Возлюбленная - Бертрис Смолл

– Вот то, что надо.

– Я не смогу надеть их. Это неприлично. И вообще ехать верхом на лошади, как это делают мужчины, может позволить себе только какая-нибудь бесстыдная шлюха.

Смех Моргана прервал ее возмущение. Он откинул голову, и его темные глаза весело заблестели.

– Чертовски странные существа, вы, женщины, – говорил он. – Собираетесь грабить людей на большой дороге и рискуете отправиться на виселицу, но в то же время беспокоитесь о том, как бы вам не потерять свою скромность. Глядя на вас, я начинаю подозревать, что ваши родители были пуритане.

При этих словах лицо Дизайр вспыхнуло от гнева.

– Вы ничего не знаете о моих родителях. Моя мама все время одергивала папу, не разрешала на людях говорить о Стюартах.

Дизайр пристально смотрела на Моргана. Ее глаза превратились в две узенькие желто-зеленые полоски.

– Любую девушку из порядочной семьи всегда учили вести себя как леди. И это не зависело от того, какие взгляды разделяли в семье – пуританские или роялистские. Но я предполагаю, что вы не разбираетесь в этом.

– Нет, пожалуй, немного разбираюсь. – Морган сказал это, не повышая голоса, но его тон заставил Дизайр умолкнуть. – Война все изменила в нашей жизни, Дизайр. Даже теперь, когда Карл Стюарт вернулся на трон, не может быть возврата к прежнему. Если хотите выжить, то нужно смотреть вперед.

– Если рассуждать, как вы, то мне следовало бы поддаться уговорам Старой Салли и торговать своим телом на улицах. – Этим колким возражением она решила отплатить ему за насмешки над собой.

– И что же вас остановило?

– Спать с мужчиной за деньги? Никогда в жизни!

– Значит, вы можете уступить мужчине ради собственного удовольствия?

– Конечно, нет. То есть, я имею в виду нет – до замужества.

– Вы в этом уверены? – В его голосе послышались насмешливые нотки. Что означал его вопрос? Он хочет напомнить, как она покорно позволяла ему трогать себя, как потеряла голову от его ласк и не делала ни малейшей попытки оттолкнуть его? Да, тогда это выглядело, как ее добровольная капитуляция. Правда, в тот вечер он напоил ее коньяком, так что она перестала понимать, что хорошо, а что плохо. Такое больше не повторится никогда.

Он бросил ей мужские штаны.

– Наденьте, – сказал он приказным тоном. – И еще подберите себе рубашку, ботинки и все, что может понадобиться.

Дизайр дотронулась до него рукой и посмотрела с мольбой в глазах.

– Морган, не принуждайте меня ехать с вами. Не делайте этого! Разбой карается виселицей.

– Приятно слышать, что вы понимаете это, – сухо ответил он. – Коль скоро вы присоединитесь к нам и примете участие в нашей противозаконной авантюре" сегодня ночью, то не решитесь донести. Даже Найл считает, что мой план не лишен определенного смысла.

– Найл это… Он дурной человек, – возразила ему Дизайр. – Он так смотрит на меня, и эта жестокость в его глазах… Похоже, он ненавидит всех женщин на свете. Но вы…

– Вы собираетесь льстить мне таким образом, Дизайр? Хотите сказать, что я лучше? Может быть, добрее? Может быть, веду себя по-рыцарски?

– Едва ли, – выпалила она ему в лицо. – Но Найл сказал, что вы – джентльмен. Он назвал вас «сквайр Тренчард». Почему он обратился к вам так?

Морган помрачнел, на его лице обозначились суровые складки.

– Мы задержались здесь слишком долго, – сухо сказал он. – Загляните в тот шкаф в углу. Может быть, там найдется пара крепких ботинок. Посмотрите, подойдут ли они вам.

Наступил вечер. Дизайр вскарабкалась на гнедого мерина, приготовившись ехать с Морганом и другими мужчинами. Ее норовистый конь ретиво вскидывал голову. После того как Морган помог ей сесть верхом, она поняла, что ей придется использовать все свое умение, чтобы справиться с этим животным. Опасения по поводу непривычного и неприличного способа верховой езды мгновенно улетучились. Неважно, подобало так ехать леди или нет, – ей нужно удержаться в седле.

Подавшись вперед, Дизайр потрепала коня за холку. Она тихо и ласково говорила ему что-то, как ее учил когда-то тренер по верховой езде.

Морган поднял руку в перчатке и жестом дал команду отправляться. Маленькая группа двинулась вперед по заросшей бурьяном тропе в тени вязов и вскоре выехала на дорогу. Дизайр чувствовала, как в груди часто бьется сердце. На душе было тяжело. В грубой рубашке и куртке никто не заподозрил бы в ней женщину. К тому же маскировку довершала ночная темнота. Звезды тускло поблескивали в черном небе, слабый свет исходил от тонкого серебристого полумесяца.

Как и у мужчин, нижняя половина лица Дизайр была закрыта большим носовым платком. Она глубоко надвинула на лоб шляпу с широкими полями, чтобы скрыть верхнюю часть лица. Свои длинные волосы она стянула тугим узлом, и теперь ее черные кудри находились на макушке под высоким куполом шляпы.

Вслед за Морганом Найл и Енох пустили своих коней быстрым галопом. Дизайр крепче обхватила ногами своего мерина и тоже заставила его двигаться быстрее. Они въехали в лесную чащу, где дорога стала настолько узкой, что передвигаться по ней можно было только цепочкой.

Свет звезд с трудом проникал сквозь заросли, а полумесяц скрылся из вида. Какая-то ночная птица бесшумно бросилась на свою жертву, раздался жалобный писк.

А что если повернуть обратно? Такой вопрос задавала себе Дизайр, когда они оказались в лесу. Она пыталась представить, как быстро развернет коня и нырнет в темноту леса.

Однако это была глупая надежда, и она тотчас же оставила эти мысли. Мужчины стали бы преследовать, и у нее не было никакого шанса скрыться. Хотя Морган еще никогда не обрушивал свой гнев на нее, она отдавала себе отчет в том, насколько он может быть опасен. При всем его достойном поведении в нем чувствовался жесткий характер.

От непривычного положения тела у Дизайр начали болеть мышцы. Морган не замедлял бега лошади, и поэтому она старалась изо всех сил не отставать от мужчин. Они миновали лес и с шумом пронеслись по деревянному мосту. Вскоре деревья на их пути стали встречаться реже и с одной стороны открылась степь. Ее конь пугливо шарахнулся от какого-то небольшого зверька, то ли кролика, то ли барсука, перебежавшего дорогу и скрывшегося в зарослях на другой стороне.

Дизайр с облегчением вздохнула, когда Морган дал знак остановиться в небольшой роще, возле крутого обрыва. Внизу она разглядела широкую дорогу, затем посмотрела по сторонам, но не увидела ни одного огонька какого-нибудь деревенского домика, постоялого двора или хотя бы пастушьей хижины. Морган не зря облюбовал это место.

– Через несколько минут должна показаться карста Боудина, – сказал он.