Повелительница дракона. Книга 3 - Марина Григорьевна Халкиди
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Эльвира подумала, что, если она хоть немного знает дочь, та отправится за своим возлюбленным.
«Компромисс, — согласилась Эль, — и ты не будешь предвзят к ним».
«Хорошо…хм, значит во всех жизнях?»
Эльвира улыбнулась, видя, как разгладились складки на лбу мужа. Можно было объяснить силу чувств драконьим сердцем, которое билось в груди, но дело было не в нем. Калид как-то сказал, что еще в тот самый первый день, когда он поймал ее в воздухе, то не мог отвести от нее взгляда. Эльвира задала себе вопрос, когда она осознала свои чувства к дракону? Когда рыдала над бесчувственным телом одалима в темнице, уверенная, что прощается с ним? Или на границе Дар Тана, когда жизнь дракона оказалась важнее собственной? В пещере гномов? Когда приревновала к дриаде? Или, когда вдыхала чуть терпкий мужской запах дракона в нише, в лагере разбойников? Когда натирала крыло одалима черной краской, чувствуя электрические покалывания в пальцах? Или в тот момент, когда проверяла жив ли Калид после сражения с Карханом, когда ладонь чуть дольше нужного задержалась на груди дракона?
Рука Эль вспорхнула и легла на грудь мужа. Через тонкую ткань рубашки она чувствовала, как бьется сердце дракона. Его ритм успокаивал. Пальцы взлетели выше, очерчивая светящийся символ у основания шеи. Эльвира знала, что означала каждая руна в вязе дракона.
«Во всех жизнях, других мирах и других вселенных».
В таверне стояла тишина, но дракон и девушка, которые общались ментально даже не заметили, когда все замолчали, наблюдая за ними.
Тел Яр подумал, что он дурак, если сразу не увидел, что у Эйвена глаза матери, а у Дарса и Карен- отца. Темный дракон хотел отвести взгляд от интимной сцены, но не мог. Одалим держал одну ладонь девушки в руках, а второй прижимал ее к себе, заставив прогнуться назад. Могло показаться, что Эльвире не удобно так стоять, ну пальцы, которые ласкали руны, вспыхнувшие руны! — были красноречивей любых слов, как и блуждающая на губах улыбка. Так женщина могла улыбаться только любовнику и возлюбленному.
Сендельмен разочарованно вздохнул. Он вспомнил ответ девушки «человек» и хмыкнул. Человек вспыхнул бы как головешка от прикосновения к рунам дракона.
Кент приоткрыл удивленно рот.
— Удивляюсь, как Эйвен не пересчитал все зубы Гнелу после его замечания.
Слова Герона, сказанные шепотом принцу, заставили Эль и Калида вспомнить о свидетелях, они встали рядом, их пальцы были переплетены.
«Не предвзят», — напомнила Эль.
Калид вздохнул и кивнул.
Члены магистрата были удивлены, как и Тел Яр, когда Калид протянул ладонь темному дракону для рукопожатия. Дрейфус заглянул в глаза Эльвиры и понял, она знает правду и пытается помочь. Яр никогда не склонял голову перед одалимами, но сейчас поклонился.
Калид вопросительно приподнял бровь, затем перевел взгляд на мальчика. Да, дракон света тоже не умел воевать с детьми.
Эйвен, Дарс и Карен специально задержались и дали время матери предпринять еще одну попытку переубедить отца. И судя по рукопожатию и растерянному взгляду Яра, Дарс понял, что задуманное удалось.
Яр невольно посмотрел на Карен: в красном платье и распущенными волосами она выглядела сказочной принцессой. Взгляд темного дракона метнулся к Эльвире. Пожалуй, мать была красивее дочери, но не для Тела. Темный дракон подумал, что он действительно глупец, когда предполагал, что братья и сестра изгои в Тар Имо. Нет, они были детьми седьмого магистра и удивительной женщины, которая судя по всему обладала огромным влиянием на драконов света, хотя Яр не понимал, как и почему?
Дарс подошел к отцу, подмигнул Яру, считывая опять пессимистические мысли друга.
— Вижу, вы уже познакомились?
Дракон света попытался прочесть и мысли отца, чтобы направить беседу в нужное русло, но получил ощутимый магический щелбан. Дарс нахмурился, погладил лоб, с возмущением взглянул на отца. Калид невозмутимо приподнял бровь, Дарс хмыкнул и промолчал.
— Малышка, да ты уже совсем взрослая, — на всю таверну заметил Грах.
Карен обняла гнома.
— Да вы тоже с мамой смотрю не сидели без дела, я даже не узнала пустыню Тара.
— Надоело, — отмахнулся Грах. — После праздников собираюсь сразу махнуть домой, составишь мне компанию?
— Э… — Карен растерянно взглянула на друзей и братьев.
— Займи очередь, — посоветовал Лар, тей. — Девочке надо восстановить форму.
— Я в хорошей форме! — возмутилась Карен.
— Поэтому мутузила мурена два часа и даже не победила, — скучающе заметил Лар.
— Между прочим, это было не просто. И пусть я не победила, но и не проиграла!
Карен резко подпрыгнула, после чего погладила пятую точку.
— Больно же, — буркнула девушка, насупившись как воробей. — И вообще я уже совершеннолетняя, чтобы ты меня шлепал!
— Это не я, — открестился Лар, не скрывая смеха, но явно одобряя эту воспитательную меру.
— А я все еще ректор Академии из которой ты сбежала, — вмешался в разговор Сар. — Так что ни каких походов с Грахом и поединков с Ларом, буду учить тебя наводить морок.
— Вообще-то я несколько месяцев водила за нос всех магов в Магестерии, выдавая себя за человека…
— Поэтому они догадались кто ты, — заметил Сар.
Эйвен обнял сестру за плечи.
— Да ладно, успокойся, для них мы всегда останемся детьми.
Магистры удивленно взглянула на раннее молчаливого Эйвена.
— Ага, он теперь все время выдает перлы. Раздражает до ужаса, — признался Дарс.
Тел Яр забился в темный угол, не разделяя общего веселья. Дрейфус чувствовал себя не уютно. Магистры оказались просты в общении. Это были не великие и легендарные драконы, которые всемером могли уничтожить города и королевства, нет, это были мудрые правители.
Яр настороженно посмотрел на первого магистра и Калида, которые подсели к нему за столик. Карен специально села в отдалении от темного дракона, время от времени бросая на него рассеянный взгляд.
— Значит, вы отправились на остров ведьмы, чтобы снять заклятие с лорда Фенеаса? — без предисловий спросил седьмой магистр.
— Да, — односложно ответил дрейфус.
— И почему?
Яр пожал плечами. Он никогда не умел красиво говорить. Да и сомневался, что ему поверят, скажи он, что считает Фенеаса другом, пусть не таким близким как Дарса, но даже ради мага темный дракон готов был рискнуть жизнью.
— От скуки, — солгал Тел.
Калид приподнял бровь, внимательно взглянул на дрейфуса и то, как тот судорожно сжимал в руках кубок, к которому так и не притронулся, впрочем, как и к еде. Одалим нахмурился. В случайности он не верил: в перчатках в таверне были только двоя- дрейфус и Карен.
Калид сжал кулаки и перевел взгляд на детей.
Дарс рассказывал о сумеречном
