Новая PR-элита - Роман Масленников

Накопив определенный опыт работы в политическом пиаре, мы решили, что можно попробовать себя и в пиаре коммерческом. Это направление полезное и специфическое, потому что это закрытая сфера, которая требует иногда находить очень сложные пути для реализации проектов. Это, в общем-то, потом очень помогает в классическом пиаре ускорять принятие решений и поиск оптимального средства достижения цели.

Мы работали с разными агентствами как подрядчики, были консультантами у различных крупных агентств и в конце прошлого года создали совместный бренд с компанией Creara. Вообще, это IT-холдинг, у которого сейчас основной бизнес – игры. Владельцы компании Creara – Акшин Джангиров и Вадим Мухаметшин, объединившись с нами, образовали бренд, который называется Black Light. Этот совместный ребенок Crearaи «Факультета» был запущен в 2014 году. Сейчас мы находимся в стадии становления, ищем новых клиентов, подстраиваемся под новую реальность, потому что прошлая жизнь была несколько другой с точки зрения специфики работы. Мы все-таки привыкли нарушать правила, а в коммерческом сегменте это делать можно не всегда. Сейчас мы учимся жить в новых реалиях этого мира пиара.

История с издательством продолжается?

Нет, она давно не продолжается, но мы практически сразу поняли, что это проект, который дает нам возможность заявить о себе лично. У нас были абсолютно искренние мотивы создания этого издательства, но биться с акулами, такими как «АСТ» или «Эксмо», было невозможно в силу объективных причин. Через 2–2,5 года мы поняли, что дальше развиваться не получится. На тот момент моему партнеру было 18 лет, а мне – 20. Трудно было представить, что мы сможем попасть на такой сложный рынок, на котором все зарабатывают с помощью учебников. Художественная литература тут является скорее вспомогательным, имиджевым продуктом. Сложно представить, что два парня со стартовым капиталом в $10 000 взорвут рынок.

Black Light – почему такое название?

Честно говоря, название не я придумывал. Black Light (черный свет) – понятие, которое существует в науке. Это свет, которого нет. По логике тех людей, которые придумали название, это подходит под нашу деятельность, потому что мы тоже делаем то, чего нет. Зачастую мы придумываем вещи, которые живут в медиапространстве и которых на самом деле не существует.

Какой из кейсов, которые раскрыты в Вашей презентации, не отнял у Вас энергию, а обогатил?

«Монолог-ТВ». Это был первый в России популярный плакатный стрит-арт-проект. Четыре раза он был в топе «Яндекса», на Западе его называли русским Banksy. У него было порядка 900 выходов в СМИ. В регионах даже была группа лояльных по отношению к нему людей, которые были готовы абсолютно бесплатно развешивать его плакаты. Это было действительно интересно, потому что никто не знал, что это мы. Это был просто анонимный художник, которого, как и Banksy, никто никогда не видел. Сравнение сBanksy условное, потому что здесь речь об искусстве не идет. Это скорее просто красивое реагирование на повестку дня. Но этот стрит-арт высоко котировался, в том числе и среди интеллектуальной элиты интернета, что было приятно. Пожалуй, для меня это был самый вдохновляющий проект из тех, которые я делал.

Эта история тоже закончилась?

Да.

Продолжать не думаете?

Честно говоря, мне кажется, что он был хорош в тот период, поскольку он все-таки подходил под ту повестку, несмотря на то, что проект был действительно ярким и успешным. Он все-таки был тесно связан с политической обстановкой того времени. Тогда было достаточное количество событий, которые можно было отыграть с помощью этого проекта. Возможно, когда-нибудь у нас будет еще один арт-проект. Я не могу говорить об этом наверняка, но желание сохраняется.

Что Вы можете отметить из взрывных акций последних 2–3 лет? Что сделано профессионально, что круто сработало, где был классный резонанс? Может, война, события вокруг Украины?

Война мне никогда не нравилась, если честно. Безусловно, меня порадовал рекламный ролик с Ван Даммом. Такие идеи мне нравятся. Понимаете, есть вещи, которые очень популярны сегодня (например, путешествующее по странам Европы дерево), но в них мне очень понятна логика. Мне нравятся те проекты, в которых логика изначально отсутствует, как с тем же Ван Даммом. Ведь если вдуматься, это бред. Но это абсолютно гениальный бред.

Со Сталлоне тоже интересно придумали. Есть желание еще кого-то из голливудских актеров «потроллить» или все зависит от заказчика?

Да мы специально никого не «троллили». Просто был проект, и мы хотели сделать так, чтобы о нем узнало больше людей, чем могло бы узнать без нас. Я бы сказал, что мы вообще любим веселить.

Кроме повестки дня как главного элемента в формуле информационного взрыва, что, по Вашему мнению, туда еще должно войти, чтобы точно рвануло?

Безусловно, это должно коррелировать с какими-то трендами интернета. Повестка повесткой, но это должен быть правильный материал. Вы можете сейчас сделать что-то об Украине, что взорвет медиапространство, а можете сделать то, о чем никто не напишет, потому что это будет выпадать из общей тенденции интернета. В том же «Монологе» помимо повестки многие плакаты были калькой каких-то других популярных изображений. Тех, которые интернет-аудитория уже видела. Как мне кажется, это очень важно. Либо нужно невероятным образом «рвать шаблоны», как это сделала Volvo. Мы в свое время сделали это с календарем.

Получается, дело также в сексе.

Нет, дело не в сексе. Дело в том, что это журфак МГУ, это журналисты. А все привыкли к тому, что журналисты не любят Владимира Владимировича. А тут вдруг они его поздравили, да еще и в белье. Это «рвет шаблоны», а такое всегда особенно ярко запоминается. Но оно всегда стоит над повесткой. Чтобы успешно повариться в общем котле, нужно кроме повестки также соблюдать тренды.

Интернет-тренды, в принципе, отследить несложно.

Если Вы пользователь интернета, то знаете, что популярно в YouTube и о чем говорят в социальных сетях.

А задать такой тренд можно?

Это сложная задача. Задать тренд – это уже высший уровень. Перед нами никогда не стояло цели задать тренд.

Как Вы считаете, выкладывать такие кейсы в открытый доступ не опасно? Вот, например, СМИ скачают презентацию, увидят эти кейсы, и тут – попались! Не будет ли такой реакции?