Паутина. - Александр Конторович

— Знаю, — соглашаясь, наклонил голову визитер. — А вот третий… это совсем другой фрукт!

— И что же в нём такого необычного?

— Бывший боевик, проходил по целому ряду различных эпизодов. Три уголовных дела, подавался во всероссийский розыск. В прошлом году амнистирован указом президента, уголовное преследование прекращено. Между прочим, он сосед погибшего патрульного — Леселидзе. В селении, откуда они оба родом, их дома рядышком стоят. С детства общались, даже дружили.

— О, как?!

— Ну да… Чем погибший занимался — неясно. При повторном осмотре места происшествия, найдена сумка со следами оружейного масла. В ней два патрона двенадцатого калибра. Картечь, вперемешку с рублеными гвоздями. Кстати, оба погибших полицейских, поражены именно такими зарядами!

— Хм… так это что же — он их обоих и завалил?

— Не исключено. Только вот кто тогда с ним самим расправился?

— Непонятно…

— Я к смежникам постучался. Проверил этого бывшего боевика. Так тут вообще — дело мутное. Даже и не знаю, как сказать…

— Да уж как есть — так и говори!

Капитан выразительно посмотрел на телефонный аппарат. Подполковник побагровел, встал из-за стола и жестом пригласил гостя с собой. Они оба вышли в коридор.

— Ну?

— Он был близок с людьми из окружения постпреда одной из республик. Ну… той самой, откуда он сам родом.

— Да понял уже…

— Имеется информация, что погибший был причастен к необъяснимым исчезновениям машин с ценными грузами.

— Знаю о таких случаях. И у нас они тоже происходили.

— Ага. Я вот проанализировал некоторые…

— И что накопал?

— А то, что эти машины пропадали во время дежурства погибшего экипажа.

— Ох, ты ж…

— Угу. А за два часа, перед обнаружением тел погибших, на стационарном пикете были проверены несколько автомашин — в документах пикета есть эти записи. Несколько машин везли весьма интересные грузы.

— Ну и что? Их постоянно досматривают.

— А то, что в телефоне Леселидзе есть СМС с номером одной из проверенных автомашин. Но ведь они к данному посту отношения не имеют!

— Откуда пришло СМС?

— «Левый» номер. Оформлен на подставное лицо. Причём, несколько номеров, зарегистрированных на него же, используются окружением постпреда.

Валяев выматерился.

— Иными словами, господин подполковник, копать глубже нам не дадут. Даже машину, чей номер был в СМС, отыскать не разрешили. Мне тонко намекнули о нежелательности таких действий. Мол, сам понимаешь, последствия могут быть… всякими.

— То есть, если я тебя правильно понял, наш экипаж причастен к исчезновениям?

— Почти наверняка. И погибшие работали в тесной связке. Более того, пропавшие машины, в основном принадлежали компаниям, чья деятельность была уж слишком независимой. Сами понимаете, от кого…

— Выходит — висяк?

— Он самый. Другого варианта не вижу. Впрочем, основное решение — за вами.

— Да… обрадовал ты меня…

— Это, Олег Петрович, вы ещё всего остального не знаете…

Подполковник понял, о чём идет речь. Он не был новичком в своём деле или партийным выдвиженцем — таких много сейчас появилось в полиции. «Демократия»… мать бы её… И хотя до выборов шерифов (что, в принципе, было бы не так уж и плохо…), пока не дошло, партийные назначенцы в органах уже появились. Разумеется, это были члены выигравшей выборы партии — как же иначе? Их не называли по старинке — комиссарами, такие люди назначались обычно ответственными по связям с общественностью. Формально они не имели права вмешиваться в оперативную работу. Всё так, но те из начальников, которые послали подальше навязчивых «представителей» очень быстро вдруг поняли, что власть отчего-то более не склонна рассматривать нужды местных органов полиции. С одной стороны — за полицией теперь был установлен жесткий контроль. С другой же… как выяснилось, он распространялся только на отдельные аспекты деятельности МВД. До всего прочего у «представителей» просто не доходили руки. Или они делали это сознательно?

Во всяком случае, проявлять излишнее рвение при расследовании некоторых категорий уголовных дел стало небезопасно. Слишком ретивые следователи и оперативники внезапно оказывались недобросовестными работниками или, хуже того, сами каким-то образом замешаны во всяких неблаговидных (в основном — коррупционного свойства) проступках. Неведомо откуда взявшиеся аудиозаписи, пылающие негодованием свидетели (которых ни до, ни после этого никто более не встречал) — и неразумного полицейского с позором выпирали на пенсию. И это — в лучшем случае. А частенько бывали и худшие…

Нельзя сказать, что система восприняла такой подвох безропотно. Находились упертые опера, любой ценой доводившие до суда тяжелые дела. Но суд… он тоже не всегда был одинаковым.

