Московская Русь до проникновения масонов - Борис Башилов

Когда Максим Грек, живший в Италии много лет и знавший многих выдающихся деятелей эпохи Возрождения, увидел библиотеку Василия III, то он воскликнул:

— Государь! вся Греция не имеет такого богатства, ни Италия, где католический фанатизм обратил в пепел многие творения наших богословов, спасенными моими единоверцами от варваров Магометовых».

В статье Анатолия Маркова «Книжные Сокровища» мы встречаем следующие любопытные сведения о судьбе древнего Великокняжеского книгохранилища:

«Московская Русь также имела свою известную во всей Европе библиотеку Царя Ивана IV. Природными и вполне испытанными веками хранилищами в Москве тогда служили подземные палаты и тайники. Как известно, ими особенно широко пользовался Грозный, который не нашел ничего надежнее, как спрятать свою богатую библиотеку в подземный тайник. Место хранения было выбрано настолько удачно, что до сих пор отыскать ее не удалось».

История библиотеки Иоанна Грозного следующая: Византийская царевна Софья Палеолог, будущая жена царя Ивана II, привезла в Москву на вечное хранение собрание редчайших греческих манускриптов.

Опасаясь за сохранность этой единственной в мире по своему значению библиотеки, Софья, став московской царицей, добилась постройки огромного подземного тайника в Кремле. Знаменитый архитектор Аристотель Фиоравенти создал это книгохранилище; значительно пополненное затем книгами, собранными Иваном Грозным.

Ученые не оставляют попыток найти библиотеку Ивана Грозного. Она представляет огромный интерес. Скрытая в подземельях Москвы, по утверждению специалистов, библиотека может сохраниться до наших дней в хорошем состоянии.

В 1724 году «любитель» Конон Осинов сумел придать этому вопросу государственное значение, так как на предложение этого пресненского пономаря царю — отыскать библиотеку Грозного, Петр ответил приказом, смутившим Сенат, о немедленных раскопках в Кремле на государственный счет. Такое доверие к предложению Осинова объяснялось тем, что Петр из собственного опыта знал о существовании тайников со скрытыми сокровищами. Часть этих тайников царь видел сам, когда после Полтавского сражения искал средств для продолжения войны и на помощь ему пришел неожиданно князь Прозоровский, друг его отца, знавший много того, чего не знали другие. Он тайно провел Петра в Кремлевские подземелья и показал ему там груды старинной серебряной и золотой посуды и монет. Эти скрытые его предками сокровища позволили Петру вывести Россию из ее тогдашнего трудного положения».

«…Еще в бытность Патриархом Никон составил личную библиотеку, в которую входило до 1300 томов. В нее входили и священные и светские книги. Среди первых, кроме рукописных книг канонического содержания были сочинения знаменитых Отцов Церкви, изданные в западных типографиях на греческом и латинском языках (Дионисий Ареопагит, Юстин Философ, Григорий Чудотворец, Климент Александрийский, Кирилл Иерусалимский, Афанасий Великий, Василий Великий, Григорий Богослов, Иоанн Златоуст, Григорий Нисский, Кирилл Александрийский и другие), церковно-исторические книги на греческом и латинском языках (Акты соборов Вселенских и Поместных, История Евсевия Кессарийского, Никифора Каллиста, История Флорентийского Собора и прочее). Среди книг светских были Плутарх, Демосфен, Геродот, Страбон, Аристотель, Византийские хроники; с востока привезено было 498 рукописей из разных монастырей. (Из перечней Домовой Казны. Перечислено у Иконникова «Новые Труды и материалы о Патриархе Никоне». Киевские Университетские Известия 1888 г. № 6). В месте с этими книгами были книги по физике, географии, грамматике, логике, космографии, разные лексиконы, карты. Никон сознавал важность библиотеки».

III

«В эпоху допетровскую, — пишет С. Платонов в своих «Лекциях по Русской Истории», — отношение к рукописям в грамотных слоях московского общества было самым внимательным, потому что в то время рукопись заменяла книгу, была источником и знаний и эстетических наслаждений, и составляла ценные предметы обладания; рукописи постоянно переписывались с большой тщательностью и часто жертвовались перед смертью владельцами «по душе»: жертвователь за свой дар просит монастырь или церковь о вечном поминовении своей души»

Но вот пришла совершенная Петром I революция и рукописи перестали ценить и беречь. «В XVII веке рукопись очень ценилась тогдашним культурным классом, — указывает Платонов, — а теперь в XVIII веке этот класс уступил место новым культурным слоям, которые к рукописным источникам старины относились презрительно, как к старому негодному хламу. Духовенство также перестало понимать историческую и духовную ценность своих богатых рукописных собраний и относилось к ним небрежно. Обилие рукописей, перешедших из XVII века в XVIII век, способствовало тому, что их не ценили».

Многое из древней русской старины спасли богатые старообрядцы, скупавшие древние иконы, старинную резьбу по дереву, домашнюю утварь и передававшие их стоявшим в глухих лесах старообрядческим скитам. Об этом свидетельствует глубоко изучивший старообрядческие скиты и побывавший во многих из них автор знаменитых романов «В лесах» и «В горах» Мельников-Печерский.

В романе «В лесах» он так описывает один из старообрядческих скитов, хоронившийся в приволжских лесах.

«…Мать Манефа была вся в свою предшественницу Екатерину. Обитель при ней процветала. Она считалась лучшей обителью не только во всем Комарове, но и по всем скитам Керженским, Чернораменским. Среди ее, на широкой поляне, возвышалась почерневшая от долгих годов часовня. с темной, поросшей белесоватым мхом кровлей. До 3.000 икон местных, средних и штилистовых стояли в большом и в двух малых придельных иконостасах, а также на полках по всем стенам часовни. В середине большого пятиярусного иконостаса, поставленного у задней стены на возвышенной солее, находились древние царские двери замечательной резьбы, по сторонам их стояли местные иконы в серебряных ризах с подвешенными пеленами, парчовыми или бархатными, расшитыми золотом, украшенными жемчугом, дробницами. Перед ними ставлены были огромные серебряные подсвечники с пудовыми свечами. Древний Деисус с ликами апостолов, пророков и праотцов возвышался на вызолоченном табло старинной искусной резьбы. С потолка спускалось несколько паникадил с прорезными золоченными яблоками, с серебряными перьями, с репьями и витыми усами. Малые образа древней иконописи, расставленные по полкам, были украшены ризами обронного, сканного и басманного дела с жемчужными цатами и ряснами. Тут были иконы Новгородского пошиба, иконы Строгановских писем первого и второго, иконы фряжской работы царских кормовых зоографов Симона Ушакова, Николы Павловца и других.

Все это когда-то хранилось в старых церквах и монастырях или составляло заветную родовую святыню знатных людей допетровского времени. Доброхотные датели и невежественные настоятели, ревнуя не по разуму о благолепии дома Божия, заменяли в своих церквах драгоценную старину живописными иконами в так называемом новом вкусе.

Напудренные внуки бородатых бояр сбывали лежавшее в их кладовых дедовское благословение, как ненужный хлам, и на вырученные деньги накупали Севрского фарфора, парижских гобеленов, редкостных табакерок и породистых рысаков или растранжиривали их с заморским и любовницами», — пишет Мельников-Печерский, большой знаток истории раскола и допетровской старины. «Старообрядцы, не жалея денег, спасали от истребления неоценимые сокровища родной старины, собирая их в свои дома и часовни. Немало таких сокровищ хранилось в обители матери Манефы. Были тут и комнатные иконы старых царей и наследственные святыни знатных допетровских родов и драгоценные рукописи и всякого рода древняя церковная и домашняя утварь».

Много чудесной русской старины спасли старообрядцы.

IV

В своем ценном обширном, не раз уже цитировавшемся мною исследовании «Обзор русской культуры», проф. В. А. Рязановский пишет, что:

«…В ХV-ХVII вв. мы видим на Руси ряд выдающихся и просвещенных лиц в разных областях культурной жизни страны. Таковы, например, в XV в. Иван III, юрист В. Гусев (автор Судебника), купец А. Никитин, совершивший и описавший путешествие за три моря, монахи Нил Сорский, Иосиф Волоцкой, Епифаний Премудрый, художники Андрей Рублев и Дионисий, скульптор Амвросий и другие. В XVI в. жили такие образованные люди, как Иван IV, Вассиан Косой, митрополит Макарий, Андрей Курбский, думные дьяки Андрей и Василий Щелкаловы, а также талантливые художники — живописец Феодосий Дионисиев, архитекторы Барма и Посник и другие. В XVII в. мы видим таких просвещенных деятелей, как цари Алексей и Федор, патриархи Филарет н Никон, митрополит Дмитрий Ростовский, бояре