Орион (СИ) - Уранов Степан

Артём запланировал основательно заняться своим психологическим настроем. Закалить психику до предела и заточить её до острого жала, отдать все силы и подготовиться к жестким переменам в жизни.

С физической подготовкой у него всё было отлично, но стрелять, надо было учиться по настоящему, с маневрами из точки к точке, по три выстрелы из каждой позиции, кувырок, перебежка и снова долби в массу короткими. Хотя по «срочке» всё равно ведь приходилось стрелять — но это не школа, это разочарование…В любом мало-мальски достойном страйкбольном клубе можно научиться большему даже за месяц…

Он начал активно посещать различные курсы выживания и стал завсегдатаем тира. Он практиковался во всех основных пунктах автономной жизни в дикой природе: начиная от владения огнестрельным оружием и выращивания в катакомбах шампиньонов и употребления в пищу насекомых и мяса крыс, не пропускал ни одной телепрограммы Беар Гриллса. Немало времени он потратил на изучение радиации. Проштудировав приличное количество книг, он вооружился серьёзным багажом знаний. Знал чего ожидать от радиоактивного фона и как от него защищаться.

В каком-то американском фильме, он не мог вспомнить его названия, киллер «Коза ностры» перед тем как убить свою жертву — молодую девушку, рассказывал ей, как тяжело лишать жизни первого — прямо до тошноты. Не можешь забыть его взгляд, слёзы, агонию. Со вторым уже полегче, ну а третий, так вообще вызывает лишь удовольствие. В том фильме бандюга конечно поторопился с выводами о девчонке как о лёгкое добыче — эта бестия умудрилась воткнуть штопор ему в ногу и завладеть его дробовиком.

За удовольствием, как персонаж того фильма, Артем конечно не гнался, но проблему осознавал в полной степени. Он понимал, что ему надо научиться жёстко и хладнокровно разбираться с врагами, которых обязательно будет вдоволь и которых надо будет убивать.

«В морду врежу, но грохнуть не смогу! — признавался себе Артём. — Рука дрогнет. Дыхание остановится. Не смогу! Это одно дело когда умеешь и знаешь как воткнуть грамотно нож врагу в лёгкое, вызвав тяжёлый пневмоторакс, но другое дело сделать всё голыми руками. Знаю — но смогу ли на деле? Нет. Хватит ли смелости и хладнокровия? Нет, не хватит…»

Вскоре, с помощью знакомых отца, он вышел на Слуцкого Михаила Григорьевича — ветерана спецподразделения «Альфа», с которым целых восемь месяцев он занимался по индивидуальному курсу подготовки диверсантов осназа КГБ.

Слуцкий каждые семь месяцев набирал группу из пяти парней, желающих проверить себя на прочность в его «спортлагере», располагающемся в тайге. Деньги за подготовку, аналогичную той, которую давали спецназовцам в СССР, Михаил Григорьевич брал хорошие. Оплата шла сразу за день до поездки в лагерь. Если по прибытию ученики ломались, что было чаще всего, и желали покинуть лагерь, то забывали про свои деньги и возвращались в тёплые городские квартиры. Обучение прекращалось только в том случае, если режима и нагрузок не вывезет последний ученик — Слуцкий мог обучать и одного. Артём остался, помахав вслед плюнувшим на весь курс четверым слабакам. По его просьбе инструктор оставил его в лагере ещё на месяц, но хотя и отвлекался на новую группу, всё равно натаскивал его по индивидуальной программе.

Артём на всю жизнь запомнил слова наставника, которые тот произнёс перед группой за час до погрузки в поезд:

