Смерть под крышами - Игорь Яр

- Юль, я тоже в форме ходил, и что?

- Но ты не военный, это не твое дело.

- А если больше некому порядок навести? Не станем потом жалеть, что просидели, как мыши?

- Ну, как знаешь…

- Да, доченька, теперь знаю. И вообще, это наш дом. И мне нужна твоя поддержка.

Все, дальше тянуть время смысла нет, пока дочка еще «в адеквате», пора идти. Повернулся в угол, оттянул затвор «Сайги», придерживая его правой рукой, присоединил магазин, отпустил. Досылая патрон в ствол, всегда ощущаешь себя как-то по-особенному. Наверное, это еще в армии появилось, там, если затвор передернул - значит, «опасность»! И одновременно - «готов ко всему, только сунься кто»!

Оружие заряжено, на предохранитель уже не ставлю. На щелканье затвора за дверью никто не отозвался, в глазок тоже никого не видно. Глазок у нас хороший, вологодского завода, «рыбий глаз», дает обзор всей полусферы. Уже третью квартиру он с нами сменил, вот и сейчас не подвел. Осторожно, стараясь не шуметь, отпираю дверь. Петли не скрипят, это не сейф, на дверях регулярно смазывал «циатимовской» пастой. В запасе целая баночка, ведь будить скрипом ночью соседей, провожая посреди ночи на такси очередную подружку, не совсем прилично. Не могу же так, как сосед-мудак с последнего этажа.

Проскользнул в дверь, прикрыл, дождался, пока за спиной прошелестит замок. Теперь один на лестничной клетке второго этажа с заряженным оружием в руках. С чего начинать, сверху? Или снизу, для начала, проверить?

Глава 04. «Это наш дом!» 11.04.2008, после обеда. Дом на Пушкина.

На лестнице тот слабый аромат гнилья, просачивающийся в щели, превратился в густой смрад. Если бы не косынка на лице, то с тошнотой мог бы и не справиться. Молодец, дочка, подсказала дезодорантом сбрызнуть. Все равно дышать нелегко, но хоть заглушает запах подъезда. Окна бы открыть, только рано об этом думать, спину подставлять нельзя, а прикрыть некому.

Здесь точно кто-то есть, и это не бомж залетный. Хорошо сделал, надев кроссовки, они почти не давали шума ни на бетоне лестницы, ни на плитке площадки. Казалось, что сам больше шумел при вдохе и выдохе. Наверное, в этом наушники виноваты, только снимать их не стану, до сих пор в памяти звон в ушах, когда в тире забыл закрыться.

Все еще стою у двери, сердце начинает стучать часто-часто, как тогда, во дворе больницы. Только вот адреналин мне сегодня никто не вкалывал… Осторожно заглядываю вниз, в проем между стойками перил. Вроде никого не видно, но показалось, что там кто-то шевелится. Прижимаюсь спиной к стене и так же осторожно заглядываю вверх, выворачивая шею не хуже зомби. Нет, отсюда не разглядеть, делаю шаг вперед и так пробую рассмотреть, что там, на верхних этажах? Но в уходящем дневном свете, проникающим в окна, ничего увидеть не получается.

А внизу точно кто-то подал знак о своем присутствии. Оружие наготове, заставляю себя сдвинуться с места и сделать несколько шагов, спускаюсь на один пролет вниз, к окошку. Боюсь стукнуться стволом о перила, они у нас не такие, как во всех домах еще советской постройки. С претензией на оригинальность, или просто для экономии вместо частокола из металлического прутка, прикрытых деревяшкой, пара стоек посередине, держащих доски из фанерованной ДСП. Отличный резонатор, по такому ударить невзначай, гул пойдет до верхнего этажа. Сколько раз ругался в прошлом с соседским зятем. Любитель по ночам топать по лестнице и задевать сумками по перилам. Тот еще мудила, но до мордобоя так и не дошло, на разговоре расходились.

О чем это, мне про смертельную опасность думать надо, а сам о такой ерунде вспомнил. Это все от испуга, не стал обманывать сам себя. Вот и на площадке у окна, только оказавшись спиной к окну, сообразил, что и спускаться надо именно так. Стволом на нижний пролет нацелиться и спиной к стене топать. Если что, сразу можно стрелять вниз, и, при необходимости, вверх. Вот здесь редкие стойки перил как раз к делу, еще и обзор не закрывают. Палец от спуска не отвожу, если споткнусь и упаду, то точно случайный выстрел будет. Но заставить себя оторвать палец с крючка не могу. Лишь бы не свело от перенапряжения в нужный момент.

А вот на самый нижний пролет так спуститься уже не получится, там сразу поворот в тамбур. За стеной кто угодно может быть, а свет не включен. Выключатель подъездный, к слову, тоже там.

То, что внизу кто-то есть, уже понятно и без усиливающих звуки наушников. Запах просто нестерпимый, издаваемый шум стал похож на скрежет зубов, сам воздух, казалось, сгустился. Двигаться дальше опасно, темно, позиция для нападения из-за угла идеальная.

Надо чем-то отвлечь предполагаемого противника. Вариантов немного, на окне горшок с цветком, пластиковый, на таком же блюдечке-подставке. Жаль красоту, но, ничего не поделаешь, лучше для отвлечения и не придумать. Стараюсь не делать лишнего шума, подхватываю горшок вместе с подставкой, снова вжимаюсь спиной в левый от меня угол, стараясь, чтобы моя тень не упала на площадку первого этажа. При этом раздумываю, как лучше бросить приманку. Кидать в темноту смысла нет, даже если нечисть и клюнет, все равно ничего не увижу. Получается, что надо прямо вниз, чтобы попасть на эту площадку, как раз под дверцу электрощита.

Перевел дух, боясь раскашляться. Ну, поехали! Горшок летит вниз, блюдце при этом вскальзывает из моей руки, неудобно левой кидать. «Снаряд» падает в паре ступенек ниже от меня. На нижней площадке какое-то шевеление и крупная тень мелькнула на короткой лестнице, ведущей из тамбура. Уже успеваю вернуть левую руку на цевье и, не глядя, трижды выстрелил, обрушив на себя тугую волну пороховых газов и грохот, многократно усиленный стенами подъезда. Нападавший, получив минимум два попадания картечи, метнулся назад, но как-то не слишком уверенно. Никаких стонов или криков, если все же попался обычный сумасшедший. Только глухое мычание, если мне не показалось, да и то быстро стихшее.

Представляю, что получилось бы без защиты ушей! И так почти контужен, от газов щиплет глаза, но зато меньше пахнет мертвечиной. Что дальше, кидать больше нечего, не подниматься же на этаж выше, рискуя получить бросок в спину разъяренного существа. В следующей атаке он точно станет осторожнее.

Тут только замечаю,