Путешествие из Санкт-Петербурга на Селигер - Зяма Исламбеков

— Да ты, дружок, не волнуйся! — успокаивал гаишника Виктор Иванович. — В первый раз больше страшно, чем больно. Поверь мне, я знаю, что говорю. Ты, самое главное, не тужься. Тогда не так будет больно. Понимаешь меня, сладенький! — и Виктор Иванович погладил гаишника по заднице.

С ошалелыми гаишниками случилась самая настоящая истерика. Они начали бегать вокруг сосны, орать, звать на помощь и одновременно выкрикивали угрозы в адрес всех троих и каждого в отдельности. Руки их были разодраны в кровь, которая струилась с такой силой, что под ногами стало образовываться кровавое месиво из песка и земли, перемешиваемого голыми ногами.

— Вот что, поглумились и хватит! — вдруг резко заметил Виктор Иванович. Он взял из машины киянку, да–да, ту самую, которой рихтуют битые машины, и отточенным движением нанёс по темечку несильный удар сначала одному, а затем и другому гаишнику. — Вот так вот, — ласково прокомментировал свои действия профессор.

— Так, а я не понял, — удивился Антон. — А мы что, не будем им засовывать патроны и свистки?

— Будем, будем, но в другой раз, — сказал Виктор Иванович. — Ты что — уголовник? Или тебе проблем захотелось? А? Давай–ка лучше помоги их отстегнуть от наручников. Ноги им пристегнём, а руки я им обработаю йодом и перевяжу. А‑то могут быть неприятности, сепсис.

— Сифилис? — переспросил Виктор.

— И сифилис тоже, если мы отсюда через пять минут не уедем, — пошутил Виктор Иванович.

— Так, Антон, ты вот что лучше сделай, спусти–ка им парочку колёс. Ладно! Да не ножом, а так, просто.

— А я бы им ножом проткнул, и не пару, а все пять, — заметил добренький Виктор.

— Не надо беспредельничать! Ребята и так получили урок на всю жизнь! — Виктор Иванович уже начал бинтовать вторую руку первому гаишнику.

Не прошло и пяти минут, как дело было сделано. Можно было трогать в путь дальше.

— Витёк, а сметану и пакеты ты ребятам оставляешь? — поинтересовался Виктор Иванович. — Может быть, мы с собой возьмём? Мне, почему–то кажется, что сметанку они есть не будут!

— Уж пару лет, да? — добавил Антон.

— А может и пожизненно, — заметил Виктор Иванович и под шумный смех компании машина тронулась в путь.

Маленькое лирическое отступление. Помните, когда были живы Юрий Владимирович Никулин и популярнейший артист эстрады Михаил Евдокимов, большим успехом пользовались телепередачи, где известные артисты рассказывали смешные истории и байки, которые затем вся страна обсуждала и разбирала по косточкам?! Так вот, если кто сомневается в истинности последней истории, то напрасно, т. к. ещё в самом начале романа я сказал, что все события имели место быть. Да и соответствующие фотографии у меня имеются. Да и какой мне смысл что–либо придумывать, когда впереди будут ещё такие истории, которые вам и не снились!

Демянск. Маленький, чистенький, провинциальный городок Новгородской области, который удалось проехать за пять минут. Он появился внезапно и быстро исчез. Жизнь в нем течёт размеренная, никто никуда не торопится. Молодёжи в городе мало. Все памятники, а на глаза попались только два, связаны с Великой Отечественной войной. Известно, что немец занял эти территории довольно быстро и легко, зато партизаны в лесах пошуровали на славу. Дороги в этих местах в основном грунтовые, а асфальтовые все требуют ремонта, хотя скорость движения по ним у компании была около 100 км/час. До города Осташкова оставалось не так и много пути, но почему–то не было ощущения близости ни Волги, ни озера Селигер.

Когда началась грунтовка, сокращавшая около 200 км пути, то возникла идея сходить в лес по нужде. Остановив машину прямо в лесу — по обе стороны грунтовой дороги стоял удивительной красоты смешанный лес — первым, кто наткнулся на грибы, был Антон. Вдоль дороги росли маслята, подберёзовики, маховики и сыроежки. Между делом за время, необходимое для захода в лесок «для отлива», да простит меня интеллигенция, и обратной дороги к машине, удалось набрать целый полиэтиленовый мешок благородных грибов.

Не помню, писал я о том, что в Санкт — Петербурге тогда была засуха и вокруг города горел торфяник, или нет, но в этом месте уже прошли дожди и пахло грибами.

А когда через 30 км кончилась грунтовка и начался асфальт, вдали несколько раз сильно громыхнуло и начали сверкать молнии, которых становилось всё больше и больше.

