Западня - Сьюзен Льюис

По возвращении Пол застал девушек сидящими на полу: они уплетали гренки и просматривали старые журналы в поисках хотя бы одной статьи о Мэтью Корнуолле. Мэриан вскочила и обняла Пола.

— Я беспокоился. Где ты была?

— Устраивала сюрприз. И болтала с соседкой из нижней квартиры.

— Что за сюрприз?

— Какой же это будет сюрприз, если я скажу?

Мадлен зевнула.

— Она сегодня странная.

— На себя посмотри! Пол, хочешь гренок?

Он кивнул. Мэриан поспешила на кухню. Пол поймал взгляд Мадлен и держал его до тех пор, пока та не заморгала. Он не собирался затевать авантюры, но дразнить Мадлен было одно удовольствие. Отвернувшись к телевизору, она с такой силой нажала на кнопку, что у Пола не осталось сомнений: эта злюка с радостью придавила бы его самого.

— Зачем ты включила телевизор? — спросила Мэриан и, поставив поднос с кофе и гренками на стол, слегка повернула запястье Пола, чтобы взглянуть на циферблат. — По второму каналу новости. Посмотрим?

Мадлен только пожала плечами. Мэриан стала переключать каналы.

— Стой! — истошным голосом завопила Мадлен. — Давай обратно! Скорее!

Мэриан щелкнула кнопкой. Появилась нечеткая картинка.

— Это?

Мадлен не отрывала глаз от экрана. Мэриан поразило злое, напряженное выражение ее лица.

— Я не уверена, что здесь подходит слово «заговор», — сказала Стефани Райдер, отвечая на вопрос ведущего. — Так или иначе, моя партнерша и я были счастливы получить право на эту постановку.

— Оливия Гастингс пропала без вести пять лет назад, — напомнил ведущий. — Почти все, что удалось установить, нашло свое отражение в прессе. Дебора Форман написала об этом книгу. Неужели вам удалось откопать что-то новенькое? Факты, свидетельства, версии, относящиеся к тому, что произошло в Италии?

Стефани улыбнулась.

— Боюсь, что вам придется подождать, пока фильм не выйдет на экраны.

— Оливия Гастингс, — задумчиво повторила Мэриан. — Уж не та ли самая…

— Тихо! — Мадлен хлопнула ее по руке.

— Где состоится премьера? — не отставал репортер. — Здесь или в Америке?

— В Америке. Надеюсь, мне удастся поставить фильм с английской съемочной группой, но наши спонсоры — американцы. Так же, как и сама Оливия.

— Старая карга! — прошипела Мадлен.

Мэриан была ошеломлена.

— Кто?

— Да вот та! Баба-продюсер! Стефани Фу-ты-ну-ты! Думает, если у нее берут интервью, она может мнить о себе черт знает что! Хоть бы кто-нибудь открыл ей глаза: она — сексуально озабоченная свинья, вот кто!

— Да нет же, она очень симпатичная, — возразила Мэриан, а когда Мадлен опрометью вылетела из комнаты, устремила вопросительный взгляд на Пола. — Что это с ней?

— Ты меня спрашиваешь?

Такого еще не бывало, чтобы Мадлен ополчалась на совершенно незнакомого человека. Мэриан потопала в спальню. Мадлен сидела перед зеркалом и яростно драла щеткой волосы.

— Мэдди, что случилось?

— Не понимаю, о чем ты.

— Ты как-то странно себя ведешь.

— Заткнись, Мэриан!

— И не подумаю. За что ты на нее взъелась?

Мадлен крутнулась на вертящемся табурете и оказалась лицом к лицу с кузиной.

— Ну если хочешь знать, это та самая стерва, которая швырнула мне в лицо мои шмотки в баре «Эйч-ти-ви». Довольна? Попробуй сказать Полу — убью!

У Мэриан дрогнули губы, и она поспешила обратно в гостиную. Телеинтервью со Стефани Райдер подходило к концу. Теперь понятно, почему взбеленилась Мадлен. Стефани Райдер не только продюсер, но и очень красивая женщина. Неудивительно, что ее холодная самоуверенность заставила Мадлен почувствовать себя униженной.

Вечером Мадлен не нужно было спешить на работу. Поэтому, после того как она приняла традиционный сеанс кварцевания, девушки прикинули свои финансы и отправились в «Шато». Перед этим они успели поссориться из-за того, что Мадлен швыряла деньги на салоны красоты, когда можно было оплатить несколько счетов. Она оправдывалась тем, что должна встретить Мэтью Корнуолла во всеоружии. Крыть было нечем.

Их обычная компания собралась в самом дальнем уголке. После нескольких рюмок Мадлен оживилась. Она лезла из кожи вон, чтобы продемонстрировать Полу свою популярность. Однако, сидя за столиком рядом с Мэриан и увлеченно беседуя об экзистенциализме, он не обращал на нее внимания.

