Дело об алом поцелуе - Эрл Гарднер

– Нам всем случается бывать слишком усталыми, и тогда мы испытываем затруднения со сном. Что дальше, мисс Тэннер?

– Думаю, что я только начала засыпать, когда меня разбудил звук звонка в соседней квартире. Кто-то очень долго и настойчиво жал на кнопку звонка, и для человека в моем состоянии, который долго и безуспешно пытался уснуть, звук был просто невыносимым.

– Продолжайте. Что вы сделали?

– Я в конце концов встала, надела халат, подошла к двери и распахнула ее. Меня ужасно рассердило, что люди могут так шуметь в ночное время. Понимаете, звукоизоляция в доме не из лучших, да и над входными дверями в квартирах еще устроены вентиляционные отверстия. Наверное, вентиляционная труба в квартире 702 была открыта, и свою я тоже оставила для проветривания на ночь. Я потом рассердилась даже на себя за то, что обычный ночной шум может так выбить меня из колеи. Я ведь знала, что, если разнервничаюсь, до утра не засну. Я еще какое-то время лежала в постели, прежде чем распахнуть дверь. Мне даже тогда показалось, что я лежала очень долго, надеясь, что они уйдут.

– Значит, – сказал с улыбкой Линн, – вы сначала рассердились на людей в коридоре, а потом рассердились на себя, что рассердились на них?

Женщина рассмеялась приятным мелодичным смехом:

– Что-то в этом роде, сэр.

– И вы говорите, что вы распахнули дверь?

– Да, сэр.

– И что вы увидели?

– В холле стояли два человека.

– Вы узнали их?

– Тогда я не была с ними знакома, но сейчас я знаю, кто они.

– И кто же они?

Женщина драматически указала рукой на Перри Мейсона:

– Мистер Перри Мейсон, адвокат обвиняемой, и молодая женщина, думаю, его секретарша, она сидит рядом с ним… не обвиняемая, а та – с другой стороны.

– Мисс Делла Стрит, секретарь, – представил ее Мейсон с поклоном.

– Рада познакомиться, – ответила свидетельница.

– И что же там делали эти люди? – спросил Линн.

– Я увидела, как они вошли в квартиру, – ответила мисс Тэннер.

– Вы видели, как они вошли в квартиру? Я имею в виду, что они открыли дверь?

– Должно быть, они воспользовались ключом. Мистер Мейсон просто толкнул дверь, и она отворилась. Я…

– Прошу, не надо делать никаких предположений, – прервал ее Линн. – Вы видели, как мистер Мейсон воспользовался ключом?

– Ну, я слышала.

– Что вы хотите этим сказать?

– Когда я приоткрывала дверь своей квартиры, я услышала металлический скрежет, ну, такой, когда ключ поворачивают в замке. А когда я совсем распахнула ее, я увидела, что мистер Мейсон толкает дверь квартиры напротив.

– Вы считаете, что он воспользовался ключом, именно на основании того, что слышали характерный металлический звук?

– Ну это же естественно…

– Вы слышали только один характерный металлический звук?

– Да, и щелчок замка.

– Вы сказали что-либо мистеру Мейсону и мисс Стрит?

– Да, конечно, а потом захлопнула дверь и снова легла спать. И к тому времени я уже была так взвинчена, что не могла сомкнуть глаз. Я никак не могла понять, зачем, если есть ключ, так долго звонить в звонок? Из-за их звонка невозможно было уснуть. Почему они не могли просто войти в квартиру и…

– Оставим это. Благодарю. – Линн нетерпеливо прервал ее тираду и вытянул руку ладонью вперед, словно намеревался затолкнуть обратно в рот свидетельницы произнесенные ею слова. – Воздержитесь от ваших выводов и причин ваших поступков. Расскажите суду только то, что вы видели.

– Да, сэр.

– Что произошло дальше?

– Я снова попыталась уснуть… и опять, буквально через несколько секунд после происшедшего, услышала, как в соседней квартире звонит звонок. Я была просто вне себя от ярости.

– И что же вы сделали?

– Я открыла дверь и высказала тем людям все, что я о них думаю.

– Каким людям? – переспросил Линн.

– Возле квартиры напротив было четыре человека. Мистер Рэлстон, он только что давал показания, еще двое мужчин и одна женщина. Они стояли у двери и нажимали на кнопку звонка, и я возмутилась, мол, прекрасное время они выбрали для хождения в гости, да и шум такой подняли, что всех перебудят, а у джентльмена в квартире напротив уже есть гости, и, если он не открывает дверь, значит, у него есть на то причины.

– Вы видели в тот момент, как мистер Мейсон и мисс Стрит удалялись по коридору?

– Нет. Знаете ли, я приоткрыла дверь настолько, чтобы лишь увидеть квартиру напротив. Дело в том, что моя дверь открывается наружу, в сторону лифта. Моя квартира и квартира 702 расположены напротив – в конце коридора. Когда я открываю дверь своей квартиры, то вижу только тупик коридора, если, конечно, не распахиваю ее настежь.