Наших путешественников уже поджидала жительница г. Осташкова, которая вместе с мужем пряталась в Жигулях, пережидая сильнейший летний ливень. Не разминуться помогли мобильные телефоны. Дело, правда, несколько осложнялось тем, что на границе Новгородской с Тверской области не работает ни один из существующих сотовых операторов связи и лишь за несколько км до места встречи сначала заработал Би–лаин, а следом за ним и МТС и Мегафоном. Как впоследствии выяснилось слева по ходу движения не раз появлялся и затем исчезал, и снова появлялся и опять исчезал Селигер, а база, до которой оставалось рукой подать всё не появлялась и не появлялась. Наконец обе машины свернули с шоссе налево на дорогу к селу Бараново и через 6 км оказались на базе отдыха Сокол у села Заречье.

Глава 4. База отдыха

Одно из самых насыщенных слов в русском языке. В моем понимании слово «бдядь» — это всегда комплимент для женщины, но никак не оскорбление. Вот слово «телка» вызывает у меня омерзение, это–то и есть оскорбление для женщины. Но блядь…

Я вкладываю свой смысл в это слово. Мне всегда очень жалко тех женщин, которых нельзя назвать «блядь». Блядь — это женщина, которая рождена быть женщиной, которая чувствует себя женщиной и которая ни на секунду не забывает, что она — женщина. Я не знаю слов, равных слову БЛЯДЬ по количеству значений, оттенков. Это слово обладает таким богатством красок, такой палитрой, что мне проще проиллюстрировать это на конкретных примерах.

Вокруг росли здоровенные сосны. От только что прошедшего дождя пахло свежестью и хвойным ароматом. Красота была неописуемая. Всюду по сторонам горели огни, луна бросала свет на Селигер, казавшийся таким огромным и спокойным. Солнце уже давно село за горизонт, а звёзды только–только стали выползать из–за туч, которые прямо на глазах исчезали вместе с каплями на деревьях и кустах.

Путники разместились в отдельном двухэтажном деревянном коттедже со всеми удобствами. В люксе на первом этаже была средних размеров веранда, где стояли четыре удобных металлических стула, стол и здесь же находилась лестница на второй этаж. Из веранды попадаешь сразу на кухню–холл — чисто русское изобретение, нигде в мире такой планировки вы не встретите — откуда можно сразу попасть в маленькие комнатки, в каждой из которой стояло по 2 кровати, и совмещённый стоячий душ, раковина и унитаз, над которым висел здоровенный бойлер с горячей водой.

Виктор Иванович принял коттедж, записал контактные телефоны директора базы, администратора и милой дамы бальзаковского возраста, проявившей к ним трогательное внимание и заботу по встрече на шоссе и размещению на базе отдыха. Разложив свои вещи из большой дорожной сумки прямо на кровати, Виктор Иванович принялся накрывать на стол. За каких–то 5 минут на столе оказалась литровая бутылка водки, помидоры, огурцы, свежий перец, зелень, лук, лимончик, колбаска, сыр, сок и хлеб с маслом. Более того, стояли стопочки и стаканчики, а вся перечисленная выше закуска чудесным образом была нарезана и по–мужски отсортирована.

Через 10 минут с момента приезда компания подняла свой первый тост за встречу на озере Селигер. Рюмки были 50-граммовые, тостов было много, а литровую бутылку уговорили быстро–быстро.

Оставив на столе весь срач, компания пошла купаться. По прямой до озера было не более 50 метров и друзья, петляя и останавливаясь, ориентируясь по горящим фонарям и свету в окнах близлежащих домов, то и дело справляя по пути малую нужду, за 10 минут дошли до берега озера, на котором, почему–то, не было людей. Первым в воду залез Виктор Иванович. Купание шло голышом. Вторым полез Виктор, а Антона просто не пустили, поскольку была реальная опасность не найти своих вещей. Вы спросите почему? Элементарно, Ватсон! Когда пьяные заходят впервые в незнакомом месте в воду и проплываю несколько метров вперед, то в 100 % случаев они выходят на берег, если на нём никто не остался, в другом месте. Далее начинаются поиски влево–вправо, лишённые какой–либо логики и здравого смысла, заканчивающиеся либо победной песней, либо — и это бывает достаточно часто — мордобоем. Надо сказать, что ни Виктор, ни Антон купаться вообще не хотели. Просто Виктор Иванович умел всех зажечь. У него был особый ленинский дар — подать пример, заинтриговать, увлечь, а дальше он в нужный момент всегда ретировался прочь. Но в тот поздний вечер многое было иначе. Литр водки ослабил способности профессора, и полностью подавил индивидуальность у Виктора и Антона.