К одиннадцати часам Мадлен была уже на взводе. Джеки с Шарон насмотрелись на Мэриан и Пола и были вынуждены завистливо констатировать: Мадлен ничего не светит.

— Вон как он на нее смотрит, — сказала Шарон. — Как будто здесь больше никого нет.

— Его можно понять, — подхватила Джеки. — Конечно, Мэриан и сейчас не красавица, но любовь творит чудеса. Она что, сбросила вес?

— Черт ее знает.

— Похоже, на сей раз тебе придется красиво признать свое поражение.

— Ни за что! — прошипела Мадлен. Наоборот, ее решимость окрепла. — У меня есть еще один козырь в рукаве, и он сработает.

— О чем вы говорили? — полюбопытствовала Мэриан, когда они собрались уходить.

— Так, ни о чем. Пошли скорее домой. Помнишь, я обещала сюрприз?

— Ну и где же он? — спросила Мэриан, переступая порог их квартиры.

Мадлен бросила пальто на стул и ринулась к зеркалу — посмотреть, много ли бед натворил внезапный ливень. Пол украдкой наблюдал за ней. В этот вечер он обращал на нее гораздо больше внимания, чем она думала, но вряд ли его мысли доставили бы ей удовольствие. Пола раздражала ее откровенная охота за мужчинами, а вульгарный смех и похотливые взгляды доводили до белого каления. Но вообще-то было бы интересно посмотреть, как далеко она может зайти.

— Мэдди! — нетерпеливо окликнула Мэриан.

Мадлен посмотрела на Пола — тот зажигал камин.

— Ну, в общем, я решила спать на диване, а вы получаете спальню в свое полное распоряжение.

Пол раздосадованно поджал губы. Ему следовало предвидеть этот фокус, и он злился на себя за то, что не предотвратил попытку Мадлен поставить кузину в неловкое положение.

— Мэдди! — в ужасе воскликнула та. — По-твоему, мы можем вот так об этом говорить?

Пол взял ее за руку.

— Нет, Мэриан, мы с тобой сами все решим. — Он повел ее в спальню. Дверь за ними закрылась.

— Честное слово, Пол, мы не договаривались. Я не ожидала… Для меня это был точно такой же шок…

Он приложил ей палец к губам.

— Поймаем Мадлен на слове?

Глаза и рот Мэриан превратились в три одинаковых окружности. Лицо из белого стало пунцовым.

— Если тебе неприятно, забудь об этом. Или, например, поставим кровати подальше друг от друга. Обещаю не покушаться на твою невинность.

В глазах Мэриан помимо ее воли запрыгали смешинки. Пол продолжал:

— По-моему, ты поступишь мудро, если скажешь «да». Хотя бы затем, чтобы проучить Мадлен.

— Она не хотела нас обидеть. Просто у нее своеобразное чувство юмора.

— Не уверен, что дело здесь в «чувстве юмора», — ответил Пол, — но меня не интересует Мадлен. Я хочу услышать твой ответ.

Мэриан опустила голову. Сердце стучало, как барабан. И уж конечно, Пол заметил, как у нее дрожат руки. Она кивнула. Он заключил ее в объятия.

— Значит, «да»? Конечно, все должно было произойти не так. Знаешь что, Мэриан? Мы сдвинем кровати, но я не стану посягать на твою территорию, пока ты не скажешь, что готова. А Мадлен пускай думает, что мы занимаемся любовью. Пойду скажу ей, чтобы забрала свое барахло. Мадам хочет выпить на ночь?

— Мадам хочет, — ответила она и сама поразилась непринужденности своей интонации.

В комнату влетела Мадлен.

— Мэриан, я так рада! — На самом деле ее душила злость. — Давай помогу тебе сдвинуть кровати.

Она забежала между кроватями и убрала разделявшую их тумбочку. Мэриан ошалело наблюдала за ее действиями.

— Представь себе, что ты уже разделась. — Мадлен подвинула тумбочку к окну и украдкой взглянула на кузину. Выражение шока на лице Мэриан доставляло ей удовольствие. — Свет оставь включенным, мужчины это любят. Когда вы целуетесь, Пол засовывает тебе в рот язык?

Мэриан покачала головой.

— Ну, значит, еще будет. Это — часть предварительной игры. Между прочим, когда засунет, ты должна сделать то же самое. Потом он поцелует тебя в шею, в грудь. А когда станет трогать там…

— Прекрати, Мадлен!

— Почему? В чем дело?

— Это очень личное.

— Разве тебе не нужен совет?

— Нужен, но…

— Слушай, если ты даже меня стесняешься, что же будет с ним? Это абсолютно естественно. Все так делают, кроме тебя. А Пол так точно проделывал это сотни раз. Ты ведь не станешь лежать как бревно, правда?

— Нет, я не стану лежать как бревно.