Нет, встречались ещё и неподкупные судьи, безжалостно отправлявшие за решетку «трудолюбивого» кормильца (промышлявшего всякими незаконными штуками). Отчего-то бесполезными оказывались пылкие речи адвокатов и стенания «общественных» защитников. В конечном итоге угрюмый душегуб огребал немалый срок.

Но вот в «хозяйственных» делах… там все обстояло иначе. Валяев и не помнил таких случаев, чтобы иностранная компания, проиграв дело, добровольно возмещала бы ущерб. Она тотчас закрывалась и на её месте мгновенно появлялась новая — порою даже с теми же самыми людьми во главе. А все поручения, отосланные в суды по месту жительства — так и исчезали бесследно. Денег так никто и не дождался…

Подполковник видел — дело потихоньку шло к тому, что скоро у руля управления страной, уже не скрываясь, встанут люди из-за рубежа. Обладая неплохими аналитическими способностями, он понимал и то, что всевозможные препоны, сами собою возникавшие на пути новоявленных «манагеров», появлялись тоже не просто так. Что-то копилось в воздухе, зрело… пока, никак себя не проявляя.

Неспроста же зашевелились «представители» — в их действиях появилась нервозность и неуверенность. Что-то пошло не совсем так… Где-то наверху ошиблись. Совершенно осатанели всевозможные телеговоруны — складывалось впечатление, что все они давно подсели на наркоту — нельзя же говорить по десять и более, часов в сутки! Но они как-то исхитрялись.

Резко подняла голову и обыкновенная гопота — у них появились мощные покровители. В лице некоторых политиков — как отечественных (что ещё как-то можно было терпеть, и с кем, возможно хоть немного работать), так и иностранных. А вот с ними Валяев (да и не только он!) почти ничего поделать не мог…

Уличный грабитель с иностранным паспортом! Уже реальность… и посольские адвокаты, по первому крику задержанного, приезжавшие в участок — тоже стали такой реальностью очень быстро. Зачем это им нужно?

Подполковник видел только одну причину — в стране нагнеталась обстановка, а руки у полиции связывались намеренно. Другого объяснения у него не имелось.

И многие события, произошедшие в последнее время — однозначно все это подтверждали…

— Заезжай! — Михалыч приоткрывает передо мною широкую калитку в кирпичном заборе. — Ну, ты и нагрузился — чисто коробейник какой!

В самом деле, видок у меня был ещё тот… Водилы, после того как дострелили обоих «оборотней» (молодой не смог долбануть клиента монтировкой, стрельнул-то и то, через пень-колоду, пришлось повторять…) вытащили из своих запасов инструментальный ящик, который кое-как, совместными усилиями, присобачили на скутер. В него я убрал трофейные дробовик и автомат, которые осторожно вытащил из салона автомобиля, стараясь не попадать в поле зрения глазка видеорегистратора. Побросал туда и радиостанции, заодно со всем боезапасом к оружию. К бандитскому обрезу, который достался дальнобойщикам, патроны не подходили — калибр не тот. У полицейских — двенадцатый, а убитый бандюган шастал с шестнадцатым. Оно и понятно — отдача не столь высока. Прибрал я и два бронежилета — они валялись на заднем сидении.

— Всё бы тебе ворчать… помог бы лучше!

— Да ладно тебе… давай, разгружай свой хабар.

Через несколько минут, разглядывая мои трофеи, хозяин дома только языком прищелкивал.

— Ну, ты, даёшь! Чисто мафиози какой-то… Кина американского насмотрелся?

В двух словах поясняю ему произошедшее. Михалыч хмурится и покачивает головой.

— Н-н-да… Слыхивал я про такие вещи. Однако ж, обнаглели совсем — прямо под Москвой такие делишки проворачивать!

— О том и спич! Уж не думаю я, что грузовик этот куда-то далеко отгонять стали. Здесь где-то их база. Полицейские ведь его за пределы своего участка патрулирования не повели бы — у них треккер в машине стоит. А один этот бандюган не поехал бы.

— И так возможно. Только не наше это дело — жуликов таких ловить. На то полиция есть — пусть пашут!