Поединок во тьме - Михаил Соловьев

Время сработало не на нас.

Жив или нет отцовский архив у Петра, я не знаю. Каверна, со слов моего товарища, находится метрах в тридцати от входа по левой стороне, там стали зарубать штрек, а он пятно и углядел. Судя по вкраплениям в кальците, это $. Тюкнешь геологическим молотком, и всё посыплется.

В обязательном порядке помни о сероводороде. Без изолирующих противогазов внутрь не суйтесь. Аккуратнее с огнем. Не забывай о “хозяине” шахт Вове Козлякине. Этот готов на любую гадость. Будете заходить в штольни, обязательно оставьте кого снаружи. Подземные жители способны на любой фокус.

Надеюсь незримо пройтись по шахтам вместе.

Искренне твой,

В.П. Быков».

11. Р. Пашян

Любая проблема – не проблема в хорошую погоду. Вечность солнечных лучей всякую букашку радует, не говоря уже о тех, кому и радости не осталось.

Возьми хоть нас… Нет, все понятно: ведешь преступный образ жизни – будешь сидеть, и, как я ни тихарился, ни осторожничал, случились и у нас проблемы.

Из города выскочили, ни с кем не прощаясь. Телефоны вырубили. Красноярск еще только встряхнулся, а мы уже трассу подмяли. Пока солнышко расходилось, молчком ехали, а когда желтый лес в осенней измороси высветился, базарить давай.

Едем гадаем, что там с пацанами. Мага сто процентов живой, а вот по Тристану задачка… Жалко парнишку. Наловился, похоже, он пуль в грудину. Хотя и по Маге вопрос: может, мент с последней плюшки локтем калекой пацана оставил?

Соображений своих Леваше пока не высказываю. По мне, так хоть оба пускай на тот свет отчалят – запала меньше, и про нас растрепать некому… А баранчик горный мой все переживает: как там Мага, как Тристан? Сказал ему: мол, новости в Канске посмотрим.

Интересуется:

– У нашенских остановимся?

Ну, тут меня и прорвало:

– Забудь с этой минуты про любых друзей, мы с тобой теперь в бегах, брат, и жить будем нынче «без никому».

Поник мой Леваша. Задумался.

– Не дрейфь! – говорю. – У нас с тобой теперь одна надежда – воры. Из гостиницы побазарю с ними и все убацаю…

– Так дэнэг же они не послали, – бормочет Леванчик.

– Теперь, если скажут без денег поступать, будем поступать, – отвечаю. – У меня сейчас вся надежда на них, а свинорылый – это наш с тобою билет в рай…

Сидит молчит. Ну что же, каждый до поры себя бессмертным да неуловимым считал, вот и Левашино время пришло обтесываться. Понимать надо: коли уж ты преступник – готовься ко всему…

Мне от его сомнений, честное слово, даже легче стало. Уловил я нашу с ним разницу. Я давно готов к подобному развитию событий, а вот паренек-то – нет…

Еду, решаю… Раз уж судьба так закручивается, что мы на опасный виток выходим, остановимся инкогнито в гостинице «Медведь». Еще задумал я спросить о шмотках свинорылого, которые бросил он там пару лет назад. Не дает, оказывается, покоя мне вентилятор тот, на котором он канскую братву развел, да и нас вместе с ними… Чего уж греха таить.

Загадал: если вещички на месте – пофартит во всем.

Трасса оттаяла окончательно. Ушли с асфальта промерзшие пятаки. Это хорошо – резина-то летняя. Фуры, фуры, грузовики всякие… Леваша раньше голову себе свернул бы – дармовая добыча, а тут сидит и нишкнул совсем.

«Правильно, – думаю. – Нам сейчас тихо жить надо. Без лишнего шума…»

До Канска добрались быстро. Трасса отличная. Рулим к гостинице «Медведь». Еду, а сам думаю, что не дал бы Господь с пацанами знакомыми встретиться. Ни к чему нам свое местонахождение раньше времени обозначать.

«Новости надо смотреть, – тюкает в башке. – Сначала новости…»

Когда в номер ввалились, отлегло немного. Даже Леваша повеселел. До того разухабистого абрека, который сегодня на дело шел, ему далеко пока, но и смурь дорожная, гляжу, понемногу отлетает.

Усадил я парнишку в кресло, телик включил и задачу поставил: отсматривать все новости – местные и федеральные. Сам на вахту пошел. Тетка на тумбочке, сразу видно, бой-баба.

Поинтересовался я оставленными вещичками и долго ли они их хранят.

– Если клиент не хватился, так месяц-другой, – отвечает, – а если перезвонят, то пока не заберут…

Тут я историю сочинил о том, что товарищ оставил пару лет назад вентилятор и еще кое-какую мелочь и забрать просил, если сохранилось.

Та фамилию спрашивает.

– Птахин, – говорю, – Мишка Птахин. Сослуживец мой…

Полезла в журнал. Есть, говорит, такой, и вещички, похоже, в целости, сейчас принесу.