— Все барьеры преодолимы! Главное дисциплина и жёсткая подготовка. Надо понять в первую очередь, что если не ты, то тебя. И враг не будет задумываться над моральными аспектами и нравственными ценностями — он просто выстрелит в тебя и добьётся поставленной задачи. Закинет в твой хавальник раскалённые угли и всё равно услышит от тебя, мычащего и орущего от боли то, что ему надо узнать. И на этом всё — он просто будет первым. В таких ситуациях когда «он или ты» главное не думать, блокировать мораль и глушить всех, как последних педофилов в чистом поле. Человек существо универсальное — адаптируется ко всем лишениям и нагрузкам. Это доказано школами подготовки спецназа великого Союза Советских Социалистических Республик! В этих лучших учебных центрах я провёл всю свою жизнь и в итоге, делал из трусов и слабаков настоящих демонов войны, которых боялась вся Америка и Европа. А если от вынужденной адаптации будет зависеть жизнь, то осознание придёт ещё быстрее. Если жизнь дорога, значит обязан будешь резать врагам глотки; задерживать дыхание, затаившись в яме с дерьмом и жрать с аппетитом червей да крыс ради той дозы протеина и углеводов. И всё ради того, чтобы сохранить свою жизнь и выполнить поставленные штабом и партией задания…Поэтому, к чертям собачьим всё, прочь слабость и страх! Можешь отжаться двадцать раз, на следующий день сделай больше — «кровь из носа» но победи слабость, преодолей её и будь первым, сильным и дерзким. За год можно научиться многому — в это не верят только те, кто не просыпался в пять утра и не ложился в двенадцать ночи; кто не может себя заставить бегать по утрам и висеть на турнике. Эти скептики никогда не посылали своих врагов в глубокие, фатальные нокауты и не жрали подножный корм. У них нет ни яиц, ни воли, ни цели, ни духа, ни твёрдости — это «диванные овощи», способные только жрать, срать и спорить с бабами и телевизором. Они мясо и могут своими атрофированными туловами послужить для показательного курса выбивания из «языка» нужной информации. Но этому я вас обучать, конечно, не буду, даже за большие деньги. Вам будет плохо, сложно и больно, но если вы найдёте силы и продержитесь до конца то итог вашей подготовки будет удовлетворять вас на все сто. Это я вам гарантирую!

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

После лагеря Слуцкого, Артём начал разбираться в оружии, ознакомился со многими видами, стоящими на вооружении разных армий мира. Уже знал на практике, что такое угонная мишень, встречная, левая, правая; как важна безотказность оружия и «правило левой руки», как управлять огнём в бою и решительно вступать в «огневой контакт».

Но как пройти последний этап подготовки. Тот этап, который был осью всего, Артём не знал. Нужна была практика, чтобы закрепить всё то, чему он научился. Порой лезли бредовые, страшные мысли с такой-то подготовкой, но решение пришло само собой. Как всегда и бывает в жизни…

Возвращаясь как-то с тренировки, он услышал за спиной шёпот сидящих на скамейке двух старушек:

— Во! Смотри, припёрся! Ты поглянь-ка, урод какой: пьяным за руль тогда сел и всех сволочь такая, всех, сука, погубил — и отца и мать и Вовочку, братишку младшего. Сволочь такая, падла, наркоман чертов.

В тот момент Артем почувствовал как ярость начинает брать над сознанием верх. После этого случая, точнее удара ниже пояса, его постоянно мучила подозрительность. Казалось за его спиной все обливают его помоями. Он понимал, что это уже психологическая проблема и ей надо срочно делиться с опытным психотерапевтом, но искать выход из этого тупика он решил сам.

Ждать не понять чего, и медлить, уже было нельзя. Нервы были на пределе. Артём уже чувствовал в себе то, чего ему не хватало для того, чтобы выжить в «квадрате» — он был готов убивать.

Добираться до Бикина, он решил легко и просто на утреннем автобусе.

Последняя неделя до отбытия внесла в его жизнь основной перелом. Всё началось за несколько дней до запланированного отъезда:

Поднимаясь как-то на этаж с вечерней пробежки, он расслышал приглушённый голос семнадцатилетней соседки, болтающей с подружкой.

— Я тут с мальчишкой познакомилась, — восхищённо говорила Ленка. — Игорем зовут, с этим… Арво общается. Там всё как надо. Всё тип-топ, пацан класс. Приглашает в пятницу погулять.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Завтра что ли? Машина есть у него? — спросила Маринка.

— Чё, дура? Бэнч! Конечно есть, ворона, блин, — усмехнулась наивности подруги соседка. — Завтра поедем.

— Я не знаю.

— Поехали покатаемся. Вдвоём веселее будет, — уговаривала подругу Ленка.

Поднявшись на свой этаж, он увидел в руках соседки банку алкогольного коктейля.

— Привет, — увидев Артёма, усмехнулась Ленка.