Великая Российская трагедия. В 2-х т. - Руслан Хасбулатов

Глава III. РЕФОРМЫ В РОССИИ

Замысел реформы. Действия правительства.

Программа реформы в России как целостный документ Правительством не разрабатывалась. Из выступлений Е.Т. Гайдара, разного рода разработок и постановлений Правительства по отдельным вопросам, а также указов Президента стало очевидно, что в основе реформы, начатой с января 1992 года, лежат жесткие рекомендации и требования Международного валютного фонда по макроэкономической стабилизации. Это и либерализация цен, и рычаги финансовой и кредитно-денежной политики, и попытки “уйти” от аграрных проблем, вопросов науки, образования, культуры... В качестве важнейшей конкретной цели российское Правительство выдвинуло идею достижения бездефицитного бюджета. Во что бы то ни стало, какой угодно ценой.

Такая логика оздоровления экономики неизбежно предполагала ценовой шок. Она, по замыслу “революционных реформаторов”, должна была привести к обесценению государственного долга — накоплений предприятий и сбережений населения. И одновременно — к сокращению государственных расходов. Соответственно, по схемам П.Самуэлсона — Т.Фридмена (у Гайдара — эклектика), поэтому эти схемы в России не смогли “сработать”. Теоретически следовало ожидать уменьшения конечного спроса, снижение инфляции, достижения финансового равновесия. И даже — стимулирования производства, что исключено на практике, но хотелось Гайдару. По замыслу реформ конечно был неизбежен экономический спад, который в условиях жестких финансовых ограничений должен был устранить неэффективное производство и способствовать утверждению новых рыночных мотиваций в поведении хозяйствующих субъектов. Увы, все это оказалось блефом.

Результат всех решений Правительства и Президента стал заметен прежде всего в магазинах — на полках появились многие виды продовольственных и промышленных товаров по баснословным ценам. Но это уже было в 1988 - 1991 годах! Объем товарооборота в сопоставимых ценах за 1992 год сократился почти на 40 процентов — вот что важно. Экономический кризис принял всеобщий характер, он переплелся с кризисами, происходящими в продовольственной, производственно-отраслевой, финансово-кредитной, культурной и даже психологической сферах.

Оценивая в целом замысел и действительный ход реформы, можно сделать следующие выводы.

Основные формы и методы воздействия на финансовое положение страны и производство не были вообще серьезно отработаны. А главное, не были увязаны с истинным состоянием экономики, ее возможностями, не подкреплялись организаторской и просветительской работой. Своеобразие экономической среды в России предопределило обратные эффекты волюнтаристских воздействий совершенно не подготовленных к государственной деятельности “сереньких людей”.

Ценовой шок. Реформы Гайдара или реформы Павлова?

Особенно негативный, по сути универсальный эффект на общее состояние экономики и положение людей оказало проведение так называемой, обвальной, или тотальной либерализации цен, поскольку сохранялся абсолютный монополизм в экономической системе страны, основанной на государственной собственности. И это при крупных диспропорциях в экономике: при полном отсутствии рыночных инфраструктур и каких-либо условий к восприятию свободных рыночных цен.

Конечно, мотивы для таких действий со стороны Ельцина и Гайдара вроде бы были, но они были сродни идеалам “большого скачка” и реально не имели никаких шансов на успех. Поэтому такая поспешность, как и предупреждали многие профессиональные экономисты и специалисты производства (не только один спикер), оказалась роковой. По существу не удалось сделать ни одного крупного шага по пути создания эффективного рыночного механизма. Одновременно оказался разрушен прежний хозяйственный механизм. Быстро возросло значение архаичного бартерного обмена, неспособного обеспечить работу современного производства. Движение товаров к потребителю приобрело спекулятивно-мафиозные черты. Плоды все еще общественного производства (о приватизации даже не говорили!) откровенно стали оседать лишь в формально новых, якобы рыночных структурах, паразитирующих на беспорядке и отсутствии элементарного государственного контроля. Помнится, накануне этого шага я собрал у себя в кабинете многих разработчиков “новой экономической политики” и убеждал их в том, что нам необходимо разработать целый комплекс реформаторских систем. И прежде всего — механизм приватизации — как основу для создания рыночной инфраструктуры, для конкурентных начал в экономике. Все они высокомерно отмолчались.

