Победитель. Лунная трилогия - Ежи Жулавский

Воины наконец-то смогли отдохнуть…

Какая-то удивительная птица с золотистыми крыльями вылетела из ближайших зарослей и, сверкая на солнце, начала кружиться над головой Победителя, все больше и больше расширяя круги.

IV

Сначала появилось сообщение, неизвестно откуда пришедшее, передаваемое людьми из уст в уста. Рассказывалось об удивительных победах Марека, и несмотря на то, что их одерживал Победитель, люди удивлялись и не очень этому верили, особенно потому, что никто не мог указать источник информации… Указывали на полудиких рыбаков из окрестностей Перешейка, которые в обществе какого-то сумасшедшего старика объявились поблизости от Теплых Озер: вроде бы один из их земляков, покинув войско, по неведомой причине вернулся домой и принес хорошие новости, но поскольку все эти новости шли из неизвестного источника, их принимали осторожно, хотя и внимательно выслушивали, поглядывая на Великое Море, за которым находилась страна шернов.

Этот поход людям, привыкшим за много веков к господству шернов, казался чем-то настолько неправдоподобным, что они до сих пор не могли освоиться с мыслью, что он произошел в самом деле, и вопреки благоприятным известиям, ожидали неудачи, бегства воинов и нападения преследующих их шернов. Уже были такие, которые отсутствие точных сообщений объясняли гибелью смелых безумцев и злословили на счет Победителя, еще недавно чрезмерно ими восхваляемого…

И когда наконец в сером свете наступающего утра на берегу замерзшего моря появилось двое саней, народ с тревогой вышел навстречу прибывшим, не смея даже спросить их, не последние ли они из тех, кто остался в живых и еще успел избежать разгрома. Но из саней вышли люди усталые, но веселые и, смеясь, направились к городу, приветственно махая руками… Раздался вздох облегчения, и все кинулись к ним навстречу, окружая их шумным и любопытствующим кольцом… Они рассказывали вещи совершенно неслыханные: как Победитель триумфально движется через земли шернов, безжалостно истребляя их население, как он покорил уже все города, расположенные на побережье и на равнинах, наполнив страну смертью и страхом, а теперь отправился на юг, в горы, поднимающиеся к полюсу, где в недоступных городах укрылись оставшиеся в живых шерны. А их он послал сюда, чтобы они привезли запас боеприпасов, которые были уже на исходе.

Толпа, охваченная безумной радостью, подняла прибывших на руки и триумфально с громкими криками понесла их к храму.

Утро было морозным, и половина снега еще не сошла, когда это все произошло. Большинство жителей поселения при Теплых Озерах еще спали или в закрытых домах ждали теплых лучей солнца. Однако нарастающий шум разбудил их, и они выходили из тихих домов с еще не пробудившимися ото сна глазами, но, услышав, что происходит, присоединялись к толпе, которая в такой ранний час заполнила уже всю площадь перед храмом.

Элем, услышав шум из своего дворца, сразу подумал, что это вернулся Победитель, и поспешно приказал облачать себя в одежды первосвященника, но Севин доложил ему, что это всего только посольство, прибывшее с радостной вестью. Поэтому, не дожидаясь, пока его оденут, он вышел в домашней одежде с наброшенным на плечи мехом — и с порога потребовал, чтобы послы сначала поклонились ему и доложили, как обстоят дела. Они, однако, видимо, по поручению Победителя, отправились искать девушку с золотыми волосами и, найдя ее в переходе из старого дворца в храм, упали перед ней ниц и вручили ей дорогие подарки. А именно: розовый жемчуг, содранный со старинных торжественных одежд шернов, предметы, вырезанные из кости, золотые украшения, похожие на удивительные цветы.

Ихезаль молча приняла подарки с одной только бледной улыбкой на губах, а когда все руки были уже заняты драгоценными предметами, послам вдруг показалось, что в ее глазах загорелся какой-то злой отблеск, подобный отблеску стали. Но она быстро опустила ресницы, милостиво и обольстительно улыбаясь, и обратилась к удивленным послам:

— Неужели вы не привезли мне того, что для меня ценнее всех самых дорогих вещей, ценнее этого розового жемчуга? Неужели никто не взял с собой для меня того, что краснее всего на свете и, как колокол, звонит в стране шернов? Почему вы не привезли мне самого дорого подарка, который я хотела бы иметь?

Так она говорила, не помня себя от волнения, а когда послы стали допытываться: что же это такое? чего бы она желала получить? Уж они постараются доложить об этом Победителю, она добавила совершенно непонятные слова:

— Я бы хотела получить его сердце, его алое сердце!

Среди послов был один молодой юноша, почти мальчик, который сам попросил у Марека о возвращении, соскучившись по семье. Он с самого начала — видимо, с восторгом — смотрел в лицо Ихезаль, а когда она кончила говорить, он неожиданно выхватил из-за пояса кинжал и вонзил его в себе в горло. Кровь из раны полилась потоком, и он в судорогах упал на пол.

Возникло замешательство. В неслыханном удивлении послы кинулись к нему на помощь, но он жестом отстранил всех, глядя с угасающей улыбкой в лицо золотоволосой девушки… Только когда Ихезаль, преодолев отвращение, склонилась над раненым, он с трудом прошептал хриплым голосом:

— Я должен был умереть, потому что понял слова твои и, оставшись жить, выполнил бы твое желание!

Больше ему ничего сказать не удалось. Ихезаль также его ни о чем не спрашивала. Она отвернулась от умирающего и, слегка пожав плечами, отошла вглубь с выражением жалости и неудовольствия на лице.

Ее собственные слова и смерть, которая непосредственно после них наступила, показались ей чем-то отвратительным: теперь у нее было впечатление, что это не она сама, а какой-то злой дух говорил ее устами, глаза ее налились слезами, а сердце наполнилось неукротимой любовью к тому далекому и ясному богу… Горсть холодных жемчужин она прижала к груди, шепча исступленно:

— Нет, нет, нет! Пусть твое сильное сердце бьется и живет, пусть лучше я погибну от тоски! Я первая отдала бы твоего убийцу на муки вечные, о любимый! — и хорошо, что этот юноша сразу же наказал себя, осмелившись подумать о том, что я сказала!..

Одновременно в ее глазах возник образ подвешенного Авия: четыре кровавых глаза и черные крылья на полированной стене пониже золотого Знака Прихода. Она почувствовала непреодолимое желание взглянуть в эти страшные и зачаровывающие глаза, чтобы увидеть в них огорчение при виде присланных ей даров…

Машинально, не думая о том, что делает, она спустилась по лестнице и отворила дверь темницы.

Авий поднял голову. А она медленно, не спеша зажгла все светильники и под потолком и на стенах, и начала молча играть розовым жемчугом, пересыпая его из ладони в ладонь, радуясь тому, что ее ногти похожи на него и блеском, и цветом. А потом неожиданно кинула несколько жемчужин в лицо чудовищу и громко, серебристо засмеялась. Авий втянул голову в плечи и следил за ней горящими глазами. Ихезаль подошла к нему еще ближе.