Опалённая (СИ) - Стрельцова Илва

— Думаю, это было бы логично, но нет. В ту ночь мною завладели другие чувства и эмоции. И раз уж мы решили выйти на чистую воду, это была ревность и, как ты заметила, ярость. Но не на тебя, а на того белобрысого. Я почувствовал, что ты к нему благосклонна и не мог позволить ему первым завладеть тобой.

Галатее трудно было скрыть свое удивление. Серрас говорил все это с такой серьезностью и прямолинейностью, что этот его образ совсем не вязался с тем образом милого, временами робкого профессора, который помогал ей в учебе уже больше трех лет.

— В нашем клане считается нормальным силой брать женщин. Женщина — собственность мужчины, — пояснил он, видя замешательство на лице девушки.

— Тогда вы должны были учесть, что я не просто женщина. Я — будущая королева. Вы осквернили и унизили меня. Мне плевать на ваши чувства ко мне. Вам это с рук не сойдет.

— Это всего лишь небольшая плата за то, что я неоднократно спасал тебе жизнь. Снова и снова, когда Фракция посылала за тобой убийц.

Возмущение нарастало внутри Галатеи. Небольшая плата? Если бы он знал, как она хотела умереть в тот момент.

— Вы только что сказали, что сожалеете об этом.

— Это так. Ты была крайне подавлена, запустила учебу, изводила себя дежурствами. Не думал, что это так сломает тебя. Я… беспокоился.

— Беспо…коился… — прошипел девушка, — Знаете, что меня больше всего удивляет в этой ситуации? Клан Флеймфанг всегда был на стороне Фракции. Поэтому наши кланы и враждовали столько поколений. И Диана… Она ведь погибла из-за меня. Так почему-же вы все это время защищали меня от своих же собратьев вместо того, чтобы своими руками покончить со мной?

Серрас молчал, размышляя над ответом, а затем вдруг прищурился.

— Это ведь Диана тебе дала? — спросил он, указав на медальон, висевший на шпаге, — Забавно. Я подарил ей его когда-то. Даже не помню, что это был за праздник.

Галатея ничего на это не ответила, и тогда мужчина решил, все таки, объяснить ей положение дел.

— На самом деле, сначала так и было. Я приехал в эту академию, чтобы отомстить королеве Церере, убив ее единственную дочь, как она отняла у меня мою единственную сестру. Я так сильно любил ее. Такая добрая и светлая девочка, не понимавшая, зачем взрослым враждовать. Но в тот день, спустя девять лет, в аудиторию вошла беловолосая девушка, совсем уже взрослая. Такая сильная, умная и прекрасная. Такая, какой должна быть истинная королева. Я всегда знал, что представители клана Фантомвулф обладают способностью очаровывать других, но никогда не думал, что сам когда-нибудь попаду под влияние этих чар. Самое главное, что мне даже не хотелось сопротивляться этому. Я словно приобрел новый смысл жизни. И вместо того, чтобы убить принцессу, я начал собственное расследование, в ходе которого выяснил, что Диану приказала убить вовсе не королева Церера, а Фракция. Они хотели подстроить все так, чтобы в порыве ярости и жажды мщение мы уничтожили друг друга и не осталось никого, кто мог бы занять престол. Моя организация меня предала, забрала самое ценное, и девять лет я мечтал об убийстве совершенно невиновной девушки. Девять лет… — протянул он с тяжестью в голосе, — А вместо этого я мог бы любить тебя все это время. Галатея, — Серрас вдруг протянул руку, — Прошу, давай забудем старые обиды и объединим силы ради борьбы с общим врагом. Ради Дианы.

Уверенность Галатеи в том, что она обязана отомстить за свою украденную невинность, вдруг пошатнулась. Но гордость заставляла ее продолжать держаться за эту мысль, как за единственно верную. Однако, как будущая королева, она также подумала о том, что иметь в союзниках представителя столь сильного клана, было бы для нее очень кстати. Фантомвулфы и Флеймфанги считались самыми сильными кланами в стране, и оба были достойны того, чтобы занимать королевский пост. Существовало мнение, что когда-то они были одним кланом, но затем разделились с появлением Полночной Стаи — предшественников Фракции.

