Бездна обаяния - Элизабет Дьюк

— Кейт, что ты здесь делаешь? — удивилась Джорджия, встретив Кейт в столовой на следующий день. — Что, уже перешла на дневную смену?

— Нет, перейду со следующей недели, — улыбнулась Кейт. — Мне надо заполнить карты… — объяснила она и огляделась, надеясь увидеть Джека Сэвэджа.

Его нигде не было видно. Скорее всего, он обедал у себя в кабинете или ходил в ресторан вместе с хирургами.

Он не позвонил ей и даже не оставил записки у администратора в приемном, что еще больше разозлило Кейт. Если следовать логике, Джек должен был уже связаться с ней, чтобы уладить вопрос со страховкой. Кейт же в свою очередь тоже не терпелось поговорить с ним, только на другую тему.

После обеда она отправилась на поиски: поднялась в хирургическое отделение, заявив, что ей нужна срочная консультация нейрохирурга, и тогда ей сказали, что доктор Сэвэдж на операции. Было уже за полдень, а начал он оперировать ранним утром.

Выслушав столь ценную информацию, Кейт потопталась на месте и решила написать записку. По крайней мере его не в чем упрекнуть. Она быстро нацарапала на листке бумаги, что ей нужно поговорить с ним в любое удобное для него время, и подписалась: доктор Кейт Смит.

После этого она со спокойной душой вернулась в приемное отделение.

В течение всего дня она ждала его появления, замирая от страха, что он явится к ней и заведет разговор прямо в присутствии ее коллег, что скомпрометирует ее. И когда он не пришел, Кейт не знала, радоваться ей или огорчаться.

Было уже около часа ночи, когда закончилась ее смена. И тогда дежурный администратор передал ей записку. Дрожащими пальцами Кейт развернула листок бумаги и прочла: «В полночь, в моем кабинете». Ее сердце отчаянно забилось. Неужели он ждет ее? Нет, не может быть, ведь она опоздала на час.

Кейт решительно направилась в хирургию. Дверь в кабинет Джека была плотно прикрыта. Наверняка он уже ушел, впрочем, она не имеет права винить его за это. Должно быть, он устал и захотел как следует выспаться.

Ни на что не надеясь, Кейт тихонько постучала.

— Войдите, — прозвучал уверенный голос.

У Кейт едва сердце из груди не выпрыгнуло. Она собралась с духом и распахнула дверь.

Он сидел за столом и что-то быстро писал в медицинской карте. Он все еще работал!

— Прости, — пробормотала она, — мне передали твою записку, только когда я уже сменилась. Был трудный вечер и…

— Не нужно извиняться, доктор… Смит. Я, как вы знаете, тоже врач, и мне известно, что творится в приемном отделении по вечерам. — Он указал на одно из кресел возле стола. — Присаживайся.

— Спасибо, — ответила Кейт, садясь. Джек оторвал взгляд от работы и теперь пристально смотрел на нее. При тусклом свете настольной лампы его глаза сияли как-то по-особенному. Кейт с любопытством разглядывала его. Он мало изменился. Можно сказать, стал еще привлекательнее. Его глаза, нос, губы… Эти губы, когда-то целовавшие ее…

— Я записала для тебя номер моей страховой компании, — хрипло произнесла она, протягивая ему заранее приготовленный листок бумаги. — Они все уладят. — Ее рука предательски дрожала. — Я также записала свой адрес и телефон, если возникнут проблемы…

Джек не шелохнулся.

— Ты за этим пришла? Так переживаешь из-за моей машины? — насмешливо спросил он, и на его губах мелькнула скептическая улыбка. — Забудь об этом. Все уже улажено. Мне починили машину сегодня утром.

— Н-но… — Кейт побледнела. — Разве твоя страховая компания не?..

— Я не обращался в страховую компанию, — объяснил он. — И не желаю, чтобы ты обращалась. Дело того не стоит. Повреждения были незначительные, никаких проблем с ремонтом не возникло.

— Так ты что… заплатил сам? Сколько это тебе стоило? — Кейт пребывала в крайнем смятении.

Наверняка он заплатил не меньше пятисот долларов, а может, и больше. Ей будет чрезвычайно сложно вернуть такие деньги. Ординаторам платили мало, а Кейт снимала жилье, и у нее совсем не оставалось денег на личные расходы. Просить же о помощи отца она не желала.

— По-моему, это тебя не касается, не так ли? — немного раздраженно ответил он. — Тебе не следует об этом беспокоиться.

— Но ведь я должна оплатить…

— Разве я просил тебя что-то оплатить?

— Но я могу оплатить, я должна, это была моя вина! — выпалила Кейт.

Джек вскинул брови. На его лице теперь явно была видна издевка.

— Как мило! — усмехнулся он. — Я очень признателен тебе за то, что ты хочешь поделиться со мной своим несметным богатством, но я бы посоветовал тебе приберечь его для другого случая. Возможно, водитель следующей автомашины, которую ты протаранишь, не будет так снисходителен.

— Снисходителен?! — возмутилась Кейт. — Плевать я хотела на твое снисхождение!

Она вскочила, ее щеки пылали, губы дрожали.

— Вы хотели еще что-то сказать мне, доктор Смит? — спокойно отреагировал на эту вспышку Джек. — Валяй, говори. — Он многозначительно посмотрел на часы. — Только не очень долго, мне вообще-то пора домой.

— Да, мне есть что сказать! — запальчиво воскликнула Кейт. — Я хочу поговорить о смерти моей сестры. Я не понимаю, с какой стати ты ведешь себя так, словно не виноват. Это не было случайностью. Она покончила с жизнью из-за тебя — ты ее бросил!

Джек сжал губы.

— Как скажешь, — лениво отозвался он. — Только не забудь, что у каждого человека есть свое собственное мнение.

— Я не понимаю… — Кейт задыхалась. — Не понимаю, как ты можешь отрицать свою причастность к смерти Шарлотты? Потому что это избавляет тебя от переживаний? Потому что на самом деле чувство вины гложет тебя как никого другого?

— Вовсе нет. — На его лице снова появилось выражение крайнего безразличия. — Я веду себя так, потому что все, сказанное тобой, вздор! Не забывай — я хорошо знал Шарлотту. Она была жестокой, безжалостной карьеристкой, озабоченной лишь своей драгоценной персоной. А ты возвела ее на пьедестал, изобразила ее хрупкой и эмоциональной дамочкой, сделала из нее жертву, каковой она не являлась. И уж тем более она, с ее-то характером, никогда не стала бы жертвой любви!

Кейт испуганно уставилась на него. Где-то там, глубоко в душе, она знала об этом, знала, что Джек прав, но боялась признаться в этом даже самой себе.

Шарлотта никогда ни в чем не раскаивалась, она ставила перед собой цель и для достижения ее готова была пойти на что угодно.

— Ты забыл про записку, — возразила она. — Она написала, что больше не может жить с этой болью. Она обращалась к тебе, помнишь? Джонни, она называла тебя Джонни. Ты бросил ее, а она не смогла это пережить. Она… даже написала: «Прости меня, Джонни», потому что не хотела, чтобы ты винил себя за ее смерть. Она заботилась о тебе!