Леденящий ужас - Кей Хупер

Девочка обернулась, посмотрела в сторону Пансиона, обвела взглядом башню обозрения, на которую успела забраться вчера. Зрение у Мэдисон было очень хорошее, и она заметила мужчину и женщину. Они смотрели вниз, на нее.

– Иди скорей сюда, Мэдисон.

Она повернулась в сторону сада. Маленькая улыбающаяся девочка звала ее к себе. Мэдисон, ощутив внезапный прилив счастья, обернулась и весело помахала мужчине и женщине, после чего вслед за своей новой подругой стремглав помчалась в сад дзен.

– Ваша дочь? – спросила Дайана, кивая в сторону девочки, помахавшей им рукой и скрывшейся затем в кустах.

– Нет, впервые вижу ее. – Квентин слегка нахмурился и продолжал: – Первый ребенок, которого я здесь вижу. Хотя я заехал только вчера... Не самое безопасное место для детей.

– Да? А почему?

Он повернулся к Дайане и попытался улыбнуться, что получилось у него легко.

– Ну, я имею в виду пруды... Сильные ручьи... Лошади... Змеи с гор могут приползти.

Теперь уже нахмурилась Дайана. Ее темно-зеленые глаза задумчиво смотрели на Квентина.

– Мне кажется, вы подразумеваете совсем другое.

Квентин не имел привычки раскрываться перед незнакомыми, поэтому удивился своему порыву сразу все ей выложить. Он почувствовал к ней неожиданную симпатию. Было что-то притягивающее в зеленых глазах Дайаны Бриско, в изгибе губ. Она казалось ранимой и беззащитной.

Девушка заметная, но далеко не красавица, с медными волосами и очень белой кожей, свойственной всем рыжеволосым, и проникновенными зелеными глазами. Вместе с тем черты лица у нее были вполне обычными, разве что в них чувствовалось напряжение, как у человека, подавленного своими мыслями. Возможно, фотограф из журнала мод и нашел бы ее стройной, но Квентину она показалась худышкой, которой дополнительных фунтов десять – пятнадцать совсем не помешали бы.

Одним словом, это был не его тип женщин, и тем не менее, как только он услышал голос Дайаны и увидел ее, им овладело странное чувство. Именно поэтому Квентин предложил ей обменяться рукопожатиями. Правда, в этом жесте не было ничего странного – обычное приветствие даже между незнакомыми людьми, случайно встретившимися на отдыхе. К Дайане же у Квентина был профессиональный интерес.

Ему требовалось прикоснуться к ней, убедиться, что она – реальность, что она – здесь. И вот она наконец-то рядом.

Занятно, если не сказать большего.

Сейчас, стоя на расстоянии полуметра от Дайаны, Квентин явственно ощущал мягкий запах мыла и цветочного шампуня. Он видел золотистые искорки в зеленых глазах, даже слышал дыхание. Ему казалось, что он слышит и биение сердца.

Он приказал себе отключить свое «паучье чутье», но сделать это было невозможно – в моменты напряжения и концентрации его дополнительное чувство включалось само и до боли усиливало остальные. И ничего с этим нельзя было поделать. Одного Квентин не понимал – зачем он с такой силой концентрируется на Дайане, с какой целью?

– Думаю, это не мое дело.

Молчание длилось слишком долго.

– А я не знаю, мое это дело или нет, – проговорил он задумчиво. – Обычно я приезжаю сюда раз-два в году, и вот... просто заинтересовался его историей. Интересное место. Здесь вроде бы произошло несколько несчастных случаев, по большей части с детьми.

Дайана повернулась к окну, окинула взглядом дорожку, по которой убежала девочка, затем снова посмотрела на Квентина.

– Понятно, – сказала она. – Ничего об этом не знала. Я здесь впервые и с историей этого места еще не успела познакомиться.

– А я провожу здесь отпуск. – Квентин и сам не знал, зачем уводит разговор в сторону от мрачной истории Пансиона. Возможно, одного намека на его опасность для детей было на первый раз более чем достаточно. – Вы тоже отдыхаете?

Она отхлебнула немного кофе и чуть помедлила с ответом. Всего какую-то долю секунды, но Квентин сразу уловил ее нерешительность.

– Я хожу в студию. Рисую. Уроки нам дает довольно известный художник.

– Так вы художница?

– Нет... Это не совсем уроки рисования. Скорее терапия. – Дайана снова помолчала, затем прибавила почти безразличным тоном: – Я приехала сюда по рекомендации своего врача.

Квентин, привыкший читать между строк и видеть больше, чем хотят показать, решил, что врач – это скорее всего психиатр или психотерапевт. Правда, в отличие от многих, с кем сталкивалась Дайана, он не имел никаких предубеждений и не чувствовал никакого дискомфорта в обсуждении проблем, связанных с нарушением психики. Более чем кто-либо другой Квентин понимал, насколько чуток может быть мозг человека.

Особенно мозг экстрасенса.

И в особенности того, кто пока не догадывается о своих способностях.

Дайана заинтересовала Квентина, но он решил действовать очень осторожно, главным образом потому, что просто не знал, как вести себя в этой ситуации. Он, правда, смутно сознавал, что пару раз раньше уже ощущал нечто подобное – уверенность, что находится в нужном месте в нужное время, – и приобретенный опыт подсказывал ему, что самым правильным будет следовать интуиции.

Поэтому, вместо того чтобы вежливо поддакнуть или незаметно уйти от разговора, Квентин решил действовать прямо.

– Начальство заставляет нас раз в году брать отпуск, хотим мы того или нет, – откровенно сказал он. – Кроме того, мы регулярно проходим тесты или просто садимся все вместе и делимся всем, что нас беспокоит.

Дайана ответила не сразу.

– Сейчас многие компании заботятся о психическом и эмоциональном состоянии своих сотрудников, – медленно произнесла она.

– Но некоторые – особенно, – кивнул Квентин. – У нас вся работа держится на эмоциях. Чуть что – сразу стресс. Я из ФБР.

– Никогда бы не догадалась. В смысле...

Он тихо рассмеялся.

– Понимаю. Я мало похож на телегероя. Что делать? Судьба. Я работаю в необычном подразделении. Мы не обязаны носить костюмы и галстуки, но тоже ведем расследования, разыскиваем преступников, доказываем их вину. Врачи и различные терапии помогают нам работать эффективнее.

Дайана опустила голову, посмотрела в свою чашку и отрывисто спросила:

– Ну и как? Помогает ваша терапия?

– Думаю, да. По крайней мере, ни у кого из нас не было нервных срывов. Хотя мы имеем дело с самыми ужасными преступлениями – убийствами, изнасилованиями, похищениями детей. Следовательно, терапия помогает.

Рот ее болезненно скривился.

– А я не могу справиться даже с повседневной жизнью, – выдавила Дайана.

– Я бы не сказал, – ответил Квентин. – По-моему, вы с ней прекрасно справляетесь.

– Нет. – Она замотала головой. – Я могу сконцентрироваться максимум минут на двадцать, ну или на полчаса. Я могу поддержать разговор, если тема меня интересует. А потом...