— Мне нужно подумать. Не так-то просто простить то, что вы сделали. Если бы я не знала вас столько лет, как прекрасного преподавателя и доброго наставника, я бы даже разговаривать с вами не стала, а тут же перегрызла глотку. Подумать только. Изнасиловать свою же студентку… Мерзость какая, — девушка скривилась, не желая даже встречаться взглядом с профессором.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Как скажешь. Но думать ты будешь в моем корпусе. Я поджарил многих, кто оказался шпионами, но явно не всех.

— Шпионами? Так те новенькие… — догадалась Галатея, — Стоп. Ни за что! Чтобы вы там фантазировали себе о чем-то пока я сплю? Или, чего хуже, снова страсть в штанах заиграла? Пусть лучше меня тихо прирежут.

Серрас невольно улыбнулся, глядя на едва-едва проступивший румянец на щеках принцессы, но ничего не сказал.

На территории академии какое-то время были слышны рассерженные вопли Галатеи, которую небрежно волочили на плече. Однако страх быть замеченной кем-то в столь постыдном положении заставил ее возмущаться тише.

— Как вы смеете!? Я ваша королева! — шипела она, — Вот-же неотесанный мужлан. Кто бы мог подумать, мистер лже-Аорах? Когда я взойду на престол, моим первым приказом будет отсечение вашей головы. Позор вам!

— Да-да, позор мне, — повторил Серрас, все также довольно улыбаясь.

— И хватит уже меня лапать!

— А ты не брыкайся, и лапать не буду. К тому же, я уже там все полапал.

— Сволочь!

Глава 13

Проснувшись на рассвете, Галатея поняла, что Серрас не спал всю ночь. Он неподвижно стоял у окна, сложив руки на груди, и о чем-то усердно думал, поэтому даже не сразу заметил, что за ним наблюдают.

— Вчера вы бессовестно обыскали меня, пока я спала, — напомнила девушка, осторожно привстав в постели, стараясь не напрягать раненную руку, которую перед сном бережно обработал и перебинтовал профессор.

— Я не обыскивал. Письмо выпало из внутреннего кармана, а я лишь подобрал, — отозвался мужчина, не оборачиваясь, — Ты голодна?

— Поем в столовой, — для Галатеи это было принципиально.

— Нет времени. Мы должны уехать сегодня как можно раньше.

— Что? — озадачилась девушка, — С вами я никуда не поеду.

Серрас хмыкнул, а затем, все же обернулся.

— Все еще продолжаешь обращаться ко мне на «вы»? Это так мило.

— Всего лишь привычка. Не обольщай…ся.

Галатея потянулась, разминая плечи, встала с кровати и направилась к выходу.

— Ты куда? — спросил профессор спокойно.

— Решать свои проблемы. И в первую очередь проблемы с успеваемостью. Увидимся завтра на семинаре, мистер лже-Аорах, — девушка дернула за ручку, но дверь не поддалась. Дернула еще раз — тот же результат. После третей попытки она разочаровано вздохнула.

— Думаю, тебе нужно это, — в руке Серраса зазвенели ключи.

— Что за нелепая игра в заточение?

Если до сих пор Галатея просто демонстрировала свой характер, то теперь в ее голосе появился оттенок откровенного негодования. С такой интонацией мать часто грозилась ей наказанием.

— Я отпущу тебя, но сперва ты должны выслушать меня. Ты слишком беспечна, будто не понимаешь, что будущее страны зависит от тебя. Фракция теперь знает, где ты. Письма Церере перехватывают, поэтому она даже не знает, что ты в опасности, — пытался убедить ее Серрас.

— Ты писал моей матери? — удивилась девушка.

— Все куплены, Тея. Больше никто вас не защищает. Фракция почти у цели, и не исключено, что Церере тоже сейчас несладко. Ты хоть осознаешь, в каком положении находишься? — продолжал мужчина, и в черных глазах его замерцали красные всполохи, — Мы должны уехать сегодня. Сейчас.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Вы… ты действительно думаешь, что я настолько глупа, что не понимаю этого? — уже немного спокойнее говорила Галатея, — Мне нельзя возвращаться в столицу. Если меня узнают, то тут же схватят и сдадут Фракции и, уже поверь, она-то найдет причину, чтобы меня казнить.

— А что изменится, если ты останешься здесь? Просто будешь ждать, что все решиться само собой? — не понимал Серрас.