Минут пять ходила, но пустая вернулась. Смотрю, взгляд у нее поменялся. Нехорошо смотрит. Подозрительно…

– Не нашла я вещей, – говорит. – Все пересмотрела, может, другой кто забрал без отметки в журнале…

Чую, не так что-то, а понять не могу… Купил с прилавка пару шоколадок. Одну ей подарил за беспокойство, а вторую давай сам жевать. «Заедаю стресс», – мелькнула мыслишка. Тетка оттаяла, разулыбалась. Конечно, халява каждому приятна. Рукой поманила меня и шепчет, что цел вентилятор, только записка лежит там директорская – отдать хозяину лично…

Тут уж и я отходить стал. Успокоился. Целы вещички-то, так что примета в нашу сторону вышла.

Леваша в номере расстроенный совсем.

– Умэр Трыстан, – говорит. – Умэр по дороге в балныцу. Мага задержан. Я в розыске…

– Ты?

– Фотку показалы, гдэ я вмэсте с Магой.

– Про меня есть что?

– Про тэбя, Роин, нэту.

«Ясно, – думаю. – Значит, молчит пока Магомед, и теперь прямая моя обязанность – дачками ему помочь. Дачками и адвокатами».

Прервал мои рассуждения Леванчик.

– Я нэызвестный, – говорит.

– Чего?

– Нэызвестный, гавару…

– Ты?

– Да.

– Уже лучше.

– Чэм?

– Рожу тебе менять будем. Бороду с сегодняшнего дня расти. На улицу не суйся. Я жратвы притащу. Номер оплачу…

– А сам чэго?

– Попру в Красноярск. Маге дорогу надо организовать. Отпишу ему, чтобы молчал. Он же на нас рассчитывает, ну и бабки ихние у нас…

– А я?

– Спишь. Бороду растишь, и без глупостей…

Замолчал мой абрек. Не по нутру пареньку бездействие. Ему экшен подавай, движуху.

– Не парься, – говорю. – Три, максимум пять дней, организую дела и обратно. Выдержишь?

– Сэгодня рванешь?

– Завтра. Новости смотри, не переставая. Если про меня что мелькнет, сразу на сотик, а так нишкни и без всяких контактов. Может, тебе книжек купить?

– Ты же знаешь, я чытать не люблю.

– Самое время начинать тренироваться, – говорю. – На каторге – лучшее занятие.

– Каркаэшь?

– Да началась уже каторга! – поучаю. – Привыкай! В Иркутске погуляем…

Сам думаю: «Сначала новости еще раз гляну и ворам звоню с поклоном…»

Передачу повторили через пару часов по Красноярскому телеканалу. Неплохая съемка. Грузовик наш крупным планом. Мешки затаренные стоят. Мент, который ссать выходил, интервью дает, как они разбойников заметили и приняли меры к задержанию. Неплохо, что хвастается, и так перевернул все. По крайней мере особой дерзости, может, суд и не усмотрит, хотя как знать…

Гаишника показывают с забинтованным плечом.

– Преступники отстреливались до последнего, – рассказывает ментяра и рукой перед камерой шевелит. Морщится.

Корреспонденточка над ним чуть не порхает:

– Ранение серьезное?

– Навылет…

«Достал-таки его, козла», – думаю.

Ножик Левашин крупным планом в дверце. Так и торчит, как сунул.

– Преступники оказали упорное сопротивление, – щебечет деваха в микрофон. – Один из них убит, один задержан. Трое сотрудников получили ранения.

Снова ножик показывают, только из салона.

Лезвие торчит, все в кровище, а с улицы ментяра его вытянуть пытается.

– Обнаружены отпечатки пальцев, – появился на экране полковник. – Предположительно, преступников было четверо. Двоим удалось уйти.

Съемка с камеры видеонаблюдения: я в маске шмаляю от борта уазика по гайцам. Водила растоптанный под ногами валяется. Потом отступаю, спиной вперед. Пячусь, и, когда ментяра вокруг машины бежит, мы с Левашей рвем в кусты…

Фотография.

– Разыскивается неизвестный кавказской национальности…

Мага с Левашей. В кабаке сидят в обнимку. Рожа партнера моего фломастером обведена. Довольный… Чистый грузинский князь.

«Хреново, – думаю. – От него до меня один шаг. Надо алиби готовить, хотя, если Мага не разговорится, устанут менты привязывать нас по этому делу…»

– Выдышь, нэызвестный я, – заговорил Леваша.

– Выжу, выжу, – передразниваю. – Меньше по кабакам шарахаться надо. Короче, пока я в Красноярске кантуюсь, не бреешься. Из номера не выходишь. Оплачу за неделю вперед. Привезу тебе жратвы, газет, книги. Будешь читать учиться, а бороду вырастить – основная задача.

Сам думаю: «Пора ворам звонить и обозначаться». Набрал ихнего связного и сказал, что нужен «Сам». Дал телефон гостиницы и цифры добавочные.

Прождал почти час.

Звонок.

– Барев, Роин-джан. Лав ес?

Я отвечаю: мол, да… все отлично, дорогие старшие братья, и все в моей жизни просто замечательно…