– Благодарю, – сказал Линн. – Итак, вы отчетливо видели, как мистер Мейсон и мисс Стрит входили в квартиру 702?

– Да.

– И закрыли за собой дверь?

– Да.

– Перекрестный допрос! – с явным торжеством в голосе провозгласил Стюарт Линн.

Мейсон достал из кармана записную книжку и подошел к свидетельскому месту, где находилась Ширли Тэннер.

– Мисс Тэннер, – доброжелательно начал он, – уверены ли вы, что слышали, как я повернул ключ в замочной скважине, который издал металлический звук?

– Конечно, – ответила она.

– Я стоял к вам спиной?

– Когда я только открыла дверь, то да. Но я видела ваше лицо, когда вы вошли в соседнюю квартиру и закрывали за собой дверь. Вы обернулись и посмотрели на меня через плечо.

– О, мы допускаем, – с нарочитой обеспокоенностью в голосе заговорил Линн, – что свидетельница не могла видеть сквозь спину мистера Мейсона. – И добавил с сарказмом: – Возможно, уважаемый советник держал ключ в зубах?

– Благодарю, – сказал Мейсон, обернувшись к Линну.

В следующее мгновение он неожиданно шагнул вперед и прижал раскрытую записную книжку к лицу Ширли Тэннер.

Свидетельница вскрикнула и отпрянула назад. Линн вскочил со своего места.

– Что вы делаете? – закричал он. – Вы хотите запугать свидетеля?

Судья Джордан несколько раз стукнул молоточком:

– Я делаю вам замечание, мистер Мейсон! Это неуважение к суду!

– Позвольте мне все объяснить, ваша честь, – откликнулся Мейсон. – Сторона обвинения взяла отпечаток губ моей клиентки. Я чувствую себя вправе также взять отпечаток губ этой свидетельницы. Я охотно признаю себя виновным в неуважении к суду, если я ошибаюсь. А пока мне хотелось бы передать отпечаток ее губ мистеру Харлану, инспектору по идентификации личности, чтобы он провел обследование – не совпадает ли данный отпечаток губ с отпечатком губ, который был на лбу потерпевшего Карвера Л. Клементса.

В зале суда повисла напряженная тишина.

Мейсон подошел к Бенджамину Харлану и протянул ему свою записную книжку.

На свидетельском месте раздался крик. Ширли Тэннер пыталась встать. Взгляд ее расширившихся от ужаса глаз был прикован к Мейсону, а лицо под слоем косметики побледнело так резко, что румяна казались грубыми пятнами оранжевой краски.

Она уже почти поднялась со стула, но тут ее колени подогнулись. Стараясь удержаться, она ухватилась за край стола и рухнула на пол.

Глава 10

В зале суда только-только был снова восстановлен порядок, как Мейсон «взорвал» свою вторую бомбу.

– Ваша честь, – обратился он к судье Джордану, – Фэй Эллисон либо невиновна, либо виновна. Если она невиновна, то кто-то сфабриковал улики, чтобы они указывали на нее. А если улики действительно сфабрикованы, сделать это мог только один человек – человек, который имел доступ в квартиру моей подзащитной, человек, который мог взять оттуда бокалы, зубную щетку и зубную пасту, на которых были отпечатки пальцев Фэй Эллисон, и перенести на место преступления все это вместе с одеждой моей подзащитной, которые было легко идентифицировать. Ваша честь, я прошу вас вызвать для дачи показаний Аниту Бонсел.

На мгновение в зале суда снова воцарилась тревожная тишина.

Анита Бонсел, которая присутствовала в зале суда, внезапно почувствовала себя так, будто кто-то одним ловким движением сдернул с нее всю одежду.

Всего несколько секунд назад она неприметно сидела в зале и, пристально следя за происходящим, старалась ничего не упустить из быстро чередующихся событий. И вдруг все присутствующие в зале стали беспокойно озираться, отыскивая ее любопытными взглядами.

Она чувствовала себя так, словно она спокойно принимала ванну и внезапно стены дома рухнули, выставив ее наготу на всеобщее обозрение тысяч зевак на улице.

Неожиданно ее охватила паника, и она сделала худшее, что можно было сделать в ее положении. Она побежала.

Вдогонку за ней бросилась целая толпа людей, подстегиваемая извечным охотничьим инстинктом – преследовать всякого, кто скрывается в поисках убежища.

Лифты ползли, как сонные мухи. В ушах Аниты звучал гул голосов ее преследователей, быстро перераставший в рокот.

Анита бросилась к лестнице, с отчаянной быстротой преодолела несколько пролетов и оказалась в другом холле Дворца правосудия. Она побежала по коридору, пытаясь отыскать еще одну лестницу, но ей это не удалось. Лестницы в этом конце коридора не было.