Наследство - Кира Измайлова

— Конечно, — кивнула принцесса.

— Ну, изобрази вчерне, — Генри сунул ей прутик, разровнял золу около кострища.

Девушка взглянула на него, дернула плечиком и несколькими взмахами нарисовала на золе контуры той Европы, которую теперь можно было увидеть только на древних картах. Добавила очертания Черного континента и очень схематичное изображение того, что находилось восточнее Московии…

— А вы знали, что на западе, за океаном, есть еще один материк?

Принцесса посмотрела на него с недоумением, нахмурилась.

— Некоторые утверждали, что там будто бы есть острова, изобильные диковинами, — сказала она, подумав, — но никто так и не отправился туда.

— Не успели, — хмыкнул Генри и забрал у нее прутик. — Значит, вот примерно тут был этот материк… А потом вдруг всё взяло и перемешалось.

— Как — перемешалось?

— Да говорю тебе, никто не знает! — вздохнул Генри. Тяжело было объяснять то, что привык принимать как должно! — Ну как если бы карту разрезали на кусочки, а потом разложили их по-другому! Тут вот был замок — а теперь вместо него тропический лес. Здесь болото было, а теперь раз — ледник, а то еще хлеще — огнедышащая гора! Или вот как тут… Были эти ваши леса и деревни, а теперь прерия. Этим местам больше всего досталось, сюда почти целиком Западный материк прилепился, вот осколочки остались вроде твоего замка… Там, восточнее, все-таки побольше сохранилось.

— Но… — принцесса что-то обдумывала, хмурилась. Причем странно как-то: глаза ее, живые, смышленые, то и дело становились совершенно стеклянными. Генри знал кое-кого, кто выглядел примерно так же в глубокой задумчивости, но то — в глубокой, а тут… — Наверно, если материки сдвинулись с места, то были и землетрясения, и извержения вулканов, и наводнения… Как же выжили люди?

— Не было ничего такого, — с удовольствием сообщил Генри зазнайке. — А если было, то чуть-чуть. Народу, конечно, много погибло, но могло быть больше, если бы не маги. Они говорят, будто сдержали силы природы, не дали им совсем людей-то раздавить… Но, сдается мне, врут. Сперва сами что-то учудили, потом начали следы заметать…

Принцесса молчала. Видно было, что новая картина мира не укладывается в этой хорошенькой головке. Да где ей, подумал Генри с досадой, только и знала, поди, что на балах красоваться! Или чем там еще принцессы занимались?

— А как же люди уживались с новыми соседями? — задала она вдруг неожиданный вопрос. — Наверно, они даже не понимали их языка, ведь так?

— Ну… вроде того, — опешил Генри и потянулся почесать в затылке, сбивая шляпу. — Поначалу сложно было. Воевали даже… с испугу, не иначе. Потом привыкли. Ну и маги тоже… Придумали кое-что, чтоб хоть вожди друг друга понять могли!

— А остальные? — принцесса задавала вопросы таким тоном, будто не сомневалась — на них обязательно ответят. Не могут не ответить. — Поделки магов стоили очень дорого, я помню. Они бы не упустили случая нажиться. Так как обходился простой люд?

— Ну у тебя и вопросы… — Генри все-таки снял шляпу, бросил ее рядом с собой наземь. — Не знаю я. Как-то обошлись. Оттуда слово, отсюда слово, вот и договорились!

— Выходит, языки смешались? — снова озадачила его девушка.

— Наверно, — подумав, ответил он. — Это у тоувов надо спрашивать, они в старых книжках копаются. Я одну видел, вроде слова знакомые попадаются, а так — ничего не понять! Тоув сказал, она на англецком была…

— Английском, должно быть?

— Может, и так, — не стал спорить Генри. — Мне какая разница?

Принцесса помолчала. Снова потерла переносицу, поморщилась, встряхнула головой, будто снова пыталась проснуться. Да уж, пожалуй, окружающее должно ей казаться кошмаром, да еще каким!

— Как тогда я могу понимать тебя, если ты, скорее всего, говоришь на смеси разных языков? — задала она неожиданный вопрос. — Я знаю несколько иностранных наречий, но и они должны были измениться за столько лет!

— А… — Генри криво усмехнулся. Девчонка умела зрить в корень, он не ожидал от нее такой прыти! — Вот…

Он прижал указательный палец к левому уху, отнял и продемонстрировал принцессе прозрачный шарик размером с ноготь.

— Пока у меня эта штука, я понимаю кого угодно, а они — меня, даже если я их наречия не знаю, — пояснил он, размял шарик пальцами и засунул обратно в ухо. — Если, конечно, такие языки туда заложены. Ты-то говоришь на старом европейском диалекте, ну, его маги в эту штучку заложили, так что…

— То есть, если у тебя не будет этого, — перебила принцесса, — я перестану тебя понимать?

— Да нет, поймешь, наверно, с пятого на десятое, — рассудил Генри, — но это неудобно. Кстати, держи…

Он вытряхнул из кисета точно такой же шарик, протянул ей на ладони.

— Вложи в ухо, — сказал он. — Мало ли, с кем встретиться доведется, у них таких штуковин может не быть. А так ты хоть поймешь, кто такие и чего хотят!

Генри едва не пропустил нужный момент — вода наполовину выкипела. Пришлось спасать положение, иначе ужина пришлось бы ждать еще долго.

— Так вот оно и тянется, — сказал он, просто чтобы не молчать. Это только кажется, что одному хорошо путешествовать, а за пару месяцев разговоров с лошадьми и собаками так осатанеешь от одиночества, что и принцессе в качестве собеседника рад будешь! — И ничего. Живы.

— А как же короли? — задала ожидаемый вопрос девушка. — Выходит, владения их распались, и…

— Ну да, — не дал ей договорить Генри, высыпая в котелок крупу и помешивая, чтобы не прикипела. — Кто-то до сих пор цепляется за клочок земли с замком… вроде твоего. Их не трогают, они безобидные. Достопримечательности такие. А так… нету больше королей. Ну вот разве что у московитов царь есть, но их не так сильно Катастрофой тряхнуло, как нас… Есть еще Желтые царства — Ханьское, Циньское… все не упомню. Но, говорю, на востоке не так сильно всё перемешало. Они по-старому почти живут.

— Они — пусть, — вздернула подбородок принцесса. — А здесь? Как же здесь люди обходятся без правителей?

— У нас теперь один правитель, — хмыкнул Генри, дождался, пока девушка недоуменно вскинет бровки и добавил: — Золото. Ну что так смотришь? Не понимаешь? — Он помешал ложкой в котелке, сыпанул соли. — Представь, вот был мир и вдруг не стало. Какие-то непонятные места, а между ними — остатки того, что было. И там люди живут. Есть хотят, вещи им всякие нужны… Ну вот, кто первый сообразил, что теперь торговлей заниматься — самое важное дело, тот и выиграл. Только опасно это. Через Территории ходить…

— Территории? — нахмурилась девушка. — Это… те дикие земли с Западного материка?