Легион - Антон Чернов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Так вот, если перераспределить силы дронические встречать новую «потенциальную опасность», пусть даже частично, то парочка подавителей могут не захотеть сгорать «ВО ВСЕОЧИЩАЮЩЕМ ЗВЁЗДНОМ ПЛАМЕНИ». Вражины — сволочи гадкие и нечуткие, я проверял. Более того — если дронная группировка будет меньше текущей, они не только могут «свалить», но и напасть на Ульвеюл. И там весь спектр гадостей прилагается — хрен знает, что на этих подавителях. Но они точно не пустые.
В общем, раздал указания, все потопали по делам. А я, внутренне передёрнувшись, неторопливо потопал к всё так же стоящему на месте Фафниру.
— Как-то мне неуютно, — вдруг признался Бронзовый. — Может, ещё кого-нибудь позовём?
— А чем это поможет? — риторически уточнил я. — Мне тоже неуютно, Эмик, — честно отметил я. — Но надо разобраться. Сам же орал про «щиты и жалкого штурмовика».
— Не «орал», а выражал оценочное мнение, дурацкий Гален, — забурчал Инвиктус. — И Фафнир, вообще-то, неплохой штурмовик.
— Угу. Связи нет?
— Только командные сигналы…
— Приветствую, глава Рода! — вдруг пропищал голосок, к которому через миг присоединился ещё один голосок с той же фразой.
И всё бы ничего. Хотя голоса, даже детские — не всегда к добру. Но самое главное — эти ДВА голоса шли по пилотному каналу от Фафнира!
— Ничего не понимаю! — мысленно озвучил я Эмику.
— Аналогично, — растерянно прогудел Бронзовый.
Так, если воспользоваться инструментом древнего мудреца, то выходит, что в Фафнире — Вили и Вё, единственные представители Рода, кроме известно где находящихся, хотя бы доросшие до речи. Четыре или пять лет, что-то такое. А дальше наступает кромешный, непролазный, можно сказать абсолютный «нихренанепонимай»! Потому что первое: Фафнир настроен на Ари. Смена пилота без перенастройки вулканистами — НЕВОЗМОЖНА! Далее, у Фафнира ОДИН ложемент. И в одном ложементе может быть ОДИН пилот, даже если предположить, что каким-то чудесатым образом Фафнир «перенастроился» сам. Что уже само по себе — хренотень.
Так вот, один ложемент — один пилот, один канал подключения. В Громадах, где бывает до десятка Пилотов — у каждого СВОЙ ложемент, взаимное подключение-сопряжение происходит в ИР управления. А тут два голосёнки пилотским каналом. Не говоря о прочей фигне. Но, при всём при этом…
— Так, Эмик, я — ничего не понимаю…
— Я — знаю, ты говорил, Гален, — напомнил мне Бронзовый.
— Так вот. Я ничего не понимаю. Но это именно СТРАННО.
— Вот умеешь ты подобрать нужные слова. Хотя в остальное время — дурачьё дурачьём.
— От дурачья слышу. Так вот, ситуация чертовски странная, практически невозможная, согласно всему что я знаю.
— И я.
— Но, при этом, это не воскресший мертвец или там Инвиктус-мститель без пилота.
— И это меня, Эниуса Эквиса, радует, — оповестил Эмик. — Но вот как…
— Не знаю, пошли разбираться. И Кистенём сразу долбить по Фафниру не будем.
— Сразу не будем. Но если что…
— Если что — это «да».
А придя к взаимному согласию, Эмик уже более уверенно зашагал к северной части Логова, а я решился ответить.
— Приветствую, Вили Ульвер, Вё Ульвер.
— Догадался-догадался!
— Не догадался. А нашёл своим Путём к Цели. Этикеткой того киборга, — возразил второй писклявый голосок.
А у меня пусть и в ИР в очередной раз сжались детали организма. Потому что… Ну не могли эти карапузы знать того, о чём говорили! Ну не по-ни-ма-ю, совсем! И всё что приходило в голову — опять же мистика всяческая, о всяких «психически активных трансгуманах». Типа телепаты и прочая мифическая пакость. Как будто прочие «психически пассивны», блин! Но легенды о всяких там «телепатиях-телекинезах» были. Те же механизмы на мысленном управлении у отсталых планет это подтверждали. Ну, например, есть у меня те же микророботы. Управление ими через браскомм, мысленное. И таким… ну дикарям, можно сказать, что это какое-нибудь колдунство, силой мысли.
Только были сказки и голо про псионов и прочих колдунах головой, которые не техникой рулили, а реальностью. Тяжестью своих дум. Вот смешно, но сейчас, перебирая варианты — то, что близнецы такие «тяжеломыслящие» выходило наиболее вероятным. И пугало, не меньше, чем «ожившие мертвецы» и прочая дичь.
Но бояться мне, откровенно говоря, надоело. И всякую хренотень думать — тоже. Потому что у нас тут вокруг толпы вражин, Ульвеюл и Род в опасности! И бояться всяких сказок — глупо, учитывая, что и без них есть чего, вполне реального, бояться!
И решил я не страдать фигнёй, а просто задавать вопросы и понять, что за фигня творится. Пока я это всё решал, Бронзовый дотопал до Фафнира. Сам Эмик, несмотря на все грозные слова и прочее — тоже опасался. Как я понимаю — ИЛ Инвиктусов брал наше, человеческое сознание за основу. И часть всякой, не слишком нужной фигни (которая, с другой стороны, человеками нас и делает, а не какими-то там Пиитами) у него в процессоре-ядре ИЛ оказалось. И через нашу связь довольно чётко ощущалось, как Эмик готовится хреначить Кистенём со страшной силой и во все стороны «если что».
А у Фафнира открылся ложемент, в котором сидели, покачивал ножками, два карапуза — Вили и Вё. И я этого не понимал. Но это было, так что надо было разбираться.
— Эмик, открывай ложемент…
— Поля буду держать наготове! Из сопряжения не выходи! Угробишься же, дурачьё! — запричитал Бронзовый, вызывая добрую улыбку, пусть и внутреннюю.
— Уговорил, не буду гробиться, — серьёзно ответил я.
— И не смешно, дурацкий Гален!
— А я и не смеюсь, — указал я на объективный факт.
Вообще — и вправду страшновато. Но мне, в перегретые поиском Пути к объяснению мозги, пришёл один вариант. Не очень приятный. Не очень возможный. Но он был МАЛОВЕРОЯТЕН, а не невозможен. И ОБЪЯСНЯЛ наблюдаемое, пусть и «начерно», без деталей. Но хоть и без деталей, но и без мистики. И если это так — к Басилдр появляются ОЧЕНЬ серьёзные вопросы. И скропостижное овдовление ни фига тётке не поможет! Впрочем, надо говорить и разбираться.
— Приветствую ещё раз, Вили и Вё, — обратился я к карапузам, внимательно и слишком серьёзно для своего возраста лупающими на меня глазами. — Рассказывайте.
— Привет-привет, — помотал ножками мальчишка.
— А о чём? — склонила голову на бок девчонка.
— В систему летит ещё один неопознанный корабль, — ровно сообщил я. — До его прилёта — около шести часов. Вероятность того, что это враги…
— Семьдесят… Двадцать три…Шестьдесят один, — забормотали, повернувшись друг к другу карапузы, синхронно вернули взгляды