Местное руководство, администрация предприятий и трудовые коллективы оказались дезориентированными. При отсутствии определенности в приобретении ресурсов (исчезли директивные начала, конкуренция — не появилась!), комплектующих и отсутствии финансовых средств, — как им принимать правильные решения? Это стало просто невозможно.

Поскольку центральным элементом всей политики “первого Правительства реформаторов” во главе с Гайдаром (хотя главой правительства себя объявил Ельцин) явилась “ценовая реформа” — то есть переход на “свободные цены”, читателю будет интересно знать, что реформа была подготовлена “коммунистическими правительствами” Рыжкова и Павлова. И вполне соответствовала их представлениям о соединении социализма и рынка. Поэтому дадим небольшую “историческую справку” о драматической борьбе, происходившей с середины 80-х годов между сторонниками и противниками повышения цен.

Дискуссии по проблеме цен (суть конфликта)

Проблема ценообразования уже с середины 80-х годов являлась предметом острейшей дискуссии среди профессиональных экономистов, специалистов и хозяйственных руководителей, широкой общественности. Особенно обострилась эта дискуссия со времени опубликования в 1986 году моей статьи в газете “Правда” — при личном покровительстве академика В.Г.Афанасьева, который был тогда главным ее редактором.

Она подвергала острой критике сами принципы так называемого “социалистического ценообразования”. Предлагала осуществить реформы в этой области в тесной увязке со структурными изменениями экономики, ее демонополизацией, разнообразить формы собственности, постепенно создавать конкретную среду. Целый ряд моих полемических статей в 1987-1988 годах тогда опубликовала “Комсомольская правда”, усилившая дискуссии об экономических реформах в стране, характере их осуществления, отказа от догм и традиционных представлений о социализме, его базисе. Например, “Бедные люди Отечества”, в которой впервые в стране была поднята проблема нищеты значительных слоев населения.

Кстати после моей статьи в “Правде” был снят с должности влиятельный в Правительстве Председатель Государственного комитета по ценам Глушков и вместо него назначен Валентин Павлов (будущий Министр финансов, премьер и будущий участник ГКЧП). Группа профессора Гавриила Попова, активного разработчика всех реформ со времен Косыгина и позже, была близка В.Павлову. Г.Попов руководил вначале лабораторией управления, а затем — кафедрой управления народного хозяйства в МГУ. Вот в эту группу входил и молодой Гайдар, работавший экономическим обозревателем журнала ЦК КПСС “Коммунист”. Нет смысла говорить о том, насколько твердыми “искровцами- коммунистами” были сотрудники журнала “Коммунист”. Это был главный теоретический орган ЦК КПСС. Они левой ногой открывали двери в кабинеты на Старой Площади. Для нас, рядовых ученых, все они казались какими-то необычными людьми, причастными к “тайнам, секретам”. Знающими что-то такое, чего мы лишены. Мы недолюбливали их за чванство и смеялись над их ограниченностью. В том числе над наивными статьями Гайдара, хотя и написанными с апломбом.

Собственно эта группа уже тогда подготовила свои рекомендации, неоднократно изложенные Поповым и Гайдаром на различных совещаниях в ЦК КПСС, Правительстве, иных учреждениях, партийных органах и в печати.

Их суть заключалась в рекомендациях многократно повысить цены на потребительские товары. И это, кстати, при том, что не ставились вопросы по демонополизации экономики, структурной перестройке, расширению потребительского сектора экономики, сокращению военно-промышленного производства, преобразованиям в аграрном секторе и т.д. Но зато все эти вопросы ставились мною и моими коллегами, и в частности, из плехановского института и тогда, и позже, вплоть до моего избрания на высокий парламентский пост.

Какая задача преследовалась В.Павловым (вскоре ставшим министром финансов) и разделявшим его взгляды премьером Николаем Рыжковым и их консультантами, в том числе Е.Гайдаром?