Присвоенный (ЛП) - Уорд Дж. Р.

Шериф взял ее за локоть и направился к машине. Но Лидия сбросила этот якорь и указала на тело, когда его переносили в кузов фургона вместо машины скорой помощи.

– Кто это?

В синих вспышках лицо Иствинда было маской хладнокровия. Не то чтобы он когда–то ее вообще снимал.

– Идет расследование, мисс Суси…

– Нечего мне тыкать моим именем. Я имею право знать…

– Когда мы будем готовы сделать заявление…

– Это наша земля. – Она кивнула на табличку «Проход запрещен», которая была прибита к толстому стволу. – Я хочу знать, что на ней произошло.

Иствинд посмотрел, как мешок с трупом загружали в машину следователя.

– Это был турист. У нас еще нет удостоверения личности.

Лидия перекрестилась.

– Несчастный случай или проблемы со здоровьем? И как долго он пробыл на горе?

Наступила пауза. И это был ответ на первый вопрос, не так ли?

– Скажи мне, – потребовала она.

– На него напало животное. Больше я ничего не скажу. – Иствинд подался вперед и посмотрел ей прямо в глаза. – И я рассчитываю, что ты оставишь эту информацию при себе.

– Где его нашли?

– Больше я ничего…

Когда двойные двери фургона захлопнулись, она рявкнула:

– Где?

– Северный Гранитный Хребет. Его нашел другой турист и позвал помощь. Телу два дня, а сейчас – прошу меня извинить.

Шериф подошел к другим офицерам, и Лидия оглянулась туда, где останки вынесли из леса.

Через мгновение Лидия подошла к своей машине и села в нее. Ее обед остыл, но она забыла о своем голоде и направилась обратно в офис. Когда она приехала на место, она не стала въезжать на стоянку. Она подъехала прямо к главному входу «ПИВа».

Лидия вышла из машины и, подойдя к двери, приготовила ключ, но когда начала вставлять его в замок, то бросила взгляд вверх на линию крыши. С тех пор, как она ушла, наступила ночь, и должен был загореться активируемый движением свет.

Тот факт, что этого не произошло, был еще одним пунктом, который нужно добавить к списку поломанных вещей. Но, по крайней мере, у них появился новый смотритель, верно?

Лидия взяла свой телефон и включила фонарик с надеждой, что это просто перегоревшая лампочка, а не глобальная проблема с электричеством.

Войдя внутрь, она отключила сигнализацию и направилась прямо к своему столу. Включив лампу возле своего компьютера, она вошла в систему и получила доступ к видеонаблюдению на горе. В заповеднике на деревьях было установлено около сотни камер – вроде бы много, если не считать, сколько там было акров.

Но одна камера была и на Северном Гранитном Хребте.

Закрыв глаза, Лидия потерла медальон Святого Христофора между большим и указательным пальцами, ожидая загрузки конкретной записи. Записи хранились в течение одной недели, прежде чем их переносили на постоянное хранение в облаке, поэтому не имело значения, сколько дней или ночей назад произошло нападение. Хотя Иствинд сказал про сорок восемь часов.

Когда ролик перемотался на три дня назад, Лидия наклонила монитор и села поближе к столу. В поле зрения камеры №046 была поляна, которая протянулась с севера на юг, и только невысокие кусты отмечали выступ скалы. Объектив был установлен примерно в пятнадцати футах от земли, и было четыре варианта для фиксации широкоугольного объектива. Еще в понедельник камера была на второй позиции... и это обеспечивало поле обзора в тридцать футов перед ней.

Программа по умолчанию меняла положение камеры каждые семьдесят два часа по графику, если только не внести изменения вручную. Так что был хороший шанс, что нападение не попало в объектив камеры. Особенно, если оно произошло за деревом или среди других сосен, плотно прижавшихся к поляне.

Нажав кнопку воспроизведения, Лидия продолжила тереть кулон, который ей подарил дедушка.

– Покажи мне… ну покажи…

Единственное, что двигалось – это счетчик времени в правом нижнем углу экрана, дата была зафиксирована, секунды бежали, минуты в сторонке ждали своего выхода, часы топтались на месте. Лидия увеличила скорость, наблюдая, как угол наклона солнечных лучей перемещается по ландшафту, ленивые траектории полета стервятников больше походили на быстрые пикирующие бомбы, стаи воробьев, облака маршировали по экрану, зеленые ветки периодически вздрагивали, как будто от зуда. Когда наступила ночь, все стало темно–зеленым. А затем рассвет вернул стандартный цвет.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Глубоко внутри себя, в том месте, где она не хотела задерживаться, даже в принципе признавать его, Лидия знала, что она увидит, знала это точно так же, как могла узнать свое собственное отражение. Холодный пот выступил на ее груди под одеждой, а под столом подошва одного из кроссовок нервно стучала по полу…

Как только мужчина в камуфляжной форме попал в объектив камеры, Лидия отключила ускоренную перемотку, и воспроизведение пошло в режиме реального времени. Лидия внимательно посмотрела на мужчину… и ничего не могла сказать. За спиной у него был рюкзак, охотничья одежда и шляпа с полями, опущенная на лицо. Двигаясь вперед, он казался уверенным в себе и все знающим, пока осматривал окрестности…

Нападение произошло слева, волк прыгнул вперед так молниеносно, что человек даже не взглянул в сторону хищника. В одно мгновение путешественник стоял прямо, а в следующий момент у его горла оказалась серая волчица весом в сто фунтов. Удар тела животного сбил человека с ног, а волк не разжал челюсти. Даже когда мужчина ударил кулаком по голове и морде, а затем пнул ногой и попытался перекатиться, челюсть не сдвинулась. И прикус тоже.

Лидия нажала на паузу и села, накрыв лицо руками. Закрыв глаза, она увидела только волка с характерной серебряной полосой на спине, гибкое тело и похожие на кинжалы зубы.

Даже когда она велела себе взять себя в руки, прошло некоторое время, прежде чем она смогла возобновить воспроизведение, и Лидия пристально посмотрела на счетчик времени, отслеживая убийство своим периферийным зрением. И даже так она видела достаточно: во время броска волк ударил всего раз и сразу достиг своей цели, фунты на квадратный дюйм на этом жизненно важном дыхательном пути задушили человека. Когда сопротивление жертвы ослабло, и руки перестали биться, челюсть сместилась лишь на долю секунды, так, чтобы животное смогло сдавить яремную вену и трахею спереди.

Человек полностью обмяк, но клыки не разжимались.

Еще полторы минуты.

При виде последовавшей за этим жестокости Лидия отвернулась. Звука у видеозаписи не было. Запахов тоже. Но казалось, будто волк вспорол и разодрал плоть прямо за ее рабочим столом, Лидия чувствовала медный запах крови и слышала чавканье мясом и хрящами.

Общее время с момента нападения составило всего около двенадцати минут, и когда все закончилась, волк слез с разорванного окровавленного трупа. Красные пятна на морде и пушистой груди напоминали сцену из фильма ужасов.

Хищник осмотрелся. И даже взглянул в камеру.

Затем он побежал рысью, легко и быстро.

Тело лежало на солнечном свете, как зловещий турист на пляже, и бихевиорист в ней точно проанализировал, сколько мяса еще осталось на трупе. Очень много.

Убийство человека произошло из спортивного интереса, а не из–за голода. И волк работал один.

Трясущейся рукой Лидия остановила запись. А затем, не осознавая этого, она наклонилась в сторону, открыла нижний ящик и достала салфетки с лизолом. Освободив одну из них, она провела влажной тканью по основанию монитора. Когда от запаха свежести защипало в носу, она быстро моргнула.

Чистота. Ей нужно было навести порядок. Если бы она только могла...

Остановившись, Лидия посмотрела на салфетку. Теперь она была теплой, и когда она перевернула ладонь, вещица стала цвета ее кожи, как будто прозрачной.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Спор продолжался в ее голове около пяти минут, и когда она пришла к решению, Лидия выбросила салфетку, убрала контейнер и подумала о дедушке. Он не одобрил бы то, что она собиралась сделать. Но он бы одобрил причину ее поступка.