Изменить судьбу - Юлия Богатырёва

Отъехав от Оли метров на десять — двенадцать, я протянул к ней руки, мол, «давай, скользи ко мне». Первые ее шаги были робкими и неуверенными, но потом она поймала ритм и вошла во вкус, медленно, но верно приближаясь ко мне. Не успел я порадоваться за свою ученицу, как краем глаза заметил какое-то странное движение, направленное в Ольгину сторону. Взглянув туда, я похолодел от ужаса: какой-то крендель, набрав приличную скорость, ехал задом наперед совершенно не заботясь, что на его пути могут встретиться другие катающиеся. До сих пор он ни в кого не врезался только потому, что людям чудом удавалось вовремя заметить безумца и увернуться с траектории его движения. Но Ольга была сосредоточенна исключительно на своем скольжении и не смотрела по сторонам, так что их столкновение казалось неизбежным. Все это я осознал в доли секунды и так перепугался за девушку, что сам не понял, как оказался рядом с ней и в последний момент успел выдернуть ее из опасной зоны, прижав к себе, что было силы. Безбашенный крендель промчался мимо, обдав нас потоками холодного воздуха.

Оля придушенно пискнула:

— Адам, полегче, ты так меня задушишь! — я слегка ослабил хватку — что случилось? — встревоженно спросила девушка, озабоченно заглядывая мне в лицо.

— Ничего — мрачно буркнул я, пытаясь восстановить привычное дыхание и унять бешено колотящееся сердце. Синие глаза тут же недоверчиво сощурились:

— Неправда. Если бы ничего не случилось, ты бы не подлетел ко мне быстрее ветра и не хватал бы за руки, словно пытаясь выдернуть из-под бронепоезда!

Я невольно ухмыльнулся столь точному сравнению и признался:

— Так уж вышло, что ты действительно чуть не попала в серьезное столкновение. Видишь того парня? Ему, очевидно, наплевать, как народ будет уворачиваться с его пути, и ты чуть не попала ему под ноги.

— О! Понятно. Тогда я очень признательна тебе за спасение — девушка мило мне улыбнулась и вдруг, высвободив одну руку, ласково провела по моим волосам и погладила по щеке. От этого невинного, почти невесомого прикосновения у меня внутри будто вспыхнул пожар. Я почувствовал, что моя выдержка летит ко всем чертям и, спасая нашу дружбу, хотел оттолкнуть ее от себя, но руки отказались меня слушаться и не желали разжиматься! Чтобы окончательно не наделать глупостей, я покрепче прижал ее к себе и уткнулся лицом ей в волосы, вдыхая приятный запах ее цветочного шампуня и стараясь лишний раз не шевелиться. По-моему Оля заметила мое состояние, тоже замерла, но ничего не сказала, за что я был ей очень благодарен — вряд ли в данную минуту я смог бы связно что-то ответить.

Не знаю сколько прошло времени. Для меня это мгновение остановилось, поскольку я пытался совладать с бурей эмоций, так внезапно нахлынувшей на меня. Но подруга пошевелилась у меня в руках и тихо сказала:

— Что-то я и вправду устала, дружище. Наверное, ты был прав и нам уже пора домой. Но мы ведь придем сюда еще раз, да? — с надеждой спросила она.

— Обязательно — пообещал я, наконец-то совладав с чувствами, и разжал руки, выпуская ее на волю.

Мы молча переоделись, сдали коньки и покинули каток. Ольга напряженно о чем-то размышляла всю дорогу домой, а я гадал насколько выдал себя своим идиотским поведением. Но когда мы уже подъезжали к «Коньково», подруга, как ни в чем небывало, предложила зайти к ней в гости. Я порадовался про себя, что она не стала поднимать опасную тему, но решил отклонить ее предложение, потому что больше не хотел подвергать нашу дружбу опасности. В итоге мы расстались там же, где и встретились, и каждый направился своей дорогой.

Ольга

Всю субботу я провела дома, отлеживаясь после вчерашнего катания. Конечно, Адам предупреждал меня, что так будет, и я ему верила, но все равно почему-то надеялась, что расплата за вчерашнее не будет такой болезненной. Друг не звонил и не объявлялся, но я не беспокоилась по этому поводу, так как знала, что у него сегодня тренировка по боксу. Гораздо сильнее меня насторожило другое: его странное поведение во время нашего вчерашнего катания.

Нет, сначала все было в порядке. Адам оказался прекрасным учителем: он все очень понятно объяснял, терпеливо поправлял все мои недочеты и так бережно меня поддерживал, словно я была хрустальная. Его руки были теплыми и уверенными, и пока он меня держал, я ничего не боялась. Удивительно приятное ощущение! Катание захватило меня целиком и полностью, скольжение по льду чем-то напоминало полет, и мое сердце просто замирало от восторга! Тем более, вдвойне было приятно, что рядом находится небезразличный мне человек. И даже когда мы не катались, а отдыхали на скамеечке, я всем сердцем радовалась знакомому ощущению согревающего тепла, которое появлялось, когда Адам с улыбкой смотрел на меня, сияя своими зелеными глазищами. Стыдно признаться, но у меня постоянно возникало непроизвольное желание как-то его приласкать, пригладить растрепавшиеся черные вихры и вообще делать то, что раньше мне просто не приходило в голову. Видимо, всему виной мое изменившееся к нему отношение, поэтому я старалась не обращать внимания на свои странные желания и вести себя как обычно, сохраняя свой дружеский статус и не выходя за его рамки.

Но под конец, когда друг выдернул меня из-под коньков какого-то психа, и не позволил нам столкнуться (хотя мне не очень понятно, как он смог это сделать, ведь в тот момент он находился от меня довольно далеко), меня переполнили такая благодарность и чувство признательности, что я не смогла удержаться и, поддавшись внезапному порыву, легонько провела рукой по его волосам и щеке. В ответ же Адам посмотрел на меня таким горящим взглядом, что мне тут же вспомнилось, как он смотрел на меня, когда увидел в гидрокостюме. Это был тот же самый, совсем не дружеский взгляд. «Ой-ей, кажется этого не следовало делать!» — молнией промелькнуло в моем мозгу. Я замерла, стараясь не делать резких движений и чувствуя дыхание Адама в своих волосах. В этот момент я как никогда остро ощутила переплетение наших энергий и поразилась тому, как я, оказывается, соскучилась по этому ощущению. Теплая и плотная энергия Адама окутывала меня со всех сторон как кокон, согревая и создавая ощущение абсолютной защищенности и уюта. Это было так здорово! Но потом, как это всегда бывало во время таких близких контактов, до меня начали долетать эмоции и чувства парня, и я всем своим существом ощутила насколько сложно ему держать себя в руках и ограничится простым объятием. Испугавшись, что мы сейчас наделаем то, о чем потом сильно пожалеем, я поняла, что нужно как-то выбираться из кольца его рук и ненавязчиво намекнула, что нам пора домой, хотя видит Бог, мне до смерти не хотелось, чтобы он меня отпускал!

Всю дорогу до дома я раздумывала, как мне реагировать на случившееся, ведь если я без спросу влезла к человеку в душу и увидела там то, что видеть не следовало, это вовсе не означает, что я имею право говорить об этом вслух. И на то есть несколько причин. Во-первых, я могу ошибаться, и Адам вовсе не испытывает то, что мне почудилось. Может быть, все это мне просто показалось, потому что я сама к нему неравнодушна. Во-вторых, даже если мне не показалось, он явно не желает посвящать меня в свои внутренние переживания, иначе бы давно сам все рассказал открытым текстом. А раз он не хочет говорить об этом, не этично было бы его спрашивать. И, самое главное, в-третьих: все это не важно, потому что у нас все равно нет совместного будущего. У Адама есть невеста и даже если я ему нравлюсь, в конце концов, он все равно женится на Маринэ. Поэтому лучше все оставить как есть и не будить лихо, пока оно тихо.

Придя к таким выводам, я постаралась на время задвинуть этот эпизод в дальний уголок памяти (забыть его у меня бы не получилось, да и не хотелось забывать, если честно). И вместо того, чтобы мучить друга вопросами на тему «что это там такое было на катке?», я просто сделала вид, что ничего не случилось и по-дружески пригласила парня в гости. Но он отказался, сославшись на то, что должен подготовиться к предстоящей тренировке и как следует выспаться.

Сидя в кресле и обдумав все еще раз, я поняла, что теперь должна быть с ним еще осторожнее: мало того, что приходилось не показывать свои истинные чувства, так теперь еще и надо вести себя так, чтобы не провоцировать Адама на ответные. «Как у нас с ним все сложно! И зачем только Бог придумал любовь? Без нее все так чудесно складывалось! Как же мне научиться сохранять дистанцию между нами?» — посетовала я про себя, и тут раздался звонок.

Звонившим оказался Тимур, а не Адам, как я в тайне понадеялась. Парень сказал, что соскучился по моему обществу, спросил свободна ли я завтра и не хочу ли с ним где-нибудь пообедать. Я сначала хотела отказаться, но потому вдруг подумала, что может быть Тимур и есть решение моих проблем: может, если я не буду так сильно концентрироваться на Адаме, а буду уделять внимание другим людям, все сразу станет проще? И мы договорились, что парень заедет за мной завтра к часу дня.