя и протестовала против его преждевременной кончины. Николая Александровича встречала вся императорская семья. На борту яхты «Стрельна» находились российский император и его сыновья, а также датский принц Фредерик (будущий король Дании Фредерик VIII). Фрегат не смог сразу пришвартоваться, так как разразилась настоящая буря, и только когда море утихло, смог бросить якорь на кронштадтском рейде. Государь поднялся на борт. Была отслужена панихида. В хоре пели исключительно матросы. Похороны должны были состояться 6 июня. Все оставшееся до похорон время при гробе стояли в почетном карауле офицеры фрегата и весь эскорт. На карауле вместе с казаками, дежурившими у гроба, выстроились дворцовые гренадеры.

В те июньские дни в Петербурге стояли прекрасные белые ночи, и толпы людей отовсюду шли проститься с юным наследником престола, с тем, кто мог бы составить славу истории России. Из Санкт-Петербурга постоянно прибывала бесконечная вереница пароходов, шлюпок, яхт и лодок. Приезжали люди самых разных сословий и общественного положения. Было много священников и монахов как из столицы, так и из разных далеких городов, было много паломников, военных. Богослужения шли не переставая.

6 июня утром в присутствии императора гроб торжественно был перенесен на яхту «Александрия» и установлен под богато украшенным балдахином. Нескончаемая похоронная процессия протянулась от Английской набережной до Зимнего дворца. Рядом с гробом стояли те, кто с такими трудностями по морю сопровождал и доставил покойного из Ниццы в Санкт-Петербург. Город был погружен в глубокий траур, почти у каждого человека в окружавшей толпе на руке был повязан черный креп, люди плакали и искренне сочувствовали императорской семье.

Яхта «Александрия», пройдя вверх по течению Невы, остановилась у ворот Петропавловского собора. Здесь состоялось последнее заупокойное богослужение. Во второй половине дня похороны закончились.

Трагедия юного цесаревича и его датской невесты со временем сложилась в красивую легенду, которая передавалась из уст в уста.

Много лет спустя, весной 1892 года, император Александр III в письме Марии Федоровне вспоминал: «Мои мысли все время рядом с тобой, а в воскресенье в крепости (Петропавловской. — Ю. К.) мои молитвы соединяются с твоими, когда ты будешь у могилы нашего Незабвенного Никсы! Когда думаешь, что с этого страшного, ужасного дня прошло уже 27 лет, в это трудно поверить, правда… Эти ужасные и печальные часы 27 лет тому назад в Ницце! Боже, сколько времени прошло, а воспоминания столь же свежи и грусть все та же. Что за перемена произошла во всей моей жизни и какая страшная ответственность разом свалилась на мои плечи, и вместе с тем решилась дальнейшая моя судьба и счастье всей моей семейной жизни».

Глава вторая

ДАТСКАЯ ПРИНЦЕССА ДАГМАР И ВЕЛИКИЙ КНЯЗЬ АЛЕКСАНДР АЛЕКСАНДРОВИЧ

После смерти Николая Александровича Дагмар вернулась в Данию, но очень скоро датская королевская чета получила от российских императора и императрицы письмо, в котором они приглашали Дагмар в Россию.

Желание взять в жены невесту брата — датскую принцессу Дагмар возникло у Александра вскоре после ухода Никсы из жизни. «С тех пор, что я в Петергофе, я больше думаю о Dagmar, молю Бога каждый день, чтобы он устроил это дело, которое будет счастьем на всю мою жизнь. Я чувствую потребность все больше и больше иметь жену, любить ее и быть ею любимым. Хотелось бы скорее устроить это дело, и я не унываю и уповаю на Бога. До сих пор нет никаких известий из Дании после возвращения Freddy (принц датский Фредерик. — Ю. К.). Мама́ писала Королеве об ее желании, если можно, приехать сюда с Dagmar, но я боюсь, что королева